Джулия Смит - Король-колдун Страница 20

— Тысячи?

Атайя онемела от удивления. Если собрать всех колдунов, обучавшихся в ее школах, то их количество вряд ли превысит тысячу. За несколько недель Мудрец собрал столько людей, сколько ей не удалось собрать и за год.

— Почти половина из них полностью обученные колдуны, прямо с острова Саре, — продолжил Ранальф. — Остальные — кайтцы, которых посланцы Мудреца подкупили своим чертовым серебром.

— Не могу поверить, но до сих пор мы ничего не слышали об этом. — Джейрен озадаченно покачал головой. — У нас же есть люди на западе. Мэйзон…

— Все потому, что приспешники Мудреца стараются держаться от нас подальше и нанимают людей так, чтобы мы не узнали. На обратном пути я остановился в Килфарнане проведать Мэйзона в его лагере, так старый книжный червь и слыхом не слыхивал ни о чем.

Так или иначе, сарцы сорят серебряными монетами, будто это птичий корм, и чего только не обещают всякому, кто готов их слушать. Не только пищу и кров — зима-то уже прошла, — но власть, богатство, титулы, земли для самых преданных. Короче говоря, раздробить все чертово королевство и растащить все добро. Я-то и сам наемник и знаю, как соблазняют подобные предложения, — а что говорить о бедных простаках? Народ затравлен королевским Трибуналом, к тому же люди не видят, что мы делаем для того, чтобы освободить их от его гнета.

Атайя пробормотала проклятие. Почему людей так легко убедить в том, что только война может решить все их проблемы? Она надеялась, что когда-нибудь всего один колдун выиграет эту битву — выиграет не насилием, а просвещением, распространяя знания о магической силе и доказывая сомневающимся, что лорнгельдов вовсе не следует бояться. Зная, как управлять своей силой во время мекана, лорнгельды не представляют опасности. Они вовсе не дьявольские отродья, совсем наоборот, — они благословенны в глазах Господа. Многие из кайтцев, недавно ставших колдунами, среди них знатный Саттер Дубай, не верили в правильность ее выбора. Они мечтали о создании армии, которая развяжет кровопролитную войну против короля и его Трибунала. Ныне Саттера уже нет в живых, но многие другие разделяли его желание уничтожить угнетателей. А сегодня люди Мудреца с пугающим успехом используют это стремление в своих целях.

— Ты можешь сказать, что они затевают? — спросил Джейрен, пытаясь усесться поудобнее, если вообще на жесткой каменной скамье можно было найти более удобное положение. — Собираются напасть на нас?

— Пока они не собираются ни на кого нападать, по крайней мере не сейчас. В основном говорят о том, что нужно набрать как можно больше рекрутов и ожидать появления Мудреца. Но и долго ждать не собираются. В день, когда я покидал Эристон, они захватили дом мэра, заявив, что он необходим для размещения своего рода штаб-квартиры и весьма подходит для их бесстрашного правителя. Мэр, конечно, отправился в Делфархам искать помощи, чтобы выдворить их вон, но я не представляю, что королевские солдаты могут сделать против тысячи колдунов, даже если не больше половины из них владеют парой-тройкой заклинаний.

Лицо Атайи потемнело.

— Если они приготовили для него дом, значит, Мудрец и впрямь скоро выступит.

Ранальф опустил глаза, с неохотой исполняя поручение Мудреца.

— Он просил сказать, что будет в Кайте к тому времени, когда я доберусь до лагеря. А так как я немного задержался в Эристоне, да и в Килфарнан завернул, думаю, он уже несколько дней на материке.

— Есть только один способ проверить.

Отвернувшись от них, Атайя вызвала сферу в виде туманного шара, подвешенного на кончиках пальцев, точно капля утренней росы на траве. Она пыталась отыскать Мудреца в своей сфере несколько месяцев назад в надежде узнать, что случилось с Ранальфом. Однако дворец на острове был хитро скрыт от магического проникновения охранными чарами, и шар показывал только клубящуюся темноту. Сейчас Мудрецу в Кайте нет нужды скрываться — после стольких хлопот о том, чтобы люди узнали о его выступлении.

Атайя вызвала в памяти резкое и красивое лицо Мудреца, которое портили бездушные, насмешливые глаза, и пожелала, чтобы оно появилось перед ней. Видение пришло не сразу, но внезапно перед ней замелькали разноцветные части картинки, как кусочки разбитого стекла, медленно соединяясь в единое целое. Фрагменты постепенно сложились в видение оживленного портового города в закатных сумерках, в каждой мачте, церковном шпиле и окне которого отражались умирающие оранжевые лучи. Мудрец стоял на выступающем балконе огромного и роскошного дома — без сомнения, принадлежавшего мэру Эристона. Он был облачен в элегантную мантию нежно-серого цвета, украшенную воротником с серебряной застежкой, на которой был изображен солнечный диск. Мудрец что-то говорил собравшимся внизу людям, и хотя Атайя не могла различить слов, она видела, что глаза его сверкают священным восторгом. Горожане вскидывали руки в ответ, приветствуя его с различной степенью искренности, а Мудрец время от времени вознаграждал их усердие показом различных магических трюков — то красноватыми вспышками ведьминого огня, то отвлекающей иллюзией в виде голубя к вящей радости детишек в толпе. Однако Атайя не могла удерживать видение дольше, чем несколько мгновений, вскоре сфера затуманилась сероватыми прядями.

Атайя рассеяла шар и вытерла липкие руки о юбку.

— Я не так уж много увидела, но могу теперь утверждать — он действительно в Эристоне… и уже показался народу во всей красе. — Она позволила себе вздохнуть. — На самом деле это такое облегчение. Если, задерживая свое выступление, Мудрец хотел истрепать мои нервы до предела, то цели своей он добился.

— Дело не в этом, — уткнувшись в кружку, проговорил Ранальф, рассеянно взмахнул ею и выплеснул пиво прямо себе на штаны. — Брандегарт не собирался расставлять тебе ловушки. Все это время он находился под блокировкой. — Оглушительное молчание, наступившее после его слов, резко выделялось на фоне божественных звуков флейты и стука барабана, долетавших с поляны. — И если то защитное заклинание, которое он использовал против меня, может что-то сказать о силе его магии, то она чертовски велика, гораздо больше той, которой он владел раньше. И, черт побери, гораздо больше твоей силы, Атайя, — закончил Ранальф, бросив на принцессу виноватый взгляд.

Атайя, Джейрен и Тоня уставились на него, временно лишившись дара речи. Объяснение было столь очевидным, но никому раньше и в голову не приходило. Блокировка — опасная вещь, она в прошлом убила немало любопытных колдунов. Все это заставило Совет запретить ее использование всем колдунам, кроме тех, кому будет дано специальное разрешение. Очевидно, что Мудрец и последователи его культа презирали запреты Совета, но какой колдун по собственной воле подвергнет свою жизнь столь ужасной опасности?