Екатерина Верхова - История чаровницы о магии, любви и королевских особах (СИ) Страница 21

— Корнелия, у меня лишь один вопрос, — я встревожено посмотрела на принцессу, которая стала покрываться ярко красными пятнами, — Ты забыла про свою аллергию на мед?

— В этой мази нет меда. Мне ее лекарь Маним изготовил, только масла…

— Дорогая, глянь в зеркало…

Следующие пять минут я слушала отборную ругань и наблюдала за попытками смыть «эту гадость» в раковине. Устало вздохнув, я выбралась из ванной, завернувшись в длинный халат, завязала в полотенце волосы и усадила ну очень расстроенную принцессу на банкетку. В том, что успею, я не сомневалась…

— Не шевелись, — приказала я, если это слово можно употребить по отношению к монаршей особе, — Сейчас будет щипаться, но через минуту все пройдет.

Поработав с векторами, я вернула ее лицу нормальный цвет.

— Я тебе говорила, что я тебя люблю? — спросила Корнелия, разглядывая себя в зеркале.

— За минувшую ночь раз 100 — улыбнулась я

— Ну, тогда лови 101 и пойдем есть.

Завтрак-обед прошел в спешке, потому что пришел мастер Пю. Мдааа. Выглядел он, как кара Каниса. Высоченный темнокожий шкаф, с татуированными руками, короткими высветленными волосами с ярко-красными губами, в тон с его нарядом, который на поверку оказалось не платьем, а шароварами с жилеткой, которая оголяла его трицепсы, бицепсы и прочую накачанную ерунду. Узрев мой скептический взгляд на это чудо, принцесса уверила меня, что это лучший мастер в королевстве, упорхнула, попросив потом этого Пю зайти к ней. Он, тем временем разглядывал мое платье, делая какие-то зарисовки в большом блокноте.

— Вы отлично подобрали платье, изумрудный — очень хорошо с вашим цветом волос и кожи, — сказал он, не отрываясь от блокнота. Голос, кстати, приятный, будто бархатный, — Взгляните на то, что я планирую сделать с прической.

Пю протянул мне блокнот. Теперь у меня остались лишь отголоски сомнения о его профпригодности. Если он сумеет выполнить то, что он нарисовал, то тогда ему цены, как мастеру нет. Он будто угадал мое желание оставить волосы распущенными, но при этом планировал уложить очень пышно, закрепив тонкой витиеватой косой на макушке.

Как мастер Пю умудрился все это сделать так быстро, за каких-то полчаса — я не знаю.

Но результатом мы оба остались довольны. Макияж он сделал еще быстрей, слегка подкрасив глаза и брови, накрасив губы бледно вишневым.

— Помада продержится часов 8 — произнес он, придирчиво разглядывая меня.

Я же смотрела на себя восхищенно. Наверно, такой красивой я никогда не была. Очень люблю свои длинные волосы и в обычном состоянии, но сейчас они смотрелись восхитительно. Ту седую прядь, появившуюся после смерти родителей и так раздражающую меня и напоминающую о той трагедии, было не видно- за что я была очень благодарна этому странному мужчине, ведь никакая краска и даже ножницы ее не брали…

Лицо мое тоже преобразилось, ни следа усталости, глаза блестели, а брови это лишь подчеркивали. Губы стали немного пухлее и выглядела я ну очень хорошо. Именно сейчас я была очень похожа на маму…

— Прошу прощения, мисс… Вам что-то не понравилось? — обеспокоено спросил он, наблюдая, как мои глаза наполнились слезами от воспоминаний. Да что это такое, где моя выдержка? Почему по возвращению сюда я рыдаю направо и налево?!

— Нет, что вы… получилось удивительно! — проговорила я, смахивая слезы.

— Ланари, вы очень похожи на маму… Она была удивительной женщиной… — задумчиво сказал он — Радуйтесь этим воспоминаниям, а не печальтесь…

— Спасибо… — наверное, именно эти слова я хотела услышать.

После них он ушел, пожелав приятного вечера…

Так, а у меня есть дела. Поэтому с трудом надев старые, оставшиеся еще последнего моего пребывания здесь брюки и рубашку, я направилась к лекарю Маниму. Вот и выясним, с какого перепугу он забыл про аллергию Ее высочества. Может ему капли от маразма прописать… Ведь, если б меня не было рядом, все могло закончиться очень плачевно… Аллергия у принцессы протекала очень серьезно. Сперва она покрывалась пятнами, спустя пол часа распухала до состояния миледи Вон, а потом могла неделю отслеживаться в постели, если лекарь вовремя вмешался, дав настойку, а если нет…То день рождения королевы бы омрачало очень неприятное известие. Те чары, которые применила я, были последней разработкой моей матери. Разработкой, специально для принцессы, которую она очень любила… Я очень долго их тестировала, прежде, чем рискнуть здоровьем Ее Высочества. Сегодня я впервые применила эти чары…

Я шла по коридору, гонимая праведным гневом. Что это за лекарь такой… Если мои подозрения окажутся верны, то быть ему на плахе. Потому что это покушение на принцессу. Если же выясню, что это просто ошибка, то приложу все усилия, чтоб этот Маним оказался подальше от королевского двора, а лучше и от королевства. Пускай травит принцесс других государств.

Стража, расставленная по коридору (все же королевский дворец), не обращала на меня внимание. Видимо, кто-то из монарших особ предупредил, что я могу передвигаться по дворцу без ограничений. Черт, а приятно. Приятно, что помнят, любят, доверяют и по — прежнему заботятся.

Лекаря я застала за проведением какого-то опыта. Он смешивал разные жидкости, в колбах, параллельно их зачаровывая. Решив не отвлекать, я присела на стул, сиротливо стоящий сбоку от всех этих столов с колбами, и принялась наблюдать.

Насколько я поняла, то в данный момент он пытается разработать универсальное средство, которое помогает при мигрени и кашле. Немного странно, но тот сбор трав, которые он использовал, помогают именно от этого.

В комнату вошла молоденькая девушка и, удивленно на меня посмотрев, молча поставила какие-то разноцветные колбы на шкаф. Так же, не сказав ни слова, удалилась.

По комнате развеялся приятный запах, который доказывал, что изготовление лекарства закончилось, и я решила, наконец, дать знать о своем присутствии.

— Добрый день, лекарь Маним — твердо произнесла я — Я бы хотела выяснить несколько моментов…

— Здравствуйте, леди… эмм? — он вопросительно уставился на меня.

— Ланари Лис — представилась, не став разубеждать его в том, что леди.

— Какая приятная встреча! — радостно произнес он. Лекарь Маним выглядел достаточно типично для своей профессии: невысок, полноват, возраст… ну… думаю, около шестидесяти, хотя с лекарями никогда не поймешь наверняка.

— Прошу прощения, — немного резко произнесла я, — Но не могли бы вы мне напомнить, какой ингредиент ни в коем случае нельзя использовать при изготовлении препаратов для Ее Высочества Корнелии.