Томас Барнс - Око Владыки Страница 20

Он только удивился:

— Почему ты не спрашиваешь, как зовут меня?

— Как зовут раненного мужчину? — спросила она и загадочно улыбнулась, тряхнув густыми прядями. — Ты думаешь, Лиа-Лла должна это знать?

— Конечно! Ты помогла нам!

— Раненного мужа зовут Хрипун! — засмеялась она. — Это будет его имя! Для меня он — Хрипун!

Стоявший рядом Джиро одобрительно хмыкнул и неожиданно одобрил:

— Хрипун… А что, неплохое имя для того, чтобы его носил предводитель отряда сёрчеров. Хрипун!

Не сводя с нее пристального взгляда, Кийт назвал свое настоящее имя, приложив руку к груди. После этого красноречивым жестом заставил и Джиро представиться.

Зеленые, прочти прозрачные глаза, выглядывающие из-под рыжих прядей, притягивали его внимание. Лиа-Лла улыбнулась, и эти ямочки на загорелых щеках снова заставили сердце Кийта биться сильнее.

По-прежнему продолжались драки над полуобглоданной тушей буйволицы. Пронзительно кричали и дрались голодные птицы, но он не слышал ничего, кроме этого мелодичного голоса, заставлявшего трепетать струны его души.

Ее рыжеволосая голова запрокинулась, и девушка свистнула снизу в гущу переплетенных куп. На слух это напоминало какую-то фразу, словно состоящую из нескольких трелей-сигналов.

Сверху раздался разноголосый хор клекочущих голосов. Сначала из густой листвы появилась голова смуглой светловолосой девушки с массивным, почти квадратным подбородком. Она уцепилась за лиану и ловко соскользнула вниз, спрыгнув на скорости на землю.

Следом показались и другие смуглянки, скрывавшиеся до этого в кронах.

Вскоре на поляне оказалось не меньше дюжины девушек, одетых в кожаные туники с птичьими перьями.

Они были безумно похожи друг на друга, — невысокого роста, стройные и гибкие. Только светловолосая, коротко остриженная девушка превосходила всех ростом почти на голову. Она выделялась плотным сложением и широкими плечами, густо покрытыми татуировками.

Щебеча и пересвистываясь, девушки полукругом обступили сёрчеров. Любопытные лукавые женские глазки впились в друзей.

— Как зовут вас? — хрипло спросил Кийт на языке батви, обводя взглядом незнакомок. — Кто вы?

Но ответа он не получил. Девушки недоуменно переглянулись, услышав его низкий голос, пожали плечам и вопросительно посмотрели на Лиа-Лла.

— Сестры не говорят на странном, скучном, нелепом языке простых людей, — улыбнулась она. — Только меня научили понимать людей. Люди-птицы знают только родное наречие, на котором люди-птицы говорят с рождения.

Ей пришлось «перевести» девушкам вопрос Кийта, издав несколько затейливых трелей. Судя по всему, Лиа-Лла предложила всем назвать свои имена, и тогда светловолосая кивнула и сказала вибрирующим голосом:

— Тийгра-Та.

— Тийгра-Та… — тихонько пророкотал Джиро.

Он повторил это для того, чтобы не забыть странное имя. Когда девушка приложила руку к своей пышной груди, едва не разрывавшей изнутри полукруглый вырез кожаной туники, он даже восхищенно охнул за спиной Кийта:

— Нет, ты посмотри, какие красотки гуляют в лесу! Ты был прав, как всегда, когда говорил об этом!

Чернокожий гигант не сводил зачарованного взгляда с Тийгра-Та с того момента, как только она начала скользить вниз по лианам и из гущи ветвей показались ее смуглые бедра.

Остальные подруги одна за другой прижимали к груди руки и мелодично представлялись. Их имена напоминали птичий клекот:

— Тец-Циий…

— Мис-Ссиян…

— Канг-Каанг…

Эти удивительные имена были настолько необычны для слуха, что Кийт, не сводивший взгляда с Лиа-Лла, запомнил только имя первой девушки, стоявшей с краю:

— Чии-Чайгра, — прощебетала она и стрельнула блестящими веселыми глазами.

Все были одеты в точно такие же короткие платья, украшенные перьями, в котором была и Лиа-Лла. Рукоятки кинжалов выглядывали из кожаных ножен. Почти у каждой было копье и тугой моток эластичного прочного каната, притороченный к поясу.

Пронзительно запищал голодный соколенок, высовывавший клюв из-под жилета Кийта. Девушки взволнованно перебросились вопросительными трелями, пристально глядя на птенца. Их лица казались серьезны. Было видно, что это важный вопрос, имевший большое значение для них.

Лиа-Лла поинтересовалась у Кийта на языке батви:

— Пусть Хрипун скажет: откуда у него наш малыш?

— Я взял его из гнезда.

— Его родители погибли?

— Нет, — признался он. — Они до сих пор летают над гнездом.

— Почему же тогда малыш живет с Хрипуном? — спросила девушка. — Хрипун украл соколенка? Он обидел родителей?

С ее пухлых губ сползла прежняя улыбка, и жесткое, суровое выражение появилось на бронзовом лице.

Кийт понял, что сейчас нужно быть предельно откровенным. Для девушек кража птенца из гнезда была серьезным преступлением. Неизвестно, как бы они отнеслись к человеку, промышлявшему таким занятием.

Они не оставляли впечатление безобидных существ. Кинжалы и копья выглядели весьма устрашающе, а как действует длинная трубка, стреляющая отравленными шипами, Кийт видел не так давно.

— Родители не смогли вернуться в гнездо, — ответил он. — Соколиная семья никогда не сможет снова попасть туда. Поэтому я забрал соколенка с собой.

Ему пришлось подключить каналы мысленной связи, чтобы объяснить Лиа-Лла все о тайнике и ментальной защите, сооруженной вокруг небольшой пещеры.

— Я не знал, что на дереве гнездо. Теперь поздно, родители никогда не признают малыша своим, — с виноватой улыбкой объяснил он. — Другое гнездо они не успеют соорудить, а в траве птенец погибнет.

Судя по всему, Лиа-Лла все правильно поняла. Она повернулась к подругам и что-то долго говорила им на лесном языке. Несколько минут девушки взволнованно что-то обсуждали, пересвистывались и цокали. Кийт и Джиро терпеливо слушали оживленный клекот. Подруги горячо жестикулировали и нетерпеливо перебивали друг друга. Со стороны это выглядело как обыкновенная беседа молодых девушек… если бы не удивительный язык!

Этот странный, чудной язык разительно отличался от любого наречия, на котором объяснялись друг с другом люди, жившие на огромной территории, протянувшейся от теплых лагун на южных берегах Лантического океана до ледяных торосов северных границ Канды.

Его даже нельзя было назвать человеческим языком, потому что он состоял из сочетания дрожащих трелей, свистов и клекота. Порой Кийт закрывал глаза, и ему казалось, что он стоит под деревом, на котором сидят некие волшебные птицы.

Девушки закончили свой разговор. Лиа-Лла внезапно протянула вперед обе руки, обращенные ладонями вверх, и попросила.