Антон Грановский - Темные врата Страница 20

– Я слышал, что сонный гриб насылает на людей кошмарные сны. Прости, если это случится с тобой, приятель.

В одном из коридоров княжьего терема Глеб столкнулся с советников Кудеяром. Тот выглядел, как всегда, опрятным, ухоженным, задумчиво серьезным.

– Кудеяр, где советники Рогдай и Будислав? – осведомился Глеб.

Белокурый советник пожал плечами и ответил:

– Не ведаю, Первоход. По времени уж давно должны были прийти. Однако их все еще нет.

Глеб нахмурился:

– Может, послать за ними кого-нибудь?

– Уже послал.

– Давно ли?

– Давно.

Глеб хотел еще что-то сказать, но передумал, кивнул и отправился по делам.

Тяжелая весть застала его в молодеческой комнате, где он сам давал наставления ратникам княгини, от которых зависела безопасность пира.

– И чтобы с охоронцами бояр не якшаться, – строго наставлял их Глеб. – Кстати, есть ли у вас среди них друзья?

– Никак нет, – ответил за всех пожилой широкоплечий десятник. – Не дружим мы с ними, советник, уж прости. А сказать правду, так иной раз и деремся. Не до смерти, конечно, но кровушку проливаем.

Глеб усмехнулся и сказал:

– Это хорошо.

– Чего? – не понял десятник.

Глеб задорно блеснул глазами.

– Я хотел сказать, что не одобрил бы вашей дружбы, коли б она была, – объяснил он спокойно. – Вы служите княгине, а значит – княжеству. Ваша служба почетна. А охоронцы бояр – всего лишь наемники. Вот я и говорю: не гоже доблестным воинам якшаться с продажными наемниками. Прав я или нет?

– Прав, – ответил десятник. Потом покосился на заулыбавшихся ратников и пояснил, улыбнувшись сам: – Ежели честно, то мы тоже так рассудили. Пусть на боярских охоронцах броня богаче и сапоги красивше, но наши мечи – крепче, а копья – острее.

– Вот это дело! – одобрительно улыбнулся Глеб. – А что до брони и сапог, то и у вас будут не хуже. Дайте только срок.

В этот момент дверь молодеческой распахнулась, и порог переступил советник Кудеяр. Был он взволнован и напряжен.

– Первоход, беда! – проговорил Кудеяр хриплым и перепуганным голосом.

– Что случилось? – быстро спросил Глеб.

– На советников Рогдая и Будислава напали!

По лицу Глеба пронеслась тень, брови съехались на переносице.

– Они живы?

– Живы. Но ранены. Будиславу проткнули живот. Рогдаю отрубили руку.

Ратники вскочили с лавок и схватились за мечи, но Глеб жестом приказал им расслабиться.

– К ним уже вызвали лекарей? – спросил он у бледного от горя Кудеяра.

– Да, – вымолвил тот. Вытер рукавом глаза и лоб и горестно добавил: – Это они, Глеб… Это Добровол и его приспешники. Клянусь Сварогом, это он подослал к Рогдаю и Будиславу убийц.

Несколько секунд Глеб стоял, сложив руки на груди и напряженно о чем-то размышляя. Кудеяр не выдержал молчания и резко спросил:

– Прикажешь отменить пир?

Глеб взглянул на него, потом покосился на ратников, снова перевел взгляд на советника Кудеяра и сказал:

– Пойдем-ка выйдем. Нужно переговорить. А вы… – повернулся он к ратникам, – будьте настороже. Если прикажу, пускайте в ход мечи. Но до той секунды ведите себя смирно.

– Как прикажешь, Первоход, – ответил за всех пожилой десятник.

Глеб кивнул ему, повернулся и вышел вместе с Кудеяром из молодеческой.

В коридоре он взял советника за плечо, приблизил к нему лицо и сказал:

– Никаких резких движений, понял? Веди себя, как вел.

