Ольга Связина - В погоне за мечтой Страница 21

– Машенька! – Позабыв о веревках, я рванулась вперед, не удержалась на связанных, онемевших ногах и потеряла равновесие. Толчок кареты отбросил меня назад, плотно усадив обратно на сиденье. – Если с ней или с ребенком что-то случится…

– Все зависит только от тебя, – развел руками убийца. – Одно только слово! Говорят, вы, аристократы, всегда выполняете свои обещания.

– Хорошо, согласна! – Я извивалась всем телом, но никак не могла избавиться от веревок: разбойник явно знал толк в узлах и петлях – одна такая давно по нему плачет!

– Вот, сразу бы так. – Вновь достав страшный кинжал, он в мгновение ока перерезал связывающие меня путы. Сбросив на пол обрезки веревок, я бросилась к Машеньке. Слава богу, живая! То ли крышка второго ящика прилегала неплотно, то ли щели в стенках пропускали больше воздуха, но горничная… спокойно спала. Даже похрапывала тихонько.

– Станешь хорошо себя вести – и с подружкой будет все в порядке, – пообещал бандит. – Все пальчики на месте, все ушки…

– А зачем вам вообще ведьма? – запоздало поинтересовалась я. – Если прохожих очаровывать или страже глаза отводить – так я этого и не умею!

– Стал бы я связываться с чародейкой, которая такому обучена! – снисходительно хмыкнул бородач. – Без слеги в омут не суемся, сперва все спознали: чем занимаешься, куда ходишь… Хотели сперва засаду в Кривом тупике поставить или в переулке, а тут такой подарок судьбы – случайно на улице столкнулись! На ловца и зверь бежит.

– Ага, матерый волк на рыбака наскочил, – буркнула я себе под нос, хотя на самом деле и вполовину не чувствовала той уверенности, какую хотела показать.

– Была у нас одна знахарка. Врачевала старушка знатно: ранку зашить или зуб больной вырвать – легкая рука, бывало, и не почувствуешь. Да убралась к черту, а где теперь хорошую замену найдешь?

– Подъезжаем! – донесся снаружи хриплый голос возницы. То ли сильно простуженный, то ли испитый… Еще не приняв дела и истории болезни, я уже примеряла на себя халат участкового врача.

Карета вздрогнула последний раз и остановилась так резко, что меня сбросило с лавки на пол. Даже Машенька проснулась и села в своем ящике, сонно потирая глаза.

– Госпожа! – обрадовалась она, увидев знакомое лицо. После чего недоуменно огляделась по сторонам: – А где это мы?

– Хотела бы тебя порадовать, да нечем, – вздохнула я. – В плену мы! И если повезет – надолго…

– Навсегда! – припечатал разбойник. – Так что добро пожаловать в новый дом!

Но прежде чем, собственно, пожаловать, нам пришлось привязать к ногам большие плоские дощечки – нечто среднее между ластами и снегоступами. То ли для того, чтобы не проваливаться на ходу в снег, то ли чтобы не оставлять следов. А скорее всего и то, и другое.

Какое-то время мы шли по заснеженному лесу гуськом: впереди главный бандит, велевший называть себя просто «батька Тимофей», следом я, затем семенила Машенька, а замыкал процессию возница. На ходу он душераздирающе хрипел и кашлял, заставляя предполагать самое худшее, начиная с двухстороннего воспаления легких со всеми осложнениями. Профессиональное любопытство, что поделаешь…

Бородатый батька Тимофей нырнул в темный провал пещеры, полузасыпанный снегом. Я невольно остановилась:

– Вы что, живете в пещере?!

– Не отставай! – донеслось из-под земли.

Неуверенно оглянувшись, я прихватила широкую юбку вместе с меховой полой, согнулась в три погибели, чтобы не упираться головой в земляной потолок, и осторожно начала спускаться. Внезапно ноги с привязанными к ним дощечками без спросу рванули вперед, и я скатилась в подземелье, точно на лыжах, в самом низу врезавшись в широкую атаманскую спину.

– Не спеши! – Бородач легко отставил меня в сторону, будто куклу. Вот это силища – такой точно лошадь на самом скаку остановит! Хотя это бабское дело… Тогда – ядра пушечные может ладонями ловить, как мячики!

Меж тем разбойник таким же манером перехватил скользящую по склону Машеньку. На лету она пронзительно взвизгивала.

– Ты упала? – встревожилась я. – Как себя чувствуешь? Живот не болит?

– Н-нет, – дрожащим голосом заверила она. – Так весело – прямо как в детстве, когда с ледяной горки с ребятами катались! Только темно и страшно…

Идущий последним возница заранее отвязал от пяток предательские дощечки, так что твердо стоял на ногах, зато и спускался дольше всех. Достав допотопную зажигалку – кажется, в цивилизованных странах это называется огниво, – атаман высек искру и подпалил предусмотрительно торчащий из щели в стене факел.

– Не отставайте! – строго предупредил он. – Тут целый лабиринт подземный, коридоров уймища, опоздавших никто искать не будет!

То ли у меня от страха и от нервов начался озноб, то ли под землей действительно было гораздо холоднее, чем снаружи, только весь оставшийся путь сопровождался дробным зубовным стуком. Я уж и челюсти рукой придерживала – бесполезно.

Наконец за очередным поворотом нашим изумленным взорам открылся не грот, не пещера – настоящий подземный зал со стенами, сложенными из неровно обтесанных камней примерно прямоугольной формы. Сводчатый потолок терялся где-то высоко-высоко. Освещали зал многочисленные факелы и несколько разложенных прямо на полу костров – наверняка где-то были и вентиляционные отверстия, куда уходил дым, иначе все давно бы уже задохнулись. Вот только окон в подземном зале не было, так что, несмотря на обилие искусственных источников света, многое оставалось покрыто мраком. Так вот они какие, теневые структуры!

Впрочем, изумление испытали только мы с Машенькой – для разбойников все это было обычным, будничным.

– Ничего себе! – Оглядываясь по сторонам, я совсем забыла, что надо смотреть под ноги, и споткнулась о здоровенный булыжник: мы вошли в помещение не через дверь, а сквозь пролом в стене. – Вы все это сами сделали?!

– Точно – тут одни каменщики собрались, ага! – усмехнулся батька Тимофей, галантно поддерживая падающую чародейку под локоток. – Эти подземелья даже не мы первыми нашли! Когда-то сверху целый замок стоял, да совсем развалился, и памяти не осталось. А подвалам хоть бы хны!

– Солидная работа! – похвалила я, проведя ладонью по стене. Неровные, разного размера камни были подогнаны друг к другу плотно, не то что ладонь – лист бумаги не просунешь. – Строили на века!

– О! Новенькая! – От толпы разбойников, сидящих вокруг мерцающего костра, отделилась темная фигура и, безошибочным чутьем опознав «неместную», направилась в мою сторону: – Как тебя зовут, красотка?

Обхватившие меня за талию руки даже сквозь одежду и шубу казались липкими, а пропитанное перегаром дыхание убивало на лету.