Алексей Александров - Слово дракона Страница 20

Крики гоблинов под стенами становятся особенно громкими. Даже здесь слышно, как створки городских ворот дрожат под ударами. Пользуясь минутной передышкой, осторожно выглядываю из-за каменного зубца. Несколько гоблинов дружно рубят деревянные створки небольшими грубыми топорами.

— Бальдор! Ворота выдержат?

— Выдержат! Их и тараном-то возьмёшь не сразу... Ну куда! Куда вы всё лезете! — пропыхтел гном, щедро раздавая удары Поющей. — Sek grobi! Borum tim ons! — зло выдохнул он, сбрасывая очередного гоблина со стены. — Не дадут спокойно поговорить.

Словно дожидаясь его слов, по ущелью пронесся хриплый звук сигнального рога, предвещая краткую передышку измученным стенам. Гоблины засуетились и начали отходить.

— Sanare! — Яростно защелкали луки эльфов. Стрелы торопились собрать положенную им дань. Хорошо, хоть стрел у эльфов было вдоволь. Тот, кто послал сюда отряд Илиона, прекрасно знал, что в Тверди запасов стрел нет. Эльфийские лучники принесли с собой целые вязанки стрел и теперь не жалели их на гоблинов.

— Наконец-то угомонились. — Бальдор снял шлем и устало утёр лоснящийся от пота лоб.

Расстреляв остатки стрел из колчана, Илион опустил лук. Достав короткий нож, эльф направился ко мне.

— Решили меня добить... ирлимар Илион? — спросил я, едва не обозвав эльфа по привычке лордом.

— Это было бы актом милосердия, — усмехнулся эльф. — Нет. Вы ещё помучаетесь.

Не дойдя пару шагов, Илион взял новый пучок связанных стрел и, перерезав веревки, положил стрелы в колчан. Вряд ли нас теперь можно назвать друзьями, но, по крайней мере, с мечами друг на друга мы теперь не спешили. Я осторожно потрогал остатки стрелы в предплечье, тело отреагировало резкой вспышкой боли.

— Целитель!

Подошел маг. Один из тех, кто пришёл с Илионом. Поверх синей хламиды целителя блестел неплохой чешуйчатый панцирь, а слева на поясе висел короткий меч в богато украшенных ножнах.

Всё же маги людей или полукровок во многом не чета чистокровным эльфийским магам. И не только по силам. Несмотря на то, что у эльфов магическое искусство развито гораздо лучше, чем у прочих рас, эльфийские маги в армиях Домов вполне сносно владели оружием, да и доспехами не пренебрегали. Моим магам стоило бы у них поучиться. Эстельноэр мечом может только заколоться, да и то не с первого раза. Остальные маги моей свиты не лучше.

Эльф внимательно осмотрел остатки стрелы в моем предплечье и аккуратно её вытащил, одновременно заживляя рану. Будь стрела эльфийской, так просто она с добычей бы не рассталась. Наконечник эльфийских стрел закреплялся на древке не жестко, и при выдёргивании часто оставался в ране. Во время боя эльфы часто втыкали стрелы в землю перед собой, это увеличивало скорость стрельбы. Помимо этого попадание земли в раны вызывало серьезные, а иногда и смертельные осложнения. Возможно, поэтому многие считают, что эльфы пользуются отравленными стрелами. Также эльфы любят мечи и кинжалы с волнистым лезвием. Без своевременной помощи целителей раны, нанесённые таким оружием, быстро воспалялись и загнивали.

Из-за подобных уловок орки нередко обвиняют эльфов в трусости, но трусами эльфы не были. И уж кому, как не оркам, знать это. Дом Ясеня пять дней в одиночку сдерживал армию Великого Руки под стенами своей резиденции, давая возможность остаткам Домов отойти к Иллириену. За это орки вырезали этот эльфийский Дом под корень, не щадя никого.

— Что-то они засуетились. Как думаешь, может эльфы подходят? — спросил Бальдор, наблюдая за отступлением гоблинов. Свой шлем гном водрузил на стену и теперь был занят полированием лезвия любимой секиры. Фляжка с маслом и небольшой точильный камень хранились у гнома вместе с запасом табака и трубкой.

— Вряд ли. — Я поднялся и встал рядом с гномом. Целитель уже ушел осматривать других раненых. — Сейчас они бросят на нас свежие силы. Вон из-за поворота выходит новый отряд.

— Видимо, покурить я уже не успею, — тяжело вздохнул Бальдор. — Скорей бы подошли эльфы.

— Вот уж не думал, что когда-то вновь буду мечтать об этом, — проворчал я, оглядываясь на Илиона.

— Это становиться традицией, — усмехнулся гном.

— Что?

— Ты, я, обречённая крепость и идущие на помощь эльфы.

— Я есть. Ты есть. Крепость — будь она проклята — тоже есть. А вот помощи эльфов что-то не видать.

Небо начало наливаться багровым светом, предвещая скорый закат. Сражение подходило к своему закономерному финалу. Эльфы не пришли. Возможно, не смогли к нам пробиться. Возможно, не захотели. Стены были завалены трупами: орки, эльфы, гномы вперемежку с кучами гоблинов. Там, где схватки были особенно яростны, выросли настоящие курганы из тел. К несчастью, количество живых гоблинов на стене превысило все разумные пределы. Небольшие группы последних защитников уже не пытались сбросить их со стен, а просто старались дороже продать свои жизни. Возле одной из ведущих на стены лестниц гоблины смяли жидкий заслон из нескольких раненых гномов и небольшими группами стали просачиваться в город, отрезая последние пути отступления. Хорошо, что Твердь была пуста. Последние жители оставили город ещё вчера, с ними же были отправлены все тяжелораненые.

Я огляделся. Центральная башня, над которой ветер рвал черное знамя с золотой химерой, стала одним из последних рубежей обороны Тверди. Орки и гномы стеной щитов перегородили две ведущие на башню лестницы, из последних сил сдерживая беснующихся гоблинов.

На стене слева от ворот битва плавно перетекала в бойню. Одни из последних защитников, зажатые гоблинами между лестницей и башней, попытались пробиться к нам. Их вёл орк в иссечённом и измятом панцире. Двуручный меч в его руках срезал гоблинов, словно коса траву.

Гном с клевецом и раненый эльф с коротким мечом в левой руке прикрывали ему спину. Гоблины волной накатили на них и повалили на стену. Вновь подняться на ноги удалось только орку. В его грудь тут же жадно впился арбалетный болт, пущенный почти в упор. Орк пошатнулся и страшно закричал. Двуручный меч в его руках сделал сверкающий круг, уведя по дороге предков арбалетчика и ещё тройку зазевавшихся гоблинов.

Дальше произошло то, чего я никогда не забуду. Если бы я не видел это собственными глазами, то никогда бы не поверил, что подобное возможно. Тридцать шагов отделяло орка от нашей башни... Тридцать шагов — и не меньше пяти десятков гоблинов. Орк прошёл эти тридцать шагов, оставляя после себя только трупы. Петляя и спотыкаясь о мёртвых, он поднялся по широким ступеням, волоча двуручник на вытянутой руке за собой, и со стоном повалился на стену щитов. Из его спины зловеще топорщилось оперенье не менее пяти арбалетных болтов. Когда орка внесли на площадку надвратной башни, он уже не дышал.