Павел Александров - Путь миротворца Страница 20

— Это архиепископ Ипокрит, — прошептала Марку на ухо Флоя, когда тощий старик удалился.

Ипокрит. Марк вспомнил, какое неприятное впечатление произвело на него это имя из уст Афарея. Теперь ясно: этот Ипокрит стал и его недоброжелателем.

Епископ Ортос встретил его веселым взглядом, будто ничего не произошло.

— Итак, свершилось, Маркос. Твой путь миротворца начинается.

К походу все было готово: знакомый усатый стражник держал под уздцы трех лошадей с походной поклажей. На одну из них он водрузил мешок Марка и лениво побрел к своему посту у ворот.

— Скажи мне, дочь Унылой долины, что связывает тебя с серым магом по имени Яннес? — вдруг спросил епископ.

Флоя мигом насупилась и поджала губы.

— Мой дядя хотел продать меня Яннесу. А что такое? Откуда вы знаете? Он меня искал, да?

— Мне передали, что вчера вечером приходил Яннес и требовал, чтобы его пустили во дворец забрать свою ученицу.

— Я не его ученица! Я не ведьма! Я только… — Флоя запнулась, чуть не проговорившись, но не растерялась и затараторила с новой силой. — Я не хочу с ним идти. Я хочу идти с Маркосом.

— Что же такого сделал для тебя Маркос? — поинтересовался епископ, всем своим видом спрашивая: «убил дракона?»

— Он отдал за меня дорогую одежду. Одежду, подаренную отцом! — восторженно сообщила Флоя, чем привела Марка в неприятнейшее смущение.

— О, прекрасно, это щедрый, благородный поступок! — согласился епископ, но Марку показалось, что он острит. К тому же епископ глянул на него таким взглядом, будто был очень недоволен тем, что юная девушка отправляется в путь вместе с ними. Марк пожал плечами: не он же принимал решение взять Флою с собой.

— Кого мы ждем? — спросил он, чтобы сменить тему.

— Хариса. Он обещал сопровождать нас на всем пути.

— Вы думаете, он уже вернулся с Мутных озер?

— Я уверен, он уже в Морфелоне.

Оглядевшись вокруг, Марк не заметил пребывания вчерашних крестьян.

— Куда подевались все эти люди?

— Старший советник распорядился отвести их в ближайший приют, дать пищи и одежду.

— Откуда такое великодушие? — удивился Марк, вспомнив, какое безразличие выражало лицо пухлощекого вельможи.

— Советники Сиятельнейшего Патриарха боятся волнений в провинциях пуще войны, — ответил епископ, сильно приглушив голос. — Им выгоднее выделить немного денег, чем усмирять недовольства.

— Но что будет дальше с теми людьми?

Епископ одобрительно улыбнулся.

— Я знал, что ты спросишь. У тебя доброе сердце, Маркос, тебе чуждо равнодушие. Я узнал от старшего советника, что всех этих людей переселят в другую провинцию. Все расходы на переселение лягут на королевскую казну.

— А земли этих крестьян перейдут к черному магу? Почему король так легко отдает морфелонские земли врагу?

— Тс-с, — приложил палец к губам епископ. — Осторожней, Маркос. С такими речами тебе самому недолго стать врагом короля.

Прождав около получаса, друзья услышали топот лошадиных копыт, и на городскую площадь вылетел всадник на гнедом коне. Это и был странствующий рыцарь Харис, взъерошенный и разгоряченный как после жаркого боя. Резко осадив коня, он спрыгнул перед епископом, но сгоряча не устоял и шлепнулся во весь рост.

— Прошу прощения, брат Ортос, — задыхаясь, проговорил он. — Меня трижды останавливали стражники, мол, у меня неподобающий вид.

Осмотрев Хариса, Марк признал, что стражники были правы. Плащ странствующего рыцаря был разодран, из кольчуги торчали металлические обрывки, на ногах же не хватало одного сапога. Кроме того, у него был разбит нос, напухла губа, а все тело покрывали следы песка и грязи.

— За последний месяц это уже третий случай, когда твоя одежда нуждается в замене, — сказал епископ не то с укором, не то с сочувствием. — Что с тобой приключилось на сей раз?

Харис угрюмо опустил голову.

— Меня не пустили к Мутным озерам.

— В этом у меня сомнений не было. Но, вижу, ты оказался более настойчив, чем предполагали стражники.

— Верно. Я обошел заставу и пустился вскачь, но всадники нагнали меня и набросили сеть. Слышите, брат Ортос, сеть! Как на дикого зверя! Мог ли я стерпеть такую обиду? Нет, не мог. Я набросился на них как лев и…

— Дальнейшее нам понятно, — кивнул епископ. — Иди-ка, переоденься, да выходи к нам.

Странствующий рыцарь взволновано вскинул голову.

— Стражники забрали у меня все деньги.

— Не печалься, у тебя их было совсем немного. Поди в королевскую оружейную, скажи, что ты от меня. Пусть тебе дадут одежду и доспехи.

— Благодарю вас, брат Ортос. Вы так добры ко мне, — Харис склонился в знак признательности, а после бросился во дворец.

Собирался он недолго. Минут через десять Харис вернулся к ним в длинной кольчуге до колен и в новом ворсяном плаще. За спиной у него появился круглый обтянутый кожей щит. Выглядел странствующий рыцарь снова по-боевому.

— Ух, если бы не поход, собрал бы я друзей да поквитался с теми подлыми стражниками на заставе. Верите ли, брат Ортос…

— Верю, Харис, — добродушно перебил его епископ. — Верю, ибо хорошо знаком с обычаями рыцарей Ордена молодого льва. Особенно с главным обетом твоего ордена…

Харис вытянулся по швам и выпалил:

— Слушайся совести! Храни честность! Презирай страх!

— Прекрасно, прекрасно, — сказал епископ. — Жаль только, что рыцари твоего ордена руководствуются преимущественно третьей частью обета.

Харис хотел помочь Марку взобраться на лошадь, но не тут-то было. Марк ни разу в жизни не сидел в седле, а его облачение осложняло эту задачу во много раз. Лошадь испуганно дернулась, и Марк со звоном свалился на Хариса. Со стороны ворот раздался оглушительный хохот. Это смеялись стажники. К счастью, епископ быстро угомонил их, приказав помочь Седьмому миротворцу.

Таким образом, Марк очутился в седле — без помощи стражников он бы не сделал этого и до вечера. Его буквально втащили на лошадь, усадили как следует, сунули ноги в стремена, а он в это время чувствовал себя неуклюжим и громоздким, словно человек, которого хватил солнечный удар.

Оглянувшись в последний раз на дворцовые стены, Марк испытал легкую грусть: покидать это гостеприимное пристанище не хотелось. Он с удовольствием бы бродил по дворцовому саду, изучая всякие диковинки, спал в просторной кровати и ел здоровую пищу. Кормили его здесь хоть и однообразно — мясо, овощи — но сытно. Однако разгоревшееся во время присяги желание вершить подвиги влекло вперед, и туда же увлекал епископ. С удобствами придется распрощаться. Правда, епископ обещал, что ночевать они будут в разных селениях, но, судя по упакованным одеялам, Марк догадывался, что ближайшую ночь они проведут под открытым небом. В вещевых мешках лежал провиант, напоминая о том, что и с пищей в дороге будет несладко.