Алексей Головин - Стезёю вечного Заката Страница 20

Басилевс, похоже, задумался.

Зоклас с трудом разлепил веки и увидел, что оба говоривших стоят прямо над ним. Он же не мог даже пошевелиться; руки и ноги были скованы и растянуты в стороны тяжёлыми цепями.

— Пришёл в себя, ничтожный червь? — проронил, взглянув на него, Басилевс. — Знай, что ты приблизил гибель своей страны. Я не прощаю подобной подлости!

Магвой хотел, было, сказать, что действовал по своей воле, что власти Мадженси никуда его не посылали, что он дезертир и ещё многое в том же духе, только бы отвести угрозу войны, но сапог Версафия ударил его по губам, заставив глотнуть собственной крови.

— Молчи, отродье шлюхи! — рявкнул вельможа.

Басилевс взглянул на Версафия.

— Ты уверен в плане прорыва?

— Да, повелитель. Он разработан давно лучшими умами Тайного и Военного советов именно на случай необходимости внезапного нападения. Свежие данные о расположении войск Мадженси и о гарнизоне Скорта получены от лучших агентов Опорной службы. Наша Третья дружина — самая мощная и боеспособная на настоящий момент. Киферхий — один из самых опытных военачальников. Я уверен, что он сможет захватить Скорт и удержать его до подхода иных дружин.

— Отдавай приказ! — коротко кивнул Иарний. — Одновременно отправь гонцов в Мистарту с официальным объявлением войны. Посмотрим, как отреагирует этот недоносок на троне Мадженси. И распорядись провести срочные переговоры с Княжеским двором Вельгейта на предмет того, пропустят ли они наши войска через свою территорию. Неплохо бы нанести по Мадженси удар с севера. Пусть наши посланцы намекнут тем, к кому прислушивается князь Вельгейтский, что в случае отказа мои дружины всё равно пройдут через его земли, но уже по трупам.

Версафий поклонился:

— Исполню всё, мой Басилевс. А что делать с этим? — он вновь с силой пнул Зокласа. — Пусть умрёт мучительной смертью?

— Позже, — ответил Иарний. — Пока он нам понадобится как доказательство вероломства мадженской Короны, если нас спросят о поводе к войне Храмы Великого Дня.

Версафий снова молча поклонился.

И Басилевс со своим чиновником покинули крошечную камеру, в которую поместили закованного в цепи магвоя.

Зокласу хотелось выть от сознания собственного бессилия. Случилось самое страшное из того, что могло. Его действия, его самонадеянная выходка стали причиной войны! Магвой почувствовал отвращение к самому себе. Если бы только он мог смертью искупить эту вину, избавить свой народ от грядущей страшной войны, он бы умер тысячу раз. Но никто такого выхода не предлагал…

Ему хотелось бы заснуть и спать, как можно дольше, но болезненные мысли в голове не давали уснуть. И тогда он приказал себе думать, думать целенаправленно и спокойно.

Как всё могло случиться именно таким образом? Какова вероятность того, что всё это — череда случайных совпадений? И кто такой, во имя Великого Дня, этот служитель Ночи, для которого справиться с опытным магвоем оказалось легче, чем почесать пятку?

Зоклас зацепился за последний вопрос. Во-первых, это Гаситель, ибо атаки светом Дня не причиняют ему ни малейшего вреда. Во-вторых, он очень хорошо владеет клинком, что обычно для магов не характерно. Исключение составляют магвои Мадженси, но этот, конечно же, к их числу не относится. Зато Зоклас уловил что-то знакомое в его технике фехтования. Особая манера нанесения ударов, склонность к коротким замахам и режущим движениям… За время их короткой схватки Гаситель успел продемонстрировать пару хитрых приёмов, с которыми магвой уже однажды сталкивался. Да, сталкивался, когда рубился с наёмниками из форлов.

Неужели этот служитель Ночи прошёл подготовку форлов — ордена виртуозных убийц, обосновавшегося в незапамятные времена в небольшом анклаве на Южном мысе у границ Мадженси? Услугами свирепых наёмников — форлов пользовались, время от времени, практически все государства Накельты. Но, естественно, никто и не думал рассматривать Анклав форлов как сколь-нибудь значимую единицу на политической карте.

Гаситель по преданиям должен был явиться в конце Эпохи от Повелителей Ночи из Зловонных земель. При чём же здесь тренированный форл?

Мысли Зокласа вернулись к невероятному совпадению в библиотеке. Он пробрался туда за знаниями, которые якобы содержались в «Гримуаре Заката». Но теперь магвой знал, что эта книга — подделка, причём явно выполненная на скорую руку. Неужели всесильная Служба визоров Мадженси допустила такую непростительную оплошность, попалась на вражескую дезинформацию? Или…

Зоклас с трудом сглотнул пересохшим горлом. Его направили в Мол, но прихотливая кривая вывела в Джантру. Вывела мягко, но уверенно, вполне так, как если бы за всем этим стоял чей-то изощрённый ум, просчитавший великолепную комбинацию. И если книга — фальшивка, огонёк свечи, на который он должен был лететь, как неразумный мотылёк, то смысл всего этого, скорее всего, именно в том, чтобы выставить его как убийцу, покушавшегося на Басилевса Риаджанга. Но кто, Ночь его возьми, мог всё это спланировать? Кому выгодна именно сейчас война двух великих держав?

Магвой несколько раз закрыл и открыл глаза, пытаясь прояснить сознание, обрести столь необходимую сейчас ясность мышления. Он отчётливо понимал одно: дать себя казнить, уничтожить как использованную вещь нельзя. Он просто не имеет на это права! Зоклас решил, что любой ценой должен выжить и разобраться, чьей же игрушкой стал он сам и все те люди, которым предстояло сгинуть в неумолимо приближающейся войне…

Чёрная решётка на окне разрывала толстыми прутьями чистую синеву неба. На фоне безупречного небесного простора она выглядела совершенно чужеродным предметом, грубо вторгшимся в вековечную гармонию, нарушившим её.

Сальнира безвольно смотрела на прутья решётки и боролась с желанием разреветься и выплеснуть со слезами всю боль, непонимание, обиду. Как такое могло с нею случиться? Её, Просветлённую, обвинили в пособничестве преступнику — несостоявшемуся убийце императора. Под конвоем нескольких магов девушку доставили в эту грязную маленькую комнатёнку и заперли, бросив в полном неведении. Она была настолько ошеломлена, что даже не думала ни о каком сопротивлении, лишь слабым голосом пыталась оправдаться, сказать что-то в свою защиту… Но добилась лишь того, что Версафий грубо и резко приказал заткнуться и ожидать возвращения гонца, которого он направит к Владыке Киросу с вопросом о том, действительно ли Сальнира послана Конклавом Храмов к Басилевсу и с какой именно целью. До получения объяснений Владыки Северного Храма никто не намерен был о чём-либо говорить с Просветлённой, а ей всё это время предстояло провести в заточении.