След орла (СИ) - Сойфер Дарья Страница 20

Сердце нетерпеливо заколотилось еще в аэропорту Арланда: Брин сообщила, что родители еще утром привезли ее в пансион, а Джо приедет послезавтра. Мара предвкушала, как сядет вместе с подругой, как расскажет о своих приключениях за кружкой горячего шоколада синьоры Коломбо. От волнения даже трепетно обняла старину Густава, который от такой внезапной нежности опешил, и уселась на корме «Сольвейг», вглядываясь в морскую даль и выискивая знакомый маяк на горизонте.

Однако на пристани Линдхольма был уже пришвартован большой катер с изображением солнца.

– Это что, из Совета? – спросила Мара у мисс Линкс, чувствуя, как к горлу поднимается неприятный холодок.

– Похоже на то, – пожала плечами та. – Странно, меня не предупредили. Сейчас я свяжусь…

Она позвонила кому-то и некоторое время молча слушала. Сосредоточенно кивала, и с каждым кивком ее лицо становилось все серьезнее.

– Мистер Петерсон, боюсь у меня плохие новости, – сообщила она официальным тоном, убирая телефон. – Нам лучше пока туда не приближаться.

– В чем дело?! – воскликнула Мара.

Солнце слепило, но на пристани уже можно было различить группу людей в черной одежде.

– Что происходит?! – девочка требовала ответа. – Там что, кто-то умер?

– Нет, Мара. Мне жаль, что приходится тебе это говорить… – мисс Линкс замялась. – Профессор Эдлунд, он… Его арестовали.

Глава 8. Не верьте своим глазам

Мара бушевала. Требовала у Густава, чтобы он немедленно причалил к острову. Но Линкс была неумолима. Тогда девочка позвонила мисс Вукович, Эдлунду. Никто не подходил к телефону.

– Что происходит? – взревела Мара в телефонную трубку, когда смогла, наконец, связаться с Брин.

– Понятия не имею, – с досадой ответила та. – Прибыли эти гады из Совета, и нас разогнали по домикам.

Исландка говорила достаточно громко, чтобы даже из динамика телефона до мисс Линкс донеслись слова про гадов. И Мара бросила на нее мстительный взгляд. Пусть слышит, капелька правды еще никому не повредила.

– Про Эдлунда ничего не известно?

– Да говорю же, мисс Кавамура согнала нас всех, заперла дверь и сидит в гостиной, – Брин понизила голос. – Сказала, если кто-нибудь высунет нос, месяц дежурит по уборке.

– А Нанду не приехал?

– Нет. И Джо тоже. Девочки почти все здесь, а парней – никого.

Маре пришлось смириться: из пансиона ей информации не раздобыть. Густав и сам ничего не знает, а мисс Линкс… Эта не расколется ни при каких обстоятельствах. Сама разнюхала все секреты, могла бы хоть что-то… Минуточку! Если Совету уже все известно, то какой теперь смысл прятаться? И Мара торжествующе улыбнулась.

– Что тебя так обрадовало? – насторожилась женщина-рысь.

– Ну и пожалуйста! Не говорите мне ничего! – девочка решила сыграть обиженного подростка. – Думаете, после этого я смогу доверять Совету? Ни за что! Не получите вы никаких экспериментов и анализов! Ясно? А если и получите – то уж точно не кровь!

– Мара, успокойся, – взывала Линкс, не привыкшая к детским истерикам.

– Успокоиться, значит?! Чтобы ваши люди могли спокойно посадить в тюрьму моего отца? Как бы не так! Я сейчас запрусь в этой каюте и не выйду, пока его не освободят. Не выйду!

– Это ничего не решит… – попыталась возразить Нора, а Густав и вовсе от греха подальше отвернулся к штурвалу и делал вид, что его здесь нет.

– НЕ ВЫЙДУ! – рявкнула Мара и скрылась в каюте, хлопнув дверью.

Линкс раздраженно закатила глаза и отвернулась. Отвлекающий маневр удался. Теперь они считают, что девчонка выплеснула всю свою агрессию, и ее лучше не трогать. Поэтому Мара заперлась изнутри, преспокойно задернула шторку на маленьком окошке в двери и разделась. Толкнула противоположное окно, перевоплотилась и аккуратно вылетела, стараясь не шуметь крыльями. Сначала летела низко, почти над самой поверхностью воды, чтобы не привлекать внимания Линкс. А потом, убедившись, что ее исчезновение никто не заметил, набрала высоту.

