Упорядоченное (Сборник) - Перумов Ник Страница 21

Провал рта раскрылся, сжался вновь, вновь открылся – словно чёрный омут. Никаких слов Вениамин не слышал, ни обычным слухом, ни внутренним; но зато вдруг дёрнулась голова в банке, слепые глаза уставились прямо на него, чёрные губы шевельнулись.

И вот тогда-то маг и различил странным, свистяще-шипящим шёпотом вброшенные в его уши слова:

– Волшебник… помоги-и…

Кто это говорит? Голова в склянке – или явившееся дымное существо?

– Помоги-и-и… – свистело в сознании, словно налетевший ветер.

Вениамин нашёл в себе силы обернуться – но нет, никакого призрака и в помине нет, один только дым, бесформенные массы, бурлящие, словно алхимическое варево.

– Помоги-и… – сипел неведомый голос. Шевелились губы заспиртованной головы.

– Кто ты? Чем тебе помочь? – вырвалось у мага.

«Никогда не разговаривайте с аппарациями», – тотчас всплыло в памяти. Ещё одно изречение, на сей раз – профессора-теоретика, дона Карлоса Лудовико, автора до сих пор мало кому понятных работ об «энергетике посмертия» и «пост-жизненных состояниях мыслящего начала». Преподавал профессор, однако, дисциплину вполне жизненную, раздел курса «Основы магической безопасности», который читался всем первокурсникам.

Раздел как раз и был посвящён «безопасному поведению при столкновениях с призраками, привидениями и прочими бестелесными аппарациями».

Аппарации могут изъясняться, во всяком случае, некоторые из них. И как раз этих досточтимый профессор относил к наиболее опасным.

Голова в банке задёргалась, язык забился – словно у змеи, стремительно выпускающей и прячущей «жало», хотя на самом деле, конечно, «жало» это никакого отношения к змеиному яду и вообще опасным для жизни укусам не имеет.

– С-с-смотри-и… с-с-смотри-и на меня-а…

Вениамин, замерев и уронив книгу, так и застыл на корточках, на самом деле уставившись в белёсые буркалы заспиртованной башки.

…Фигура в клубах дыма сделалась чётче, но по-прежнему оставалась именно аппарацией, то есть привидением, призраком, бестелесной сущностью. Больше того, теперь она выглядела ещё страшнее. Рот и глаза и впрямь сделались провалами, края их закручивались, подобно тёмным смерчам; и за ними действительно пряталась темнота. Сердцевины облака не было – только мрак.

Беспокойно двигались толстенные ручищи, шевелились пальцы, словно перебирая что-то невидимое. Взгляд пустых глазниц упёрся в Вениамина и, не будь это отражением, – ему бы сделалось совсем худо.

– Так-то оно лучше, – голос призрака, однако, звучал теперь куда чётче, разборчивее, и в нём даже появились отдельные нотки, намекавшие, что некогда всё это могло произноситься мягким, обволакивающим баритоном, отнюдь не лишённым приятности.

– Теперь можно и поговорить.

Вениамин вдруг ощутил, что не может отвести взгляда от блёклых выпученных глаз заспиртованной головы. Вот не может, и всё тут.

– Помоги мне, достойный. – Голос становился всё более и более человеческим. – Вижу, ты алчешь знания, как его алкал и я сам. Помоги мне, а я помогу тебе.

– Кто ты? – еле выдавил Вениамин.

– Несложно догадаться, – солидно ответствовал призрак. – Профессор ди Фелипо, к вашим услугам, господин бакалавр.

– Ассоциат, – машинально поправил Вениамин.

– О! – одобрил бестелесный собеседник. – Студиозус! И впрямь алчущий знания, кое замшелые перестраховщики так любят прятать под спуд!

– Оч… очень пр-приятно, пр-профессор… – у мага поневоле заплетался язык.

– Взаимно, дорогой ассоциат, полностью взаимно! – пророкотало в сознании.

Они говорили уже словно два живых человека, встретившихся в одной из академических аудиторий.

– Но ближе к делу, – вполне буднично заявил профессор. – К сожалению, беседа наша не может продолжаться долго в силу некоторых особенностей моего нынешнего состояния, а посему буду краток. Мне, молодой человек, требуется перевоплощение. Я должен вернуться в истинную плоть, я имею в виду, конечно же, в человеческую. Детали сейчас опустим, скажу лишь, чем мы тут занимались, чтобы вам стало понятно…

Короткая пауза, а у Вениамина начинала всё сильнее кружиться голова.

