Генри Каттнер - Ярость Страница 20

Приводились все подробности. Сенсационное сообщение о его добровольном самоубийстве послужило толчком к скандалу с акциями. Через четыре дня после исчезновения Сэма Рида, после того как более десяти человек видели его в состоянии грезовой интоксикации, затея с колонизацией лопнула, как мыльный пузырь.

У Робина Хейла не было никаких объяснений. Что он мог сказать? Триста процентов проданных акций лучше всяких слов говорили, что учредители Колонии были уверены в ее провале. Хейлу оставалось одно — выдержать очередную бурю. В его долгой жизни их было много — и бешеных бурь человеческих страстей, и яростных штормов непокорной Венеры. Естественно, он не устоял. Страсти были слишком сильны. Слишком многие поверили в колонизацию.

Все лопнуло, как мыльный пузырь, и не осталось почти ничего.

Имя Сэма Рида заклеймили позором. Мало того, что он оказался мошенником, он еще и сбежал, скрылся в убийственно сладких грезах. Никто особенно не ломал голову — почему. Его поступок казался явно бессмысленным. Но умные люди не дали читателям возможности обдумать столь странное поведение. Если Колонии были обречены на провал, Сэму нужно было просто подождать и спрятать деньги в надежное место. Правда, его самоубийство наводило на мысль, что он испугался, что колонизация будет успешной, но об этом уже никто не думал. Все решили, что боясь разоблачения, он выбрал самый легкий способ выйти из игры.

Расследование продолжалось, были обнаружены тайники с деньгами, которые он даже не сумел как следует спрятать. Кто может противостоять сыскной службе Куполов и проницательности Бессмертных! Они нашли и вскрыли тайники. Все четыре. Дальше излагались детали. Сэм откинулся на спинку стула и зажмурился, хотя свет в библиотеке был не очень ярким. Так, с этим все ясно.

Он видел, как Харкеры разыгрывали эту игру сорокалетней давности. Лицо Захарии Харкера стояло перед ним, будто он видел его час назад. Гладкое, улыбающееся лицо бога, снизошедшего до простых смертных. Захария точно знал, что он делает. Тогда игра только начиналась. Сэм был просто пешкой, которую нужно поскорее разменять. Он снова наклонился к экрану, чтобы посмотреть, как играли другие фигуры.

К его удивлению, Робин Хейл не отступил и начал освоение суши, несмотря на полную потерю популярности и даже откровенную враждебность. У него оставалось только одно — гарантированное право на землю, которую никто не мог отобрать у него, особенно после того, как деньги, украденные Сэмом, были найдены. По всей видимости, Хейл старался закрепиться, выстраивая свои долгосрочные планы так же, как Кланы выстраивали свои. Он рассчитывал, что со временем прошлые скандалы забудутся и он сможет снова начать борьбу и отыграть у Кланов следующее поколение.

Итак, освоение началось. Но печать сообщала об этом на удивление мало. В Куполе Делавер произошло сенсационное убийство, потом где-то была поставлена новая пьеса, и вся Венера ломилась за билетами. Только просмотрев заголовки, неделя за неделей, Сэм обнаружил коротенькое сообщение о начале работ на континенте.

Конечно, это было неспроста. Харкеры знали, что делают.

Сэм остановил бегущие заголовки и задумался. Пожалуй, план придется изменить, хотя и не слишком. По-прежнему, самое главное — деньги. Срочно. Он сглотнул слюну, смачивая измученное наркотической жаждой горло. В тайниках пусто. Что осталось? Только он сам, его опыт и его бесценная тайна, которую еще рано пускать в ход. Что еще? Документы на землю, выписанные на его имя сорок лет назад — по закону право на землю аннулированию не подлежит. Но востребовать ее на свое имя он не может, а под другим именем оно недействительно. Ладно, с этим потом.

Сейчас — деньги. Он встал и, мягко ступая, вышел из библиотеки. Теперь надо подыскать оружие и жертву. Ему не раздобыть две или три тысячи кредиток простым грабежом, это рискованно. Но если повезет, можно тряхануть кого-нибудь в темном месте на две-три сотни.

Ему повезло. Повезло и типу, которого он подловил — его череп не раскололся от удара набитым камнями носком. Заодно Сэм проверил себя и был приятно удивлен, что он в неплохой форме. Он этого не ожидал — большинство живущих под Грезой становятся перед смертью похожими на высохшие мумии. Еще одна загадка — что же он делал все эти сорок лет?

Сэм опять вспомнил человека, который поджидал его на аллее, когда он проснулся. Эх, будь у него немного поясней в голове! Он взял бы его за шиворот и вытряс бы из него все, что нужно. Ладно, в свое время он доберется и до этого.

С сорока тремя кредитками в кармане он отправился в заведение, известное ему еще сорок лет назад. Когда-то там умели делать дело и держать язык за зубами, а такое быстро не меняется. Надо полагать, это заведение еще на месте.

По пути ему попадалось множество салонов красоты, где мужчины и женщины старались превзойти друг друга, гоняясь за модой. Чувствовалось, что это увлечение прочно вошло в обиход. Это бросалось в глаза. То и дело попадались мужчины с локонами и завитыми бородами. Но Сэм прошел мимо шикарных салонов — ему не нужны были свидетели. Он обнаружил заведение на старом месте и ничуть не удивился.

В дверях он немного замешкался. Ему было не по себе. Правда, на улицах его никто не узнал. Сорок лет назад его разрекламированное со всех экранов лицо было известно каждому, но теперь…

Люди мыслят шаблонами. Если его лицо покажется знакомым, то удивятся только сходству, не более. Подсознательное всегда становится сознательным через логику — по проторенным дорожкам привычных ассоциаций. Сходство лиц всегда возможно, это естественно. А вот увидеть на улице Сэма Рида, выглядящего как сорок лет назад, неестественно. В то время большинство окружающих были либо детьми, либо еще просто не родились на свет. Те, кто мог бы его узнать, состарились, стали плохо видеть, в их голове перепутались воспоминания о десятках других лиц, обращавшихся к ним с телеэкрана.

Нет, если не произойдет какой-нибудь идиотской случайности, бояться нечего. Он уверенно вошел через стеклянную дверь и отдал короткие распоряжения поспешившему к нему человеку. Вполне обычное дело.

— Вам временно или навсегда?

— Временно.

— С экстренным сбросом? — это было условное обозначение легко сбрасываемой маскировки, очень популярной у посетителей этого заведения.

— Обязательно.

Мастер приступил к работе. Он был одновременно художником, психологом, физиологом и большим специалистом по камуфляжу. По просьбе клиента череп оставили лысым, рыжие ресницы и брови слегка обесцветили, чтобы сделать их посветлее или потемнее уже в зависимости от общего облика. Бороду выбрали седую, грязную и всклокоченную.