Алексей Семенов - Чужестранец Страница 20

Другой кот успел выскочить к небольшому подъему, который делала тропа, и тут нос к носу столкнулся с серым. Волк, хитро вставший за кустом, не был виден с болота, и его появление было неожиданным. Ловкий зверь, грациозно изогнувшись, остановился, повернулся к волку и выгнул спину. Усы его встопорщились, он раскрыл пасть и издал глухое ворчание. Глаза горели яростью, но умный кот понял: исполнять приказ хозяина именно сейчас не стоит. Добыча оказалась явно не та, что ожидалась. Человек, которого надо было всего лишь остановить, повалить наземь и не давать двигаться, дожидаясь хозяина, — гепард был охотником, но отнюдь не людоедом, — стоял дальше. А сейчас перед ним появился другой господин — хозяин здешних мест. Гепард знал, что не проиграет волку в схватке, но он знал также, что не имеет права ее начинать. И еще знал, что не выиграет. Однако ослушаться приказа того, что в синей шапке, тоже было невозможно. Такого противоречия гепард разрешить не мог и оставался там, где и был, поднимая и опуская усы, то щеря, то прикрывая клыки, и утробно рычал.

Зато разум человека был ясен. Мирко был ободрен первым удачным выстрелом, а еще тем, что погоня оказалась не колдовским видением, перед которым справедливое оружие бессильно. Здесь были хоть и не люди, но стрел они боялись.

А руки сами привычно делали свое дело, и вторая стрела уже лежала на натянутой тетиве. Предводитель был облачен в длинную, до колен, кольчугу, а грудь его прикрывала кожаная перевязь с нашитыми пластинами. У него не было щита!

Мирко, разумеется, не мог равняться ни со степняками, бившими с огромной силой на полном скаку сквозь мелкое колечко, ни с оленными людьми, ловко достававшими выстрелом высоко летящих диких гусей, у него даже не хватило времени снарядить тетивой могучий сложный лук, но и простой, охотничий, на таком расстоянии был для воина, шедшего с открытой грудью, верной смертью.

Стрела, пущенная за семьдесят саженей, с легкостью пробила и кожу, и кольчужную броню, глубоко войдя в тело. По всему, воин должен был опрокинуться навзничь, и конь продолжал бы бег, уже волоча мертвеца. Куда там! Одноглазый бородач только мечом провел, срубив торчавшее из груди древко, и продолжил скачку!

К счастью, перепугаться Мирко не успел. Правая рука выхватила из тула третью стрелу, приладила на дугу лука, натянула и отпустила тетиву — и, как ни жаль было красивого вороного жеребца, стрела пронзила конскую шею и задела жилу, потому что кровь брызнула струей. Животное упало, взлетела пыль, брызги, наездник перелетел через голову скакуна, распластался на миг в воздухе, не выпустив, к слову, меч и пропал. Как не бывало!

У Мирко холодный пот выступил: колдун-таки! Да еще какой! Чтобы вот так, при свете дня исчезнуть, растаять быстрее тумана! Но тотчас же испуг сменился ликованием: он сразил колдуна! Пусть убив коня, но сразил! Воодушевившись, Мирко уже без страха взирал на спешивших за вожаком остальных загонщиков — их осталось тринадцать. И еще псы.

Кот, увидев, что хозяин покинул его, растерялся вовсе и улегся на землю, метая в волка злые взгляды. Лежал он недвижно, только хвостом выделывал замысловатые фигуры. Было ясно, что без хозяина зверь нападать не станет. Не стал спешить и волк. Он тоже понял, на что способен в драке его противник, и хотя челюсти, да и вообще телесная сила, у кота были поменьше, чем у волка, но он имел преимущество в проворстве, когтях и ударе сильной лапы. Волк дожидался собак.

Мирко предоставил зверю ближний бой, а сам-то не собирался ждать, пока ретивые всадники подлетят столь близко, что не успеешь и стрелу извлечь. Уже заметно было, что у одного был шлем колоколом, у другого — округлый, как у дяди, у иного с забралом, у иного с наносником и выкружками для глаз. Кольчуги, дощатые брони, поножи, налокотники, зерцала, мечи — Дух захватило бы при подобном зрелище в другое время. Раньше никогда не доводилось видеть сразу столько богато вооруженных людей. Дядя в своих доспехах, отражающий стрелы, был грозен, но он всю жизнь воевал пешим. Охотники, летящие над болотом, были красивы, как на картинке, да только затеяли они охоту на человека, а тот вовсе не хотел быть пойман.

И Мирко, не мешкая, без заминки, будто занимался этим всю жизнь, уже не задумываясь, что бьет в людей, стрелял. Первый же выстрел пробил правую ключицу воину в иноземном шлеме с бармицей и наглазниками. На лице его были заметны только длинные рыжие усы. Всадник вздрогнул, броня окрасилась кровью, меч выпал — воин, отпустив узду, схватился здоровой рукой за рану. Умный конь мягко умерил бег, свернул в сторону и канул без следа вместе с седоком. И это было последнее колдовское мановение.

Третий, с пробитой лицом, пал, как самый обыкновенный смертный, завалившись в осоку, и конь его помчался вслед за товарищами, но уже один.

Мирко успел сразить еще одного — рыцаря в диковинной броне из цельных пластин, прежде чем остальные десятеро, выстроив полукруг, ринулись на него единым фронтом. Мякша уже не знал, в кого целить — смерть шла со всех сторон. Еще в двоих-троих он бы успел выстрелить, но остальные непременно достигли бы своего.

Волк сцепился с псами, и один из них отползал уже в сторону подыхать, лапа его была перекушена напрочь и кровь поливала траву на поляне. Рычание, хрип, визг, клацанье зубов и жалобный скулеж сопровождали этот бой — неласково хозяин встречал незваных гостей. И волк оказывался сильнее всей своры. Один. Мирко такая удача не улыбалась.

Но бежать к лесу было поздно, и он выпустил пятую стрелу, метя в огромного наездника с длинными светлыми волосами, на груди которого красовалось зерцало с чеканкой в виде сказочного зверя. Стрела раздробила ему колено. Но одновременно, взмахнув руками, ткнулся носом в конскую гриву другой всадник, на правом крыле атаки.

Мирко верил в волшебство и могущество богов, но из войлочного шлема убитого торчала стрела, которая не могла прилететь из ниоткуда. Кто-то пришел ему, Мирко, на помощь со стороны леса. И кто бы это ни был, сейчас Мирко назвал бы его, не задумываясь, родным братом.

Оглядываться, однако, было некогда, и еще два выстрела — один Мирко и второй откуда-то сзади и слева — выбили из седла еще двоих, вырвавшихся по центру: русобородого рыцаря в байдане и ерихонке и молодого, смуглого и черноволосого воина в дощатом доспехе, с изогнутым широким клинком и в необычном шишковатом шлеме вороненой стали с золотой насечкой. Оба пали, если не мертвы, то тяжело ранены.

Далее стрелять сделалось невозможно — погоня выскочила на берег болота. Конные разделились: трое кинулись на Мирко, остальные устремились к лесу, за неизвестным помощником. Мякша отбросил лук подальше, чтобы не затоптали, и выхватил длинный, в локоть, нож — подарок дяди, привезенный из-за Камня.