– Мы разрабатывали средства борьбы с некроэпизоотией. С «восставшими мертвецами». Какой, кстати, у нас сейчас год?..

Вениамин назвал.

– В моём нынешнем состоянии совершенно не ощущаешь времени, – пожаловался призрак. – И что же, меня как, помнят?..

Последнее прозвучало с явным замиранием сердца – или что там у призраков вместо него.

– П-помнят, п-профессор… С-светос-статуя… в г-главном к-коридоре…

– Рядом с кем? – немедленно осведомился профессор, как показалось Вениамину, с изрядной ревностью. Он словно забыл о нехватке времени, им же самим объявленной.

Вениамин кое-как ответил. Память мутилась, привычное забывалось.

– Чего ещё ожидать от этих бездарей и плагиаторов, – желчно заметил призрак. – Всю жизнь, всегда они мне завидовали! Сами взяться за сложное и опасное боялись, пробавлялись привычным, а меня, который…

– П-профессор… – голова не только кружилась, в ней поселилась тупая злая боль, бившая изнутри черепа молотками по вискам.

– Ах, да… – опомнился тот. – Так вот, некроэпизоотия. Вижу, вы запаслись книгами из нашей библиотеки, очевидно, уже в курсе. А если нет, то быстро войдёте. Против ходячих мертвяков требовалось надёжное оружие. Такое, чтобы наверняка. Обычные заклятия, как вы, молодой человек, вскоре узнаете, против них весьма малодейственны. Хотя у анимированных кадавров и нет полного иммунитета к магии, как у вампиров, но бороться с ними силами чародеев – всё равно, что стрелять в комаров из лука. Нужно было оружие, оружие, что будет действовать само и не потребует постоянного присмотра. Этакий сторож. Сильный, быстрый, решительный. И ещё – что ни при каких обстоятельствах он не обратится против своих создателей, что лекарство не окажется злее болезни. И я, без ложной скромности скажу, был единственным, кому эта проблема оказалась по плечу. Опуская пока что подобности – мы добились успеха, мы создали его – лекарство от некроэпизоотии.

Но теперь мне нужна ваша помощь, достойный ассоциат.

– Но… что же случилось, профессор? Почему вы в таком, э-э-э…

– Интриги завистников, мой дорогой. Интриги завистников и бездарей, превыше всего пекущихся о собственном благополучии! – голос призрака сделался высоким, неприятным, режущим. – Они боялись «последствий»! На погибших от восставших мертвяков им было наплевать! Они предпочли оставить меня и моих помощников безо всякой помощи, мол, справляйтесь сами. Они хотели, чтобы мы потерпели бы неудачу, но страшились выступить в открытую! Жалкие, ничтожные личности! Позор научной общественности, пятно на репутации славной Академии!

Кажется, об этом призрачный профессор готов был говорить бесконечно.

– Но довольно об этом, – с неким трудом всё-таки опомнился он. – Проблема номер один – мне нужно вместилище. Проблема номер два – нужно спасти наработанное. И вы, дорогой ассоциат, конечно же, мне поможете.

– Помогу… – эхом откликнулся Вениамин. Ни рассуждать, ни даже просто осмыслять услышанное он сейчас не мог. И бежать не мог тоже – голос призрака завораживал, манил, обещал неведомое – хотя на самом деле ничего такого бестелесный профессор пока что не высказал.

– Прекрасно! Тогда слушайте и запоминайте, что нам потребуется…

Призрак уже совершенно менторским тоном начал перечислять необходимые ингредиенты, когда Вениамин нашёл-таки в себе силы перебить его:

– А… самое главное… вместилище… что это?

– Вместилище?.. Ах, вместилище! – ди Фелипо беззаботно рассмеялся, приятным, располагающим смехом. – Ну, как же – тело для моего воплощения! У меня, дорогой ассоциат, осталось столько незаконченного, столько ещё предстоит доделать! Угроза массовой некроэпизоотии никуда не делась и деться не могла, она лишь возрастает с каждым годом!.. А господа маги, конечно же, бездействуют, ибо иначе им придётся признать мою правоту, а это для столь многих деканов с профессорами – нож острый!