Сильва Плэт - Крушение дома Халемов Страница 21

- Какая прелесть! И кто же, скажи на милость, тебе позволит?

Сид, сам оторопев от своей смелости, прячется за спину Хетти. Сола шипит угрожающе:

- Ах ты, змееныш! Без лорд-канцлера Империю оставить хочешь? Что же твой папочка, верховный и предусмотрительный лорд Дар-Эсиль, не наплодил побольше себе подобных? Молчишь?

- Сола, сейчас я тебя зарежу, — спокойно предупреждает Хетти. — Зачем ты нас позвала? Чтобы поиздеваться? Или?

- Или, — кажется, что настроение Солы меняется каждые пять секунд. Только что она пребывала в каком-то истеричном возбуждении, а сейчас сидит, выпрямившись в кресле, холодная и непреклонная, как сама королева. — Катитесь.

- Куда? — все-таки перед тобой будущий маршал Аккалабата, сестрица. И отступать без боя он не намерен.

- Ты — к себе домой. Не попадаясь больше на глаза моему мужу. Можешь поцеловать своего будущего дойе на прощание. А ты, — палец с остро наточенным ногтем указывает на Сида. — После того как мой брат тебя поцелует, притащишь мне сюда своего папашу. И побыстрее, а то я передумаю.

Ол^-^силь, ле^у-Улиьле^ ЙУУлллЛл^-л

В центре переносицы у нее выступает широкая косточка. Такая же, как у отца. И родинка над верхней губой, в самом уголке рта. Косточка делает Солу похожей на рыбу, холодную толстолобую рыбу с мятыми плавниками, которой так хвалится повар Дар-Эсилей, когда ему удается достать ее для званого ужина. Это редкая рыба. Она попадается в сети прибрежных итано не каждый день. Родинка в уголке рта — как у рыси. Белой рыси умбренских гор — главного объекта охоты в дариатах семейства Умбра. Роскошные упругие усы растут у белой рыси из темных припухлостей, расположенных по обе стороны пасти. Леди Сола одновременно похожа на рысь и на рыбу. Это отвратительно. От ненависти сводит челюсти, и лорд-канцлер натужно зевает.

- Так и будем молчать?

Сид, глядя на него безумным и умоляющим взором, притащил его в эту комнату «для важного разговора». Двадцатиминутное молчание начинает действовать на нервы.

- Миледи, либо Вы скажете мне, зачем пожелали меня видеть, либо — прошу извинить — я пойду ко сну. У меня завтра нелегкий день. Не хочется думать, что вы позвали меня, чтобы продемонстрировать, какой большой шар можно скатать из наших парадных свечей.

- Ко сну мы пойдем вместе. В полном смысле этого слова, — голос Солы звучит глухо и жестко. — Я желаю иметь от тебя ребенка. Лучше двух. На всякий случай.

Она встает и делает несколько шагов по направлению к мужу. Белая рысь. Холодная скользкая рыба. Он взрагивает, но находит в себе силы не отступить. Отступить сейчас, когда хочется бежать от нее на край света, значит проиграть.

- Я не хочу к тебе прикасаться.

Горячая, нежная, ждущая меня на заснеженных скалах Умбрена… Койя! Что за безумие охватило сегодня всех твоих родственников?

- Мне наплевать. Твои желания не имеют значения. Сегодня ночью мы ляжем в одну кровать. И будем делать это, пока я не понесу от тебя.

Не дождешься.

- Хочешь плотских утех — я пришлю тебе парочку тейо посимпатичней из моего дариата.

- Ты думаешь, я не найду способа тебя заставить? Прямой приказ королевы, например.

- Сола, я лорд-канцлер Аккалабата. Неужели ты веришь, что я не найду способа обойти этот приказ?

Интересно, как она собирается выковыривать этот воск из-под ногтей? Завтра ей во дворец, а королева внимательно следит за идеальной внешностью своей первой фрейлины.

- Корво.

Впервые — по имени. Но этим меня не проймешь. Хотя… Немножко откровенности она все-таки заслужила.

- Я не собираюсь из-за твоих бредней изменять любимой женщине.

- Койя не будет против.

Внезапно лорд-канцлер начинает хохотать. От души, запрокинув голову, сотрясаясь всем телом — как никогда не смеются дары рода Эсилей.

- Ты умалишенная. Ты соображаешь, что ты говоришь?

- А если Койя тебя попросит?

Я никогда не бил женщину. Я даже не ожидал, что получу от этого такое полное удовлетворение. Такое полное, что я больше не ударю ее никогда в жизни. Единственное, чего я не могу понять, это выражение полного удовлетворения в ее глазах.

25 октября 1500 года со дня пришествия королевы Лулуллы DA^-^CUA*, ёе^у-или^ёе^ Аиилёллйм*

Рев Зимберского водопада заглушает все звуки на километры вокруг. Тонны падающей воды, разбивающейся о камни, чтобы дать начало главной реке королевства. Во владениях Дар-Эсилей река набирает полную силу, раскатывается, миновав халемские холмы, по болотистой равнине и двумя широкими рукавами огибает Хаярос, впадая в бесконечное море, за которым нет ничего кроме небесной голубизны.

Никто из даров, решившихся исследовать морские просторы — на крыльях или на корабле — не возвращался назад, никто никогда не приплывал из-за синего моря. Давно уже не нуждается Аккалабатская империя во флоте для охраны своих берегов, да и был этот флот в лучшие времена при последнем адмирале Дар-Кауда, оставшемся в смутных детских воспоминаниях лорд- канцлера грозным старцем с вечно недовольно наморщенным горбатым носомз невелик — всего шесть или семь кораблей, мало чем превосходивших простые рыбацкие шхуны. Никто из даров, пытавшихся пересечь Умбренские горы, чтобы узнать, есть ли что-то за кажущимся бесконечным нагромождением ледников и каменных пиков, не вошел снова под своды дворца Дар-Аккала, не сразился вновь на его песчаной арене. Попытки выведать у могучих вершин их главную тайну были оставлены так же давно, как дерзкие вылазки в открытое море. Море и горы Аккалабата положили предел стремлениям крылатых даров, и те смирились. Но с самой высокой точки Эль-Зимбера Аккалабат кажется беспредельным в те редкие осенние дни, когда туманы не заслоняют от взора темные холмы и густые леса, тянущиеся до среднего течения Эль-Эсиля и где-то там, в уже недоступном самому острому взгляду далеке, сменяющиеся цветущими садами дариата Кауда и плодоносными полями и пастбищами южных владений. Сегодня именно такой день. Но лорд-канцлеру Аккалабата не до созерцания подвластных ему земель. Он вообще не понимает, что он тут делает. Что они тут делают.

- Койя, зачем мы здесь?

Женская фигурка скорчилась на камне чуть поодаль. Он хотел обнять, обогреть (Ты замерзла, родная?), она не подпустила, жестом велела отойти. Откинула капюшон, запустила обе руки в роскошные волосы, замерла, как окаменела.

Это все книги, Чахи их забери, над которыми она часами просиживает в библиотеке Умбренского замка! Старинные глупые закорючки — ни слова не разберешь. Предания глупого рода Дар-Умбра. Зачем она их читает?