Игорь Ковальчук - Клановое проклятие Страница 21

Потом Руин неловко налег локтем на пульт от музыкального центра, пристроенного под видеомагнитофоном, и комнату внезапно наполнил страстный, дрожащий, низкий и оттого особенно выразительный голос популярной певицы, чьи песни последнее время звучали буквально отовсюду. Молодому магу, разумеется, не было дела до популярных певиц, обнимая утомленную жену и медленно остывая, он смутно припомнил, что зовут ее, кажется, Лоран Спелый Колос.

– Живу в любви, и веря, и не веря, – с чувством пела Лоран. – Боюсь любви, но все равно люблю…

– Выключи ее, – сонно попросила Катрина.

Руин нашарил пульт и заткнул радио. Он гладил ее обнаженное плечо, потом положил ладонь на живот. Живот был абсолютно плоский.

– Но ведь срок пока еще совсем маленький, – рассмеялась Катрина. – Но я беременна, это точно. Я для гарантии даже УЗИ сделала.

– Я нисколько не сомневаюсь, – он украдкой погладил ее по бедру.

А в следующий миг вскочил с дивана. Но поздно. С грохотом отлетела дверь, и в дверном проеме заклубился овеществленный свет. Казалось, он не возник здесь, а уже был, и ему просто открыли путь. За густым, упругим сиянием не было видно людей, и казалось, что их тут вовсе нет. Руин попытался выстроить защиту, и лишь потом понял, что сделал ошибку. Надо было не защищаться, а нападать. Но ведь за его спиной медленно, будто во сне, приподнималась на локте жена, как же можно было не защитить ее?

Первый же удар, ворвавшийся в комнату с глухим воем, был так силен, что стало понятно – он был предназначен сразу смести противника, покончить с ним. Руин отразил его с силой и искусством, но этого оказалось недостаточно. Заклинание врезалось в стену, и дом ощутимо тряхнуло. Но это было лишь остаточное действие, основная мощь пришлась на хозяина дома. Пожалуй, такого удара хватило бы, чтобы стереть в порошок целый особняк.

Каким чудом Руин умудрился уцелеть под такой атакой, он и сам бы не смог объяснить. Разумеется, случай тут был ни при чем, дело было в искусстве, которым владел Арман. Опыт и чутье заставляли его в крайних ситуациях действовать неосознанно и потому стремительно. Пожалуй, если бы какой-нибудь мастер взялся распутать картину произошедшего, он с изумлением обнаружил бы, что подвергшийся нападению маг умудрился пустить в ход целых семь заклинаний, причем едва ли не в сотую долю секунды. Поверить в это с ходу показалось бы невозможным.

Однако так оно и было. Опрокинувшись на спину, Руин попытался атаковать, хотя по-прежнему не видел, кто на него напал, и с ужасом обнаружил, что пуст, словно опорожненный бокал. Ни капли магической силы не осталось в его теле. Он успел изумиться, что пока остается в сознании – как правило, потеряв всю энергию, человек теряет сознание, если не жизнь – когда его накрыло второе заклинание.

Этого он, впрочем, уже не почувствовал.

Дикий вопль Катрины пронизал внезапно воцарившуюся в доме тишину. Она еще не поняла, что произошло, но будто сердцем почувствовала. Крича, она видела, как становится прозрачным силуэт ее супруга, откинувшегося назад под действием заклинания, как опадает и осыпается пеплом его тело. От вопля перехватило дыхание, и Катрина захлебнулась воздухом. Ее трясло, и, хотя она пока еще ничего не понимала, ужас сковал ее.

Свет, повисший в дверном проеме, рассеялся, и в комнату вошли трое мужчин. Мужчины были одеты во все темно-серое, и почему-то их одежда напугала молодую женщину больше, чем что бы то ни было. Она вдруг вспомнила, что совершенно обнажена, попыталась прикрыться, но под взглядом одного из чужаков окаменела, как кролик под взором удава. Он смотрел на нее с холодным, немного отстраненным наслаждением, и Катрина внезапно вспомнила его. Она схватилась за горло, будто ее кто-то душил, и снова крикнула, тоскливо и жалобно, как умирающая птица.

– Заткнись, шлюха, – бросил второй мужчина, тот, который как раз осматривал останки хозяина дома на ковре. – Еще один звук – убью.

Вернее, останками эту кучку серого, мгновенно развеявшегося по ковру пепла трудно было назвать. Но налетчик извлек из одежды артефакт и стал старательно водить им над ковром. От артефакта так сильно потянуло магией, что это почувствовала даже Катрина, не слишком хорошо разбиравшаяся в чарах. Она потянулась было к валяющемуся на полу платью, но третий чужак пригвоздил ее к месту повелительным жестом.

– Не двигаться, – он шагнул к ней, резко толкнул обратно на диван и придавил предплечье коленом, грубо и больно. Положил ладонь ей на живот.

Катрина в панике дернулась и тут же едва не потеряла сознания от боли. Налетчик ударил ее ладонью по лицу, лениво и равнодушно, и даже не слишком сильно, но молодой женщине хватило. Ненадолго она потеряла сознание, а когда пришла в себя, чужак держал на вытянутой руке какой-то мягко сияющий беловатый комочек, такой маленький, что его можно было сжать в ладони. В первое мгновение она не поняла, что это такое, но почему-то ей стало страшно до тошноты. Она застонала и рванулась к белому комочку, но налетчик грубо отшвырнул ее обратно на диван.

– Где твой муж держит бумаги? – холодно спросил он.

Катрина с ужасом смотрела на него.

– Отвечай, дрянь, – звучало это бесстрастно и равнодушно, но молодой женщине было очень страшно.

– Я… не знаю.

– Вспоминай. Ты знаешь, что это такое? – светлый комочек снова мелькнул в его руке. – Это твой ребенок. Вернее, не он сам, а его энергетическая составляющая. Если я сейчас раздавлю эту маленькую штучку, у тебя случится выкидыш. И, учти, муж больше никогда не сможет сделать тебе другого… Лежать, сучка. Говори быстро, иначе я устану и уроню на пол. И сапогом наступлю. Ронять?

– Нет, – простонала Катрина.

– Где бумаги?

– В кабинете… У него есть сейф, но у меня нет ключа, а еще есть сейф-подпространство. Он кочующий.

– Где он сейчас?

– Но я не знаю! – Катрину трясло, и слова звучали неясно. – Я правда не знаю. Я не маг…

Чужак повернулся к своему товарищу, тому, которого молодая женщина узнала.

– Это так? – спросил он.

– Я ее давно не видел. Но когда мы были знакомы, с магией у нее было плохо, – подтвердил тот. – Не трогай ее, ладно?

– Тебе оставить? Лови, – налетчик перекинул светящийся шарик знакомцу молодой женщины, и тот ловко поймал его. Шарик исчез.

– Отдайте! – раздирающе закричала Катрина. Один из нападающих ударил ее и замахнулся было второй раз, но тот, что спрятал у себя энергетическую составляющую нерожденного ребенка, перехватил его руку. Молодая женщина не обратила на это внимания. Она рвалась, будто пойманная птица, не обращая внимания ни на боль от чужой хватки, ни на угрозы. – Отдай!

– Тихо! Вернон, следи.