Роман Гринь - Битвы магов. Книга Хаоса Страница 21

Превозмогая боль, я уверенным, как мне казалось, шагом подошел к столику, хлопнул толстяка ладонью по плечу и достаточно громко произнес: «Здоров! Давненько не виделись!» Краем глаза где-то на периферии заметил человека в черном костюме и затемненных очках. Он стоял в достаточно расслабленной позе возле черного BMW, но когда я подошел к толстяку – тут же напрягся. Черт бы побрал мою невнимательность! Когда-нибудь она меня погубит! Это, судя по всему, телохранитель толстяка, но отступать уже было слишком поздно.

Мужчина передо мной тоже напрягся, его массивная голова повернулась в мою сторону, и на меня уставились крохотные поросячьи глазки, совсем сузившиеся в подозрительном прищуре. Так продолжалось несколько мгновений, после чего его глаза расширились, и я увидел в них сначала удивление, а потом и узнавание. Вдруг лицо толстяка расплылось в широкой улыбке, и он так неожиданно схватил меня своей громадной ручищей и прижал к себе, что я еле устоял на ногах:

– Сашка! Санек! Сколько лет, сколько зим! Как ты? Как жена? Все еще держишь свой ларек или уже расширяешь дело?

Сашка?! Ладно, почему бы и нет? Буду сегодня Саньком, лишь бы накормили досыта. Я заметил, что охранник снова расслабился и, скрестив руки на груди, оперся на капот машины. Он с нескрываемым любопытством изучал меня. Ну и пусть. Мне все равно!

– Да ты садись! В ногах правды нет! – Я послушно плюхнулся на пластиковый стул. – Эй, официант! – Толстяк громко хлопнул своими пухлыми ладонями. – Неси-ка ты еще одну порцию, двойную. И пива, да поживее!

Официант умчался на кухню с небывалым проворством, видимо, такие богатенькие посетители, как этот толстяк, были редкими птицами в забегаловке у придорожного отеля. Что ж, мне оставалось лишь изображать из себя того самого Санька и следить, чтобы завеса моего психомагического гипноза не упала. Хорошо, что я не пропускал в академии ни единого урока психомагии. Нет, конечно, эта дисциплина не называлась «психомагией», она носила какое-то название вроде «принципы и механизмы использования энергетических потоков и полей нестабильной хаотической среды для влияния на поверхностные и глубинные психические процессы гуманоидных и некоторых негуманоидных существ». Я уже точно не помню. Но по-простому такое искусство мы называли «психомагией». И это та единственная сфера магии, в которой я слыл асом. И гипноз, кстати, был далеко не единственным фокусом в этой отрасли магического искусства. Я, например, могу создавать разные глубинные установки и даже менять воспоминания человека и многое, многое другое, но сейчас не об этом. Просто скажу, что это направление в магии являлось одним из моих любимых. По окончании двухлетней общеобразовательной подготовки в Академии Хаоса я поступил именно на психомагический факультет и добился немалых результатов. Психомагию явно стоит считать моей сильной стороной. А вот самым слабым моим местом всегда была техномагия – создание и использование всякого рода магических гаджетов. Но что-то я отвлекся.

Официант примчался с подносом, на котором стояли два бокала с пивом (оба, к моему удивлению, поставили передо мной), большая тарелка с картофелем и двойная порция шашлыка. Желудок предательски громко заурчал. Толстяк только засмеялся и хлопнул меня по плечу:

– Угощайся, приятель, вижу – ты проголодался.

Меня трижды приглашать не надо. Я начал наворачивать картошку с мясом с невероятной скоростью, обильно запивая все это темным пивом. Вот повезло, даже пиво мы с толстяком любим одинаковое. По ходу дела я аккуратно проник в его сознание, совсем немного, поверхностно. Толстяка звали Сергей Викторович, и был он… прокурором. Ну, мог бы я и догадаться по его габаритам. Слугу народа видно издалека.

Но для меня этот толстяк должен быть просто Серегой, за которого я частенько заступался в школьные годы и с которым мы пережили немало приключений. Я быстренько считал с его памяти достаточное количество нужной мне информации о его друге Сашке. Этого хватит, чтобы поддержать разговор и не упасть в грязь лицом. Вот только нужно следить, чтобы прокурор не перешел к воспоминаниям о школьных годах, там у меня могут начаться серьезные проблемы из-за отсутствия информации.

Я с аппетитом жевал картошку и рассказывал о своем небольшом бизнесе, о том, как же достала налоговая, о вечно сердитой жене, страдающей мигренями. Я допивал первый бокал и жаловался на пилящую меня тещу. Жевал немного жестковатый шашлык и хвастался своим сыном Геной, который выиграл олимпиаду по физике, а также недавно стал главной звездой школьной сборной по футболу. Толстяк только улыбался, задавал вопросы и не уступал мне в скорости поглощения пищи. Он немного рассказал о себе, о недавнем отдыхе на Кипре и скормил мне несколько анекдотов про эстонцев, которых почему-то недолюбливал. Когда с едой было покончено, я, почувствовав приятную тяжесть в животе, откинулся на спинку стула и, набравшись наглости, заявил:

– Знаешь, мой бизнес сейчас переживает не лучшие времена, не мог бы ты мне одолжить немного денег?

Глаза толстяка округлились от удивления. Я подумал, что жадность пересилила дружеские чувства и я ничего не получу. Но Сергей Викторович засунул свою пухлую руку во внутренний карман пиджака и достал оттуда увесистый кошелек.

– Видно, серьезно тебя прижало, брат! – с неподдельной грустью сказал толстяк. – Если ты даже переступил через свою гордость. Говорил же я тебе – тухлая идея этот твой бизнес и к себе звал. Эх! Сколько?

Я подумал, что гулять так гулять!

– Сколько не жалко!

Толстяк посмотрел на меня с удивлением и достал из кошелька стопку купюр.

– Извини, с собой налички мало. – Передо мной на стол легла достаточно приличная сумма. – Если надо больше, вот моя визитка. Звони! Обсудим! Да и просто так звони. Коньячку попьем, на рыбалку съездим, школьные годы вспомним.

Ничего себе «мало». Да вы зажрались, господин прокурор!

Я взял деньги и визитку, аккуратно сложил все это в карман:

– Спасибо, брат. Выручил! Как только смогу, так сразу отдам. И обязательно заеду к тебе выпить коньяку, и, конечно, на рыбалку сходим.

Я похлопал толстяка по плечу и направился к своей машине, понимая, что никогда больше не увижу этого человека. Это выглядит бессовестным? Ну, скажу сразу, что у магов свои представления о совести и морали. Мы всегда достаточно гибки и практичны во всякого рода щепетильных делах, а громкие слова типа «честь» и «справедливость» вызывают у нас лишь ироничную улыбку. Баланс добра и зла в мире не нарушится, и мироздание не рухнет от того, что какой-то зажравшийся толстяк лишится небольшой суммы, которую он явно заработал не слишком честным путем. Не очень хорошее оправдание? Да я и не оправдываюсь! Колдунам, которые занимаются черной магией, водятся с демонами и играют с Хаосом, не очень-то нужны оправдания.