Антон Грановский - Гончие смерти Страница 20

Лесана покачала головой:

– Нет. Но иногда ты напоминаешь мне большого ребенка.

– Это когда же?

– Да хотя бы сейчас. Пока ты грозишь далекому князю кулаком, рыба твоя подгорает.

Хлопуша встрепенулся и устремил взгляд на рыбу – та и впрямь начала подгорать.

– Леший! – выругался здоровяк и поспешил снять вертелы с опаленных рогатин.

Слава Белобогу, сгореть рыба не успела, лишь подрумянилась чуть сильнее, чем следовало бы. По крайней мере, Лесане и Хлопуше она пришлась вполне по вкусу.

– Нам остался день пути, – сказала Лесана, задумчиво жуя мягкое рыбье мясо. – Потом мы вступим во владения волхвов. Это самые опасные противники, каких только можно вообразить. Ты уверен, что хочешь продолжить путь?

Хлопуша усмехнулся и ответил с набитым ртом:

– Скажешь еще слово, и я забуду, что ты девка, и хорошенько тебя взгрею!

Лесана улыбнулась.

– Я рада, что ты не отказался, богатырь. Это значит, что в вашем мире дружба стоит так же дорого, как и у нас. Помнишь, я говорила тебе, что в случае опасности буду спасать свою шкуру, а не твою?

– Помню, – кивнул Хлопуша.

– Теперь это не так. Отныне ты мой друг, и твоя толстая шкура мне так же дорога, как моя собственная.

– Что ж… – Хлопуша посмотрел на девку веселым взглядом. – Я видел сегодня твою шкурку. И скажу тебе откровенно: моя против твоей не стоит и ломаного гроша.

Хлопуша и Лесана уставились друг на друга, несколько секунд молчали и вдруг рассмеялись. Отсмеявшись, Лесана попросила:

– Расскажи мне про Глеба Первохода.

– Ну… – Хлопуша наморщил лоб. – Он явился в Хлынь-град много лет тому назад. Мы тогда не были знакомы. Откуда он к нам пришел, никто не знает.

– Даже ты?

– Даже я. Поначалу все считали его колдуном.

– Из-за его ольстры?

Хлопуша кивнул:

– Да. Люди называли его ольстру огнестрельным посохом. Сам же Первоход называл ее «ружьем». Впрочем, в то время Глеба еще никто не звал Первоходом. Для всех он был просто Глеб-чужеземец.

– Да, об этом я слышала. Он и в самом деле первым пошел в Гиблое место?

– Он стал первым, кто оттуда вернулся. Хотя… говорят, что люди ходили в Гиблое место и до него. Однако про тех людей никому ничего не известно.

Лесана посмотрела на языки пламени и тихо проговорила:

– Я слышала эту историю. У тогдашнего князя тяжело заболела дочь, и пришлый лекарь сказал, что излечить ее может только особая трава. И что трава та растет лишь в Гиблом месте.

– Верно, – кивнул Хлопуша. – Глеб отправился в гнилую чащобу за пробуди-травой и принес ее. Он стал первым ходоком в места погиблые.

– Ходоки – это охотники за темными тварями? – уточнила Лесана, глянув на Хлопушу быстрым взглядом из-под полуопущенных ресниц.

– Да, – ответил богатырь. – Но охота – не единственный их промысел. Раньше, до того как князь Добровол расставил у межи посты дружинников, ходоки водили в Гиблое место людей.

– За чудны́ми амулетами?

Хлопуша кивнул:

– Угу. Дело было опасное, но желающие испытать судьбу не переводились. Одних чудны́е амулеты исцеляли от тяжких хворей. Других наделяли необыкновенным везением. Однако бывали среди амулетов и такие, которые приносили человеку, нашедшему их, не счастье, а мученье и смерть.

Лесана усмехнулась:

– С чудесами всегда так. Вечная жизнь оборачивается вечным страданием, а светлое счастье – сумрачным горем. Этот промысел приносил Глебу Первоходу много денег?

Хлопуша хмыкнул.

– Не мало, это точно. Он был лучшим ходоком. Темные твари, едва заслышав его поступь, разбегались.

– А ты знаешь, что такое Гиблое место? – спросила вдруг Лесана.

Богатырь покачал русоволосой головой.

– Нет, милая. И никто не знает. Говорят, тыщу лет назад на славный и богатый Кишень-град упала с неба звезда. С тех пор Кишень превратился в мертвый город, а лес вокруг него наполнился чудесными амулетами и темными тварями.

– Волколаками, оборотнями и упырями?

Хлопуша кивнул.

– Точно. И не только. Предания говорят, что звезда, упавшая с неба, была посмертной ладьей.

Лесана присвистнула.

– Ого! И кто ж был в той ладье?

Здоровяк облизнул губы, хмуро посмотрел на девушку и тихо обронил:

– Боги. Падшие боги. – Он немного помолчал, затем добавил: – Раньше в Гиблом месте водились нелюди. Многие считали их потомками тех богов. Но несколько лет назад нелюди пошли на людей войной, и тогда Глеб Первоход уничтожил их.

– Он тоже считал их потомками падших богов?

Хлопуша мотнул головой.

– Нет. Он говорил, что они «му-тан-ты». Одичавшие потомки жителей Кишень-града.

Говоря о нелюдях, Хлопуша заметил, как по лицу девушки пробежала тень, а по краям ее рта пролегли на миг две скорбные морщинки. Однако Хлопуша списал это на отблески костра.

– Что ж, – тихо проговорила Лесана. – Слава богам, наш путь лежит не в Гиблое место, а в Волхов лес.

– Верно, – согласился богатырь. – Но впереди у нас Мория. А если верить Дягилю, это местечко ничуть не лучше Гиблого места.

Больше вопросов Лесана не задавала.

Пока странники ужинали, небо стало совсем темным и сумерки продолжали сгущаться. Где-то далеко завыл волк. На его вой откликнулся другой. Вскоре их поддержал и третий. Прислушиваясь к этому многоголосому вою, Хлопуша нахмурился и недовольно пробурчал:

– Песий потрох! Судя по голосам, там их целая стая!

– Не стоит волноваться, – небрежно произнесла Лесана, так, словно речь шла о чем-то мелком и незначительном. – Это всего лишь волки. – Она зевнула и отложила недоеденную рыбу. – Ты ложись, а я немного похожу вокруг.

Лесана поднялась с бревна, и не успел Хлопуша возразить, как девушка растворилась во тьме.

2

Ночь они провели спокойно. Хлопуша отлично выспался. Лесана тоже выглядела отдохнувшей. На смуглых скулах ее играл румянец, серые глаза смотрели спокойно и совсем не хмуро.

Они по очереди сходили к реке, умылись и привели себя в порядок. Потом сели завтракать.

– Жаль, что не осталось рыбы, – посетовал, вытряхивая из сумки вяленое мясо и хлеб, богатырь. – Люблю свежую рыбку.

– После еще наловлю, – пообещала Лесана.

За весь завтрак она съела лишь один маленький кусочек мяса и горбушку черствого хлеба.

– Этак ты себя до смерти уморишь, – недовольно сказал Хлопуша, доедая огромный кусок вяленой лосятины.

– Я ем мало, – сказала Лесана. – Это давняя привычка.

– В твоей стране люди живут впроголодь? – удивился Хлопуша, для которого не было дела важнее, чем набить урчащий от голода желудок.

– Можно сказать и так, – кивнула Лесана.

– Гм… – Хлопуша вытер ладони о штаны и проговорил с набитым ртом: – Видно, совсем плохи дела в вашем княжестве. Чего можно ожидать от людей, которые не ценят собственного брюха?