Вячеслав Шалыгин - Время Зверя Страница 21

Мой разум окутала серая пелена безумия. Безликий, ни о чем не подозревая, продолжал тянуть меня за собой. Я резко высвободил из его прохладных пальцев свою руку и без замаха ударил кулаком по кудрявому затылку. Безликий, словно бы споткнувшись, упал на скользкую поверхность витка и остался лежать неподвижно.

Торопясь и нервничая, я принялся кромсать податливый металл острыми гранями своих алмазных когтей. От интенсивной работы я даже вспотел. Жар моего разгоряченного тела накалил металл добела. Вырванные из витка куски были мягкими и теплыми. Они уже не имели волнистых краев. Скорее их вид был схож с кусками плохо промешанного теста. Увлекшись работой, я чуть не сломал один коготь и случайно уронил несколько капель пота на спину лежащего ничком безликого. Было жаль, но выжить спутник не имел никаких шансов. Мой пот был для него смертелен.

Пока крылатый не забился в конвульсиях, я решил не отвлекаться и продолжил работу. До глубины, которая могла серьезно повлиять на ход истории, оставалось не больше десятка взмахов. Я надломил ещё один коготь. Сказывалась торопливость. Или я все-таки уставал? Нет, не должен был…

Впрочем, кто это сказал? Этот полумертвый Никто? А что он понимал в моей физиологии? Последний взмах… Готово!

Я увидел, как из глубины Пространства, угрожающе клубясь, поднимается Туман и как он ползет все выше и выше, направляясь ко мне.

Я поднял над головой руки с вытянутыми пальцами и, завертевшись вокруг вертикальной оси, взвился живым алмазным буром над истерзанным витком Прошлого. Мои когти впились в обращенную к дефекту поверхность верхнего витка, и я пополз по круглому стальному боку, медленно огибая его огромную кривизну. Безумная мечта все-таки сбылась — я дотянулся…

Забава мне понравилась и, как только закончилось восхождение, я снова подпрыгнул и перебрался на следующий виток. Одолев и его, я немного поразмыслил и прыгнул снова, а затем ещё и еще… Примерно через четыре сотни покоренных витков я решил, что убежал от места преступления достаточно далеко, и остановился.

На горизонтальном участке последнего витка Прошлого, в тридцати шагах, а по земному летосчислению — за месяц до Настоящего, меня ждал Зверь. Почти такой же, как я, только, несомненно, самка. Это я определил по запаху ещё издалека.

— Ты надорвал спираль? — недовольно спросила Она.

— Зачем спрашивать об очевидном? — обходя её по кругу, поинтересовался я.

Мы так редко встречали себе подобных существ, что углубляться в морализаторские беседы было просто глупо…

— Ты такой же маньяк, как все особи твоего пола, — агрессивно ответила Она и, быстро подойдя вплотную, прижалась ко мне всем телом.

— Я скучал, — сказал я, обнимая её крепко, но нежно.

— Я тоже, — шепнула Она, но тут же отстранилась. — Ты сделал это, чтобы позвать меня?

Женщины! Они совершенно уверены, что весь мир вращается вокруг них, придуман для них, обязан им, а уж о том, кто им управляет, лучше даже и не заикаться — конечно же, они!

— Угадала, — тем не менее соврал я. Мы были неспособны лгать без особых на то причин. Что же заставило меня это сделать?

— В испорченном тобой Средневековье царит хаос, — появляясь, как всегда, неожиданно и в самый неподходящий момент, осуждающе заявила безликая женщина в синевато-белых одеждах и с тщательно уложенной прической. Как они умудрялись подкрадываться настолько незаметно? Складывалось впечатление, что вся спираль прошита червоточинами потайных ходов. — В Европе чума. Счет пошел на миллионы. В Азии засуха. По северу будущей Америки прошли ураганы. Несколько племен просто исчезло… В Индии голод, холера…

— А ещё затонула Атлантида и вымерли динозавры, — прервал её я, сжимая тяжелые кулаки. — Отстань…

— Ты бездушная, тупая скотина! — возмущенно крикнула безликая, отступая на несколько шагов.

Я махнул рукой и вернулся к прерванным ласкам. Моя возлюбленная не возражала.

— Ты взял на себя слишком много! — с явной угрозой прошептала безликая. — Ты будешь наказан тысячей шагов!

— Плевать я хотел на твои наказания, — спокойно ответил я, но не плюнул, потому что к моим губам прижались пальцы партнерши.

Над краем витка поднимался Туман. Это меня настораживало, но я был настолько увлечен любовной игрой, что не придал этому вопиющему факту никакого значения.

Туман накрыл нас удушливым одеялом как раз в момент единения. Пока единственного доступного нам варианта созидания. Вернее, единственного осознанного нами варианта. Я шумно выдохнул и приподнялся.

Звуки. Новые, незнакомые звуки поразили мой слух, как стрела поражает сердце — стремительно и глубоко.

— Что это?! — не в силах скрыть охватившее меня волнение, я вскочил на ноги и завертел головой.

Закатное или рассветное (красное и красное, кто его разберет?) круглое Солнце висело у самого горизонта, подкрашивая нежно-розовым цветом край фиолетовых туч, а глубокое синее небо ослепляло своей чистотой. Поросшее всходами пшеницы поле едва заметно колыхалось нежно-зелеными волнами под дуновением моего полоумного друга Ветра. Миллионами голосов насекомых, животных и птиц наполнялось и переполнялось это великолепие, и только мой вопрос так и остался чуждым элементом в окружающей гармонии.

— Я не хочу! — зарычал я, вырывая из земли огромный слой дерна. — Мне здесь не место!

— Тысяча шагов по счислению спирали, — пытаясь утешить меня, шепнула подруга. — Безликие нас все-таки ценят…

— Ценят?! — Я возмущенно оскалил острые клыки. — Да без нас их пружина — всего лишь артефакт! Кусок железа! Мы храним её, движем, удерживаем от разжатия! И вот благодарность?!

— Тысяча шагов, это не много, — упрямо гнула свое подруга. — Учти, что они ещё не знают о том, как ты поступил с тем безликим…

Я задумался и вдруг понял, что все эти переживания неожиданно распахнули передо мной один из доселе запертых подвалов памяти. Я вспомнил не все, что когда-либо знал и умел, но настолько много, что для осмысления нахлынувшего потока информации лучшего места, чем Земля, быть просто не могло. Да, пожалуй, мне действительно стоило поостыть. В конце концов, не в первый раз…

Мы вышли на ухоженную дорогу и побрели по обочине, провожая взглядами проносящиеся мимо бензиновые автомобили. Я ещё не вынырнул из океана собственных воспоминаний, но уже отчетливо понимал, что для такого субъекта, как я, поле деятельности на планете просто не имеет границ.

— Ну что, Ева, — я обернулся к подруге, — тряхнем стариной?

— Нет, не Ева, — возразила Она, — пока ты валялся бесчувственным чурбаном, в моей жизни случилось немало взлетов и падений, и во время последнего наказания в этой стране меня звали Надеждой…