Пирс Энтони - Голубой адепт Страница 20

— Надеюсь, — кивнул Стайл, — мне тоже претит, когда настоящая борьба подменяется счастливым везением.

Он не добавил, что ему так же претит состязаться с Гражданином. Ничего не скажешь, ну и противник ему достался! Всевластный Гражданин. Впрочем, он действительно очень сильный игрок, и неудивительно, что его противники больше уповали на шанс, везение, чем на свои силы. Честный поединок неизменно сулил им поражение. Плохие игроки всегда предпочитают ШАНС, а сильные относятся к этому выбору пренебрежительно и вот уже сколько лет добиваются, чтобы ШАНС был вообще исключен из правил игры.

Стайлу исполнилось двадцать лет, и он был всего лишь страстным болельщиком на Турнирах, когда Райфлмен одержал свою первую победу, попав шесть раз в мишень, против трех попаданий противника. Именно после этой победы он стал игроком высшего класса и получил известность на Протоне.

Но все же это было давно… Спортсмен может потерять форму. Конечно, не исключено, что все эти годы Райфлмен тренировался. Но была ли у Гражданина причина так беспокоиться и неустанно готовиться к предстоящему Турниру, ведь в силу своего статуса он имел все. Да, все: и положение, и власть, и престиж. Он мог без труда нанять понравившуюся ему девушку-рабыню и, использовав по своему усмотрению, выкинуть вон. И ни разу ни одна не запротестовала!

В услужении у граждан и роботы-гуманоиды, которых не отличишь от человека; они выполняют все прихоти хозяина. Самые утонченные удовольствия, которые только может предоставить галактика, в распоряжении Гражданина, и неудивительно, что многие Граждане быстро жиреют и становятся вялыми, неповоротливыми.

— Читаю ваши мысли, — весело сказал Райфлмен. — Как вы правильно подумали, я не совсем в форме. Да, конечно, я — не то, что раньше, но я не бросал тренировок и сейчас хочу попробовать себя. Достаточного стимула для состязаний у меня, конечно, нет, но победить было бы очень приятно.

Стайл не знал, что ему на это ответить. Из неловкого положения его выручил Большой Игровой Компьютер.

— Внимание. Списки участников составлены: шесть тысяч рабов, четыре тысячи граждан, двадцать четыре представителя из других галактик. Выбор соперника в каждом раунде произвольный. Отсев проводится в два этапа: тот, кто проиграет дважды, далее к соревнованиям не допускается. Рабы, вошедшие в число шестидесяти четырех финалистов, получают один год продления должности. Те, что будут играть дальше, получат соответствующие привилегии. Победителю Турнира присваивается статус Гражданина. Объективным судьей является Большой Игровой Компьютер. Субъективные суждения зрителей будут регистрироваться. Специальные и спорные случаи разрешаются экспертами — жюри. В исключительных случаях будут присуждаться поощрительные премии, за нарушение правил Игры будет налагаться штраф.

Далее последовала небольшая пауза. Игровой Компьютер переключался, теперь он будет делать объявления для каждой пары.

— Пара «276» — к решетке!

Двое рабов — мужчина и женщина — быстро поднялись со своих мест и прошли к сооружению, похожему на решетку, составленному из светящихся панелей. Ем предстояло разыграть вид своего состязания.

— А, это как в старые добрые времена! — улыбнулся Райфлмен.

— Да, сэр, — коротко согласился Стайл; ему хотелось наблюдать за первой парой игроков, а не болтать, но он, конечно, не мог проигнорировать замечание Гражданина, — правда, для меня не такие уж старые времена…

— Ну, конечно, тогда вы уже участвовали в турнирах! Я следил за вашими успехами и знаю, что несколько раз вы одержали блестящую победу. И все же я вот что припоминаю… Вы ведь были неплохим наездником, ведь так?

— Я был жокеем, сэр, — кивнул Стайл.

— А… Теперь вспомнил. На вас покушался какой то неизвестный?..

— И этот некто повредил лучом лазера мои колени, сэр.

— Этот «некто» был Гражданином?

— Видимо, так, сэр.

— Граждане тоже подчиняются законам, — сказал Райфлмен и улыбнулся, — только законы у них свои, рабов они не касаются. Однако не забывайте, что я всего лишь пятнадцать лет, как Гражданин; первую часть жизни я был рабом. Так уж случилось, что мои представления об истинных жизненных ценностях сложились как раз в юности. А теперь скажу вот что: я сомневаюсь, что даже рожденный Гражданином легко пойдет на преступление. Существует законный и незаконный способы делать дела, и граждане предпочитают законный. Нарушитель закона, кто бы он ни был, даже будь из числа граждан, представляет опасность для них, и они строго осудят такого нарушителя. И не только из уважения к букве закона, но и из чисто практических соображений.

— Понимаю вас, сэр!

— Для вас теперь не секрет, что я участвую в Турнире не из-за статуса, а из желания развлечься. Давайте с вами для большего интереса заключим пари. Если вы победите меня в этом раунде, я обещай провести расследование и узнать, кто покушался на вашу жизнь. Еще до вашего отбытия с Протона я раскрою вам его имя. Согласны?

Раб не может сказать недвусмысленное нет Гражданину. К тому же предложение Райфлмена было заманчивым. Стайл мечтал узнать имя своего врага, но заколебался.

— А что я буду должен сделать, если проиграю?

Райфлмен в раздумье потер подбородок.

— Ах да! Ну что ж, ставки должны быть равными. Что бы вам предложить… У вас есть собственность?

— Сэр, ни один раб…

Райфлмен строго погрозил пальцем прямо у него перед носом; лукаво улыбнулся, и вдруг Стайл почувствовал, что ему начинает нравиться этот непосредственный, весьма выразительный человек. И он понял, что и сам понравился Райфлмену, хотя для раба это было чем-то недоступным: уж слишком большая пропасть лежала между ними. И тем не менее, Стайл был тронут.

— Конечно, материальной собственности у раба нет, — сказал Райфлмен, — но частенько рабы обладают информацией, которая Гражданам недоступна. Итак, взамен моей информации о покушавшемся на вас вы даете мне не менее важную информацию.

Стайл раздумывал. Он как раз владел информацией, которая была бы интересна Гражданину, но не имел права, дав слово чести, делиться ею.

Дело в том, что Стайлу было известно о нескольких служебных роботах последнего поколения, которые приобрели способность разрабатывать собственную программу и действовать по своему усмотрению. Самоуправляющиеся роботы неограниченной инициативы. Они обладали амбициями, чувством самосохранения и теоретически могли бы поднять восстание против Граждан. Но Стайл не мог предать интересы этих машин, пока они не представляют реальной опасности для планеты Протон. Он дал им, друзьям Шины, слово молчать, а оно было нерушимо. Потому, к сожалению, он не мог сделать ставку на ату информацию.