Олег Лукьянов - Вардес: Лик Бога Страница 21

— Оставь ты эту привычку. Обращаться к людям во множественном числе — тут сродни помешательству, — скривившись, объяснил он. — Я говорю об оружии, которое вы называете «атомным». Сметать за мгновенья города и королевства не под силу даже объединившейся воле богов…

— Причем тут атомные бомбы? — не выдержал я.

Он нахмурился, но для разнообразия ничего про «невоспитанность юнца» не сказал:

— Я долго изучал вашу историю и современную политику. Скажу так: грядет третья мировая война. Две предыдущие по сравнению с ней покажутся безобидными играми в песочнице. Мало, где в мире останется незатронутая разрушениями земля.

— Ты сделал такой вывод лишь потому, что изучал нашу историю?

— Нет, что ты, — улыбнулся он, — история это всего лишь довесок. Но все мы маги. И с каждым днем проживания в вашем мире чувство опасности тяготило нас все больше. У меня были видения, я проникал в будущее. Картины, которые видел, не оставляют никаких сомнений в том, что сейчас тебе говорю.

— И из-за чего начнется война? — скептически спросил я.

— А из-за чего начинаются все войны? — притворно изумился он. — Из-за богатства соседа. Твое королевство… Тьфу. Твоя страна — очень лакомый кусок. В вашем мире богатство заменено выражением «ресурсы». Нефть, редкие металлы, газ и другое. И даже древесина, и та ценится, будто золото.

— Это еще не значит…

— Ваш мир высосан почти досуха, — с нажимом продолжил он. — Неэкономные люди, исчерпав богатство своих земель, стали поглядывать на соседские. В России есть некоторые металлы, которые не сохранились больше нигде в мире. Ты думаешь, это уже не повод для завоеваний?

Я кивнул, но спохватившись, что соглашаюсь, попытался возразить:

— Войны никто не хочет.

— И если я все понимаю правильно, в империи на другой части света назрел кризис. Той империи осталось существовать не более двадцати лет. Ее правители, очень умные к слову люди, знают об этом и уже давно разработали планы. И когда один из основных планов по «бескровному» захвату твоей страны не удастся, они начнут подготовку к войне. Через пять лет все будет кончено…

Конечно, я не на миг не поверил россказням Тзара. Война, апокалипсис, чего только не придумаешь, чтобы оправдать обман и предательство. Но выходя из его комнаты, поймал себя на мысли, что на душе остался тягостный осадок.

В каком-то роде он был прав, и, даже если меня все же вернут через пять лет, я не узнаю родной мир. Как заключенный, запертый в своем маленьком мирке на несколько лет, выйдя на свободу, не узнает родной город. Он изменится не только внешне, до неузнаваемости изменятся сами люди вокруг…

Глава 9

Тзар разбудил меня спозаранку. Ворвался в мою комнату как вихрь, посмотрел в узкое окошечко на утреннее небо и прежде, чем хлопнуть дверью, громко бросил:

— Через час выступаем. Готовься.

Впрочем, все равно приветствовать его и желать здравствовать, я не собирался.

Дал себе слово, что с Тзаром стану разговаривать только в крайнем случае.

Одевшись и спустившись в общий зал, в одиночестве быстро позавтракал снедью, которую разложил приставленный ко мне солдат. Хотя насладиться едой я особо не успел, лишь зачерпнул деревянным ковшом манную кашу, как на улице протрубил рог.

Солдат, что молча стоял за спиной, заспешил во двор, наверно, на построение, а я медленно поплелся за ним. Утреннее солнце сквозь зубцы стен обожгло мне глаза, щурясь, как улыбающийся китаец, осмотрел широкий двор: на плацу крепости сбились в кучу, имитируя при этом бурную деятельность, три десятка солдат. На поясе каждого — короткий меч, со спин спадает красный плащ, по пухлым лицам видно, что солдаты империи никогда не испытывают нужду в провианте. Некоторые из них таскают тяжелые мешки, видимо, с последними ценностями ненужной теперь крепости и складывают их на телеги перед самой подъемной решеткой.

Две из них были уже доверху нагружены мешками, а третья, та самая, что я видел под охраной солдат, со всех сторон закрыта брезенчатой материей. Судя по тому, как просели колеса, боеголовка в ней очень тяжела.

В каждой телеге на вожжах сидят по двое солдат, все остальные выстроились колонной спереди и позади телег, видимо, пойдут пешком. Тзар залез на первую телегу и, усевшись на мешок, окликнул меня. Стараясь выбрать место подальше от него, я с трудом перелез через борт и прислонился к самому мягкому из мешков. Он хмуро на меня глянул и отвернулся с таким выражением на лице, будто увидел дохлую собаку.