Радость от собственной находчивости быстро прошла: вернулась тревога. Люди в черной форме, лодка, арест Эдлунда. Что они против него имеют? Не заполнил какой-нибудь бланк? Он постоянно забывает, на то и нужна мисс Вукович. Он же не вор и не убийца, зачем его арестовывать?

Мара обогнула маяк и приземлилась на один из больших валунов неподалеку от пристани, стараясь держаться в тени. Здесь ее не было видно ни с «Сольвейг», ни с лодки Совета. А взрослые на причале были слишком увлечены разговором, чтобы отслеживать птиц. Да и тот единственный орел, который им был нужен, уже стоял рядом с ними в человеческом облике, понуро опустив голову.

– Это официальное обвинение? – ветер донес до Мары голос мисс Вукович. – Где ордер? Запрос? Постановление?

– Мила, все в порядке, – Эдлунд пытался ее урезонить, потому что женщина вошла в раж. – Просто недоразумение…

– Вы не посмеете заключить под стражу директора пансиона! – шипела хорватка. – Я немедленно позвоню таким людям, что… Можете уже паковать свои вещи!

– Мисс Как-там-вас-зовут, – раздраженно отозвался крупный небритый мужчина. – Вы хотите поехать с нами? Угрожаете представителям Совета?

– Мои угрозы звучат иначе, – парировала Вукович. – Не выключайте на ночь свет, не ходите в одиночку по темным улицам… Вот это угрозы, мистер Представитель! А я пока всего лишь предупреждаю: в Линдхольме учатся дети высших чиновников. Сэр Уортингтон, Тхакур, Флинн… Вам ничего не говорят эти фамилии?!

– Мила, прошу тебя! – взмолился Эдлунд.

– Мисс, у меня прямой приказ, – небритый мужчина медленно втянул воздух. – Не препятствуйте правосудию.

– Покажите мне правосудие, и я ни за что не стану ему препятствовать! – Вукович скрестила руки на груди. – Уважаемый человек, профессор, директор пансиона... Воспитал столько поколений солнцерожденных! Да вы недостойны стоять с ним рядом!

– Мила, прекрати немедленно! – не выдержал Эдлунд. – Я сам с этим разберусь. Вернись в кабинет и подумай, что сказать Маре. Она не должна об этом узнать…

Начинается! Мара не верила своим ушам! Сколько можно делать из нее хрустальную вазу? Стоят и мусолят одно и то же, и хоть бы кто-нибудь сказал уже, за что они арестовали ее отца.

– Ты хоть на минуту подумал, что будет с пансионом?! – Вукович всплеснула руками.

– Да ничего не будет! – воскликнул профессор. – Я вернусь через день-два, как только они все проверят. Это же бред! Не похищал я никого!

Мара насторожилась. Неужели Совету хватило наглости обвинить Эдлунда в исчезновении этих девушек? Даже в голове не укладывается! И куда бы он их дел? Да этот человек способен забыть, что ел на завтрак! Вечно все терял: ключи, бумаги, телефон… И тут вдруг организовать в одиночку такое преступление? Да и зачем? Они четыре года учились в Линдхольме, и если бы Эдлунд был маньяком, тырил бы детей прямиком с острова. Нет, кто бы что ни говорил, в Совете работают одни идиоты. И от этой мысли Маре стало легче. Да, обвинение тяжкое, но настолько смешное и бредовое, что Эдлунд докажет свою непричастность за пятнадцать минут. Алиби там или что еще… Ну и чушь! А она-то перепугалась…

Взглянув еще раз на мисс Вукович и отца, Мара поспешила вернуться на «Сольвейг». Однако перед тем, как скрыться за маяком, она услышала обрывки разговора:

– Проследи, чтобы Мара не узнала…

– Не удивлюсь, если она все выяснит еще до того, как я ее увижу!

Да, если на этом острове кто и знал Тамару Корсакову, то это ее опекунша.

Орел плавно спикировал вниз, к бликующей морской глади, бесшумно пролетел над пахнущей водорослями пучиной и проскользнул в узкое окошко белой яхты. На «Сольвейг» все было тихо и спокойно: Густав и Линкс стояли на корме и никто, казалось, не заметил отсутствия девочки. И потому Мара оделась и села на скамью, ожидая возвращения на остров.

Однако спустя полчаса, когда судно Совета, с гулом взрезая воду, отчалило от пристани Линдхольма, и «Сольвейг», наконец, встала на законное место, Нора Линкс постучала в каюту с крайне суровым видом.