Терри Гудкайнд - Седьмое Правило Волшебника или Столпы Творения Страница 21

Ветер взвыл в деревьях, склонившихся вокруг. Дженнсен постучала в дверь. Себастьян изучал лес с обеих сторон дома. Вдали, позади, огни домов указывали обратный путь.

Пока они ждали, Дженнсен тоже вперила взгляд в окружающую тьму. Ей представились наблюдающие за нею из темноты глаза, и волосы у нее на затылке зашевелились.

Дверь наконец приоткрылась, но ровно настолько, чтобы можно было разглядеть гостей.

– Да? – послышался женский голос.

Дженнсен едва различала черты лица женщины, но та вполне могла разглядеть Дженнсен при свете, вырвавшемся из приоткрытой двери.

– Вы – Латея? Колдунья?

– А что?

– Нам сказали, что здесь живет Латея-колдунья. Если это вы, то нельзя ли нам войти?

Дверь шире не приоткрылась. Дженнсен запахнула поплотнее свой плащ – не столько от холодного ночного воздуха, сколько от не слишком теплого приема. Неотрывный взгляд женщины переместился на Себастьяна, затем вновь вернулся к Дженнсен.

– Я не повитуха. Если вы хотите выбраться из беды, в которую попали, в этом я не могу помочь. Идите к повитухе.

Дженнсен помертвела:

– Но мы здесь не для этого!

Женщина какое-то время пристально разглядывала двух чужаков у дверей своего дома.

– Тогда что за лекарство вам нужно?

– Не лекарство, а... заклинание. Я уже встречалась однажды с вами. Мне нужно заклинание, которое вы наложили на меня... когда я была ребенком.

– Когда? – Женщина нахмурилась. – И где?

Дженнсен откашлялась:

– В Народном Дворце. Когда я там жила. Вы помогли мне, когда я была маленькой.

– Помогла тебе в чем? Говори же, девушка!

– Помогли... спрятать меня. Каким-то заклятьем, я думаю. Я тогда была совсем маленькая, поэтому я точно не помню.

– Спрятать тебя?

– От лорда Рала.

Наступило молчание.

– Вы помните? Меня зовут Дженнсен. Я тогда была совсем ребенком. – Дженнсен скинула с головы капюшон, так, чтобы женщина смогла увидеть ее рыжие кудри.

– Дженнсен?.. Я не могу вспомнить тебя, но волосы твои помню. Не часто встретишь такие волосы.

У Дженнсен отлегло от сердца и поднялось настроение.

– Это было давно. Я так рада, что...

– Я не имею дела с такими вещами, – оборвала ее женщина. – И никогда не имела. Я не накладывала на тебя чары.

Дженнсен онемела от изумления. Она не знала, что сказать. Она была уверена, что именно эта женщина когда-то накладывала на нее заклятие.

– Теперь уходите прочь. Оба.

Дверь начала закрываться.

– Подождите, пожалуйста. Я вам заплачу.

Дженнсен залезла в карман и поспешно вынула монету. Только протянув ее в приоткрытую дверь, она увидела, что это золото. Женщина некоторое время разглядывала монету, вероятно, раздумывая, стоит ли опять вовлекать себя в страшное преступление высшего разряда, хотя перед ней и было сейчас небольшое состояние.

– Теперь вспомнили? – спросил Себастьян. Женщина перевела взгляд на него:

– А ты кто?

– Просто друг.

– Латея, мне снова нужна ваша помощь. Моя мать... – Дженнсен не могла заставить себя произнести неизбежное и начала по-другому: – Я помню, как моя мать рассказывала мне о вас и как вы однажды помогли нам. Я в то время была совсем ребенком, но помню, что на меня накладывали чары. Их сила с годами иссякла. Мне вновь нужна ваша помощь.

– Но ты обратилась не по адресу, не к тому человеку.

Кулаки Дженнсен сжались. У нее больше не было никаких слов. Она смогла придумать только одно.

– Латея, пожалуйста. Я просто схожу с ума. Мне нужна помощь.

– Она предложила вам приличную сумму денег, – вмешался Себастьян. – Если вы еще раз скажете, что мы обратились не к тому человеку, я полагаю, нам придется сберечь это золото для нужного нам человека.

Латея хитро улыбнулась ему:

– О, я сказала, что она обратилась не к тому человеку, но я не сказала, что не могу заработать предложенные деньги.

– Я не понимаю, – сказала Дженнсен, придерживая плащ у горла, поскольку ее била дрожь.

Латея некоторое время пристально смотрела на гостей, словно желала удостовериться, что они внимательно слушают ее.

– Вы ищете мою сестру Алтею. Я – Ла-тея. Она – Ал-тея. Именно она помогла вам, а не я. Твоя мать, видимо, спутала имена, или ты запомнила неверно. Эта ошибка в свое время была частой. Тогда мы были вместе. Мы с Алтеей одарены по-разному. Именно Алтея помогла тебе и твоей матери, а вовсе не я.

Дженнсен оцепенела от разочарования. Впрочем, она не чувствовала себя побежденной. Существовала еще тоненькая ниточка надежды.

– Пожалуйста, Латея, не могли бы мне на этот раз помочь вы? Вместо сестры?

– Нет. Я ничего не могу сделать для тебя. Я слепа в таких случаях. Только Алтея может видеть дыры в мире. А я не могу.

Дженнсен не знала, что это значит – дыры в мире.

– Слепа ... в моем случае?

– Да. Я сказала тебе, что не умею. А теперь уходи! – Женщина начала закрывать дверь.

– Подождите! Пожалуйста! Можете хотя бы сказать, где живет ваша сестра?

Колдунья снова взглянула на полное ожидания лицо Дженнсен:

– Это опасное дело...

– Это – дело, – сказал Себастьян голосом холодным, как ночь вокруг. – И золотая марка – цена его. За марку мы хотя бы должны узнать, где сможем найти вашу сестру.

Латея обдумала услышанное, затем таким же холодным голосом, каким только что говорил Себастьян, сказала:

– Я не хочу ничего общего иметь с делами такого рода. Понятно? Ничего общего! Если Алтея делает такое – это ее беда. Спросите в Народном Дворце.

Дженнсен стало казаться, что она помнит путешествие к женщине, живущей не очень далеко от дворца. Она тогда думала, что это Латея, но должно быть, там жила ее сестра Алтея...

– Но не можете ли вы сказать еще что-нибудь? Где она живет, как мы можем ее найти?

Себастьян положил руку на дверь прежде, чем женщина успела закрыть ее.

– Все это – слишком жалкие сведения. За предложенную плату нам причитается больше.

– Невелика плата за то, что я уже сказала вам. Я дала информацию, которая вам нужна. Если моя сестра хочет испытывать судьбу, ее дело. А вот в чем я не нуждаюсь за любую плату, так это в неприятностях.

– Мы не хотели доставить вам неприятности, – сказала Дженнсен. – Нам только необходима помощь. Если вы не можете помочь, мы благодарим вас за имя вашей сестры. Мы будем искать ее. Но есть еще кое-какие важные вещи, которые я бы хотела узнать. Не могли бы вы сказать...

– Если у вас есть хоть какое-то благоразумие, вы оставите Алтею в покое. Такие, как ты, только приносят нам вред. А теперь вон от моей двери, не то я напущу на вас кошмары.

Дженнсен посмотрела на ее лицо, выглянувшее из тени.

– Кошмар на нас уже наслали, – сказала она и двинулась прочь.