Но что он хотел-то? Чтобы я вот так вот простил убийцу, лжеца и похитителя? И ладно бы похитил кого-то другого — я, может, и отнесся к этому сквозь пальцы, но когда дело касается меня любимого, прощенью места нет…. Но зачем я все-таки им понадобился? Хотелось, конечно, бы считать, что я действительно самый-самый… избранный в общем, но так о себе думают только дураки. Но чего теперь гадать? Я не могу изменить свою судьбу, чужой мир и проклятые маги не оставили мне выбора.

В груди возник холодок, никогда не задумывался, какое это пакостное чувство – понимание, что сам себе не хозяин…

Взвод солдат равномерно распределился у бортов телег. Рог прозвучал еще раз, ворота распахнулись, и капитан вывел караван из крепости. Несколько часов люди молчали, будто каждый вдруг задумался о высоком. Хотя и вправду для солдат этот момент был поворотным в судьбе. Они, наконец, покидают опостылевшую крепость, и что будет дальше, не имеют понятия. Тзар задумчиво смотрит в сторону, но это его обычное состояние. Правда на сей раз он мог думать о возвращении «домой», как изменился за пять лет его ковен магов? Сам же я думал о дальнейшей своей судьбе.

Как примут меня маги, и что они будут со мной делать. Неужели вправду обучать?

Телеги, скрипя и постанывая, медленно катятся с пригорка. Вдоль бортов тянутся унылые пейзажи желтых степей, изредка сменяющиеся далекими грядами лесов. Измученные лошади, оставляя за собой десятки километров, с трудом переставляют ноги. Солдаты выглядят, напротив, радостно, бодро шагают в ногу, все больше о чем-то переговариваясь. Тзар, сидевший на мешке сразу после сменявших друг друга возничих, молчал всю дорогу, может, злился, а может, просто был погружен в свое сознание. Я все же не выдержал и, стремясь развеять скуку, ненавязчиво пристал к нему с расспросами:

— У вас, у магов, красивые одежды, — начал я, — это броня?

Тзар посмотрел на меня затуманенным взглядом, я, было, подумал, что не ответит, как через секунду он заговорил:

— Да, этот доспех сделан из драконьей кожи. Он очень прочен, и, кроме холодного оружия, защищает носителя и от вражеских заклинаний.

— Ого! — сказал я, стараясь подпустить в голос больше уважения, — Откуда вы берете столько драконов?

— В свое время узнаешь, — ответил он, поглядывая в стороны, словно боясь, что задумчиво вышагивающие по бокам телеги солдаты могут подслушать. — Кстати, драконы делятся на три вида: красные, зеленые и золотые. Доспехи из красной кожи носят лишь полноправные маги. Из зеленой — подмастерья, а в золотые облачаются только старшие маги.

— И много таких счастливчиков?

— Нет, немного. Только трое: магистр Гардий, Верховный маг и… — он запнулся. Потом докончил: — И я.

Я помялся:

— Всего трое?.. Стой, а ведь Гардий и ты — магистры, тогда почему я не видел на вас золотых доспехов?

— Да, ты прав. Свои золотые доспехи мы оставили в Башне.

— Почему? — удивился я.

— Хотя бы для того, чтобы не заставлять паниковать смердов, если таковы нам встретятся.

— А-а…

Я помолчал, обдумывая, затем задал мучавший меня вопрос:

— Значит, все маги в этом мире живут в Высокой Башне?

— По велению нашего бога — Дакрона, это так и есть. Все маги должны жить и оттачивать мастерство в Высокой Башне. Ни один не имеет права практиковать магию без разрешения Высокой. Все посмевшие воспротивится этому запрету подлежат немедленному истреблению…

— Вот как? А Высокая Башня находится в подчинении Империи?

— Башня — ее неотъемлемая часть. Когда-то очень давно она строилась для защиты всей расы людей на самой границе их тогдашних владений. Сейчас это центр земли. Империя возродилась за счет нашей Башни.

— А что насчет объединения с Эрегором и войной с Ануминасом? — спросил я, вспоминая слова капитана.

— Наш бог, Дакрон, является отцом всего человечества. Разумеется, все люди в нашем мире должны воздавать ему хвалы. Но до недавнего времени на свете существовало три государства, где не приемлют Дакрона. Разумеется, маги Высокой Башни и вся Империя взяли на себя священный обет искоренять язычество среди людей. Эрегор уже пал, но вместо заслуженной кары Империя приняла это королевство в состав своих земель. Сейчас в Эрегоре жрецы Дакрона сеют зерна его служения. Теперь настала очередь язычников в Ануминасе.