– Но мы должны отменить пир, – дрожащим голосом произнес Кудеяр.

Глеб отрицательно качнул головой:

– Нет. Мы проведем пир в назначенное время.

– Но бояре что-то задумали!

– Может быть. Но врасплох им нас не застать. Верь мне.

Кудеяр нахмурился.

– Кажется, я тебя понимаю, Первоход, – медленно выговорил он. – Ты собрал пир, чтобы встретить всех своих врагов лицом к лицу. Я прав?

– Да, Кудеяр, – тихо ответил Глеб. – Ты прав. Пока я не набрал силу, мои противники не особо таятся. Я хочу нанести удар прежде, чем они расползутся по своим логовам и норам.

– Ты хочешь устроить бучу в пиршественном зале? – В голосе Кудеяра звучало сомнение. – Это может плохо для тебя кончиться. Бояр будет много. И все они явятся со своими охоронцами. Правила это допускают. Может, проще действовать не напрямик, а хитростью?

Глеб усмехнулся и холодно прищурил свои темные недобрые глаза.

– Хитростью, говоришь?

– Ну да, хитростью. Если узел не развязывается, нужно постепенно и неторопливо ослабить его, а затем развязать. Не стоит рубить по живому.

– Что ж, может, ты и прав, – сухо проронил Глеб. – Однако развязывать узлы я не мастер. А вот рубить… – Глеб положил пальцы на рукоять меча: – Рубить я умею хорошо. Поэтому просто доверься мне и ни о чем не думай.

5

Пир начался в означенное время. Бояре долго рассаживались по лавкам, стараясь занять места попочетнее, с приветливыми и дружелюбными улыбками интригуя промеж собой за эти места.

Боярин Грибок, самый старый из этой братии, едва передвигался, и поэтому двое слуг, самого смиренного вида, поддерживали его под локти.

– Я просил, чтобы все слуги и охоронцы остались за дверью, – громко сказал Глеб, завидев этих двоих.

– Я это помню, – кивнул стоявший рядом боярин Добровол. – Но ты видишь сам, советник, что Грибок не пройдет без помощи своих слуг и двух шагов. Дозволь его слугам остаться.

Глеб нахмурился, но поборол свою досаду и согласился:

– Ладно. Пускай остаются. Я ведь не зверь.

Вскоре бояре расселись. Грузные, широкобородые, разодетые в парчу и меха, величественно восседали они на покрытых шкурами и коврами лавках. Добровол выделялся и на их фоне. Он был ладнее, величественнее и горделивее прочих. Мех на полах и вороте его парчового плаща был гуще и ровнее, чем у других, и даже камни на его одежде и пальцах сверкали ярче, чем у прочих.

Княгиня, сказавшись больной, не пришла на пир. (На деле же сам Глеб отговорил Наталью от выхода, опасаясь за ее жизнь.) Глеб, восседающий во главе стола на правах первого советника, был одет в роскошную белую ферязь, которую ему подарила княгиня Наталья, а на плечи набросил алый плащ, скрепленный золотой фибулой. Поначалу он чувствовал себя в этом одеянии неуютно. Черт его знает – будто римский патриций какой-то. Но вскоре пообвыкся.

Кравчий и разносчики умело и незаметно суетились вокруг стола, выставляя блюда, наполняя тарелки, наливая вино в кубки. Вначале бояре все больше отмалчивались, лишь тихо переговариваясь промеж собой, и бросали на Глеба скользящие, хмурые взгляды. Им не понравилось, что охоронцев и слуг оставили в комнате подле молодеческой. Но вслух они не роптали, и на том спасибо.

Глеб быстро поборол смущение и держался с боярами приветливо и по-свойски. За несколько часов до начала пира он долго беседовал с княгиней Натальей, расспрашивая ее о каждом из бояр. Кто что любит, чем грешит и чего избегает. Теперь, когда он глядел на бородатые лица бояр, ему казалось, что он давно уже знаком с ними.