Оксана Панкеева - Обратная сторона пути Страница 21

    — Не знаю. Я не разбирался, как оно действует. Боюсь, если разберусь, действовать перестанет. Но точно знаю, что если просто так принимать  — то не действует, а если накачать раба и выпить его крови...

   Эта бредовая теория прекрасно объясняла состояние прикованных рабов и бокал в следах засохшей крови, но ничего более полезного Харган в ней не усмотрел.

    — Дожили! Ладно вампиры, они так устроены, но с каких пор личу понадобилось пить кровь? Этак на твои развлечения рабов не напасешься!

    — Между прочим,  — наябедничал обиженный лич,  — Танхер продал каким-то дикарям целый грузовик рабов, и ничего, а мне за одного-единственного... и вообще чего ему сделается? Проспится, очухается и пусть дальше работает. А Клюв со своими головорезами вообще весь цикл не просыхали, но им почему-то можно, а мне скандал учиняют. И Кайден тут тоже своими делами занимался, мотался то в долину, то обратно. И ему тоже ничего. А я...

    — Ты левая рука!  — возмутился Харган.  — Ты здесь должен был всем командовать в отсутствие Повелителя! Всем и всеми! Клювом, Танхером и Кайденом в том числе! И это ты должен был смотреть, чтобы они не пьянствовали, не воровали и никуда не мотались! Словом, не зли меня! Вставай, приводи себя в порядок и ступай на продуктовый склад, там Кайдену помощь требуется. Сейчас я еще Танхера с Клювом в чувство приведу, потом отдохну, а завтра будем вместе искать Повелителя.

   Выпроводив Нимшаста на трудовые подвиги, Харган отнес на место плеть и отправился в казармы. Общаться с оставшимися горе-руководителями ему не особенно хотелось  — он был уверен, что сейчас еще раз выслушает историю о проданных налево рабах и многократных поездках в долину; что Клюв обязательно с видом оскорбленной добродетели вопросит «Почему Нимшасту можно, а мне нельзя?»  — и подробно опишет все прегрешения левой руки; что вечно все про всех знающий Танхер ударит себя в могучую грудь и возгласит, что из выручки за проданных рабов не взял себе лично ни патрона, ни зернышка, на капли бензина, а вот все прочие... И по секрету нашепчет в устной форме сорок два доноса на весь высший и средний состав поименно. Но встретиться с обоими все же следовало, хотя бы для того, чтобы они поняли  — их вольной жизни пришел конец, и даже в отсутствие Повелителя бездельничать им никто не позволит.

   Значит, сейчас  — разобраться с этими двумя, потом  — мыться, есть и спать, а завтра... Завтра он с утра пораньше растолкает Нимшаста, привыкшего нежиться под своим балдахином чуть ли не до полудня, хотя сон ему на самом деле не требуется, затащит в лабораторию, и они вместе примутся за поиски. Куда бы ни спрятали злодеи похищенного Повелителя, два ученика обязательно найдут наставника. Тем более когда у него такая уникальная, ни на что не похожая аура.

   Солнечным пятничным утром через восточные ворота в славный город Даэн-Рисс въехал угрюмый и крайне необщительный варвар.

   Настроение у его высочества и в самом деле было скверное, а лишняя разговорчивость могла обернуться для него крупными неприятностями, из-за чего он предпочитал вообще не подавать голоса без достойной на то причины. Получившийся в результате образ нелюдимого хамоватого бирюка, дополненный надвинутым на пол-лица шлемом и покрывающей остальные пол-лица недельной щетиной, несколько компенсировал подозрительно породистого коня и слишком хорошее оружие. Тут уж Элмар ничего не мог с собой поделать  — еще раз расстаться с Каштаном или бросить где-то у чужих людей Доллегар, потенциально опасный для любопытных посторонних, было свыше его сил.

   Молодой и феерически наивный стражник попытался потребовать у него документы, над чем старшие сослуживцы заржали раньше, чем Элмар успел произнести естественный варварский ответ: «А что это такое?«

   Вдоволь насмеявшись, просвещенные господа стрясли с глупого варвара соразмерную взятку и выписали ему «временную регистрацию», где в графе «цель приезда» горделиво значилось: «нанимацца на слушбу». Заодно и посоветовали, где здесь нынче можно наняться. Элмар старательно вывел крестик в указанном месте и вслух позавидовал  — вот, дескать, как только попадется хорошая работа, непыльная и денежная, так непременно окажется, что там грамоту надо знать...

   Довольные прибытком и бесплатным цирком стражники посмеялись, велели беречь документ и попрощались, пригласив напоследок заходить, если вдруг выучится грамоте. Варвар с серьезным видом ответствовал: «Вот еще!»  — и с достоинством зашагал прочь по улице, ведя коня в поводу  — ему казалось, так он будет привлекать меньше внимания. Уж слишком заметно возвышался огромный герой на не менее огромном жеребце над прочими прохожими (и даже проезжими).

   Путь его лежал в извилистые переулки Кишелки  — района весьма негостеприимного и даже опасного для большинства горожан, к каковому первый паладин, по счастью, не относился. Лично ему вряд ли что-то могло грозить, а кошелек он, наученный горьким опытом, спрятал поглубже за пазуху, в собственноручно подшитый изнутри карман, где уже лежало изрядно помятое и не раз промокшее письмо. Из-за этого письма, ради которого его догнали уже на конюшне и уговорили подождать полчасика, Элмар и направлялся в Кишелку. Пообещал ведь передать лично в руки, письмо, сказали, важное. Странно, правда, почему «истинные патриоты» поддерживают связь с городом через такое подозрительное место, но с другой стороны  — почему бы и нет? В таких кварталах и спрятаться можно, и убегать в случае чего сподручнее...

   Переулок Кривопетельчатый оправдывал свое название на первой же минуте поиска в его бесконечных извилинах дома номер шестнадцать. Если вдруг кто-то и думал поначалу, что название переулка имеет отношение к виселице или вязанию, то быстро свою ошибку осознавал. Элмар сделал шесть или семь кругов по извилистым тропам Кишелки, прежде чем разобрался, что шестнадцатый дом  — не что иное, как вон та избушка, похожая на голубятню, мимо которой он каждый раз проходил, считая вторым этажом дома номер восемь. А на самом деле улочка делает здесь петлю, из-за двух лестниц между десятым и двенадцатым и одной на самом перекрестке он оказывается двухуровневым, и шестнадцатый дом аккурат над восьмым. Пожалуй, настоящий варвар и не нашел бы...

   Хозяин дома-голубятни, господин Скрайс, гостей не ждал  — перед тем как открыть, долго и подозрительно изучал странного посланца через дверную щель и три раза переспросил, от кого письмо. Элмар уж хотел было сунуть конверт прямо в ту самую щель, за которой поблескивали настороженные мышиные глазки, и убираться отсюда, но хозяин все же соизволил открыть дверь и получить свою почту в руки. Разделавшись с неприятным поручением (если кто не видит ничего неприятного в доставке писем, пусть хоть раз попробует доставить их в Кривопетельчатый переулок), первый паладин развернул коня и уже уверенным шагом старожила направился прочь из этого неуютного места. Дверь за его спиной быстро и шумно захлопнулась.