Владимир Васильев - Ведьмачье слово (сборник) Страница 22

– Теперь поговорим.

– Ты кто такой вообще? – с нажимом сказал боевик. – Ты хоть понимаешь, куда влез?

– Понимаю, – заверил Геральт. – На спецпоезд. Захваченный вами. К текущему моменту – захваченный лишь частично.

– Ой-ой, – с некоторой иронией отозвался боевик. – Частично! Сейчас встанем, возьмем тебя к ногтю – и все дела.

– Щур и прочие Левши уже взяли, – равнодушно возразил Геральт. – Вон, валяются, пукнуть боятся. И еще двое за дверью – кажется, их зовут Худой и Фаза. Куда их, кстати? Сразу на шпалы выбросить, или сперва поторгуемся?

– Хамишь, герой. – Боевик злился. – Накажем!

– Слушай, ты, как там тебя, – перебил его Геральт. – Я ведь не хрен пойми кто. Я ведьмак. И не молодой, а матерый. Осерчаю – хана вам вместе с вашим паровозом. Поэтому не серди меня и не пугай, пуганый.

Было видно, что в приоткрытую дверь кабины боевику что-то явно подсказывают. Видимо, указания от главарей. Выслушав, боевик опять сосредоточился на Геральте:

– Чего тебе нужно?

– У вас мой парнишка. Я должен его увидеть и переговорить с ним. Немедленно.

– А если мы откажемся?

– Дело ваше, конечно. Для начала я повыбрасываю из поезда ваших орлов. Начну, пожалуй, с Левши, братца Риди.

Несколько секунд тишину нарушал только мерный гул движущейся по рельсам сцепки. В щель парламентеру опять что-то подсказывали.

– Погоди, ведьмак, не гони тачку! Зачем же сразу выбрасывать? Увидишь своего шкета, не проблема. Но хотелось бы знать – что дальше?

– А дальше все просто: если мой парнишка цел и невредим, мы просто уйдем. И машинистов с собой прихватим.

Похоже, Геральту не поверили.

– Уйдете?

– Уйдем.

– И… не будете пытаться нас остановить?

– Не будем. Мы ведьмаки, а не спецназ. Чихать нам и на президента, и на министров, и на их свиту. Хоть в заложники их берите, хоть в асфальт закатывайте – дело ваше.

Кажется, ведьмаку не верили. Ничего удивительного, впрочем. В собеседниках у него сегодня ходила весьма специфическая публика. Но то ли главари террористов хорошо представляли, на что способны ведьмаки, то ли еще почему, однако примерно через минуту переговорщик пробурчал по громкой:

– Ща приведем твоего шкета…

Геральт просто кивнул и принялся ждать.

Он не зря при террористах заикнулся о президенте и министрах. И если еще несколько минут назад у Геральта имелись некоторые сомнения, то теперь они исчезли: целью захватившего сцепку сброда были именно ведущие политики Большого Киева, иначе сброд повел бы себя по-другому. Сброд вообще терпеть не может необоснованных обвинений и сразу встает на дыбы.

Тут на дыбы никто не встал, сглотнули и состроили напряженные рожи. А Риди, как и подсказывало ведьмачье чутье, явно с террористами в сговоре.

Через несколько минут в кабину напротив втолкнули Даля. Видно было по-прежнему не ахти, оставалось уповать только на расспросы.

– Ты цел? – первым делом справился Геральт.

– Почти.

– Ранен?

– Да. Огнестрел, в бок, по касательной. Залил аэрозолем, можно забыть.

– Хорошо. Сойти сможешь?

– Смогу.

– Эй-эй, какие мы быстрые, – забеспокоился боевик-переговорщик. – Насчет «сойти» пока рано толковать!

– А по-моему – самое время, – произнес Геральт жестко. – И лучше бы со мной говорил тот, кто действительно решает, а не ты, бобик.

Переговорщик не успел возмутиться; новый голос вплелся в разговор:

– Ведьмак! Не много ли ты на себя берешь?

Вот это был действительно главарь. Либо один из, либо единственный. Интонации, легкая благородная хрипотца – каждая мелочь свидетельствовала о том, что обладатель этого голоса обычно отдает приказы, а не исполняет чужие.

– Беру только свое, – холодно отозвался Геральт. – Ты умный, раз сообразил включить громкую еще в одной кабине. Значит, и мои действия сумеешь предвидеть. Как полагаешь, если я сейчас разблокирую автосцепку и отделю головную пару от остального состава, что произойдет? Пока твои балбесы вынудят Петровича активировать реактор в хвостовой паре, я уже буду в ваших вип-вагонах. Сколько твоих живых к тому моменту будут мертвы, как думаешь?

– Мутант долбаный, – вякнул было кто-то, но ему словно рот заткнули – со звонким шлепком. Вполне возможно, натурально заткнули, ладонью, а то и зуботычиной.

– Я никогда не конфликтовал с Арзамасом. Не хочу осложнений и сейчас. Бери своего паренька и уходи, хрен с тобой.

– Машинистов я заберу тоже.

– Что тебе машинисты, ведьмак?

– Я защищаю живых Большого Киева. Это моя работа.

– Защищаешь от опасных механизмов. Не так ли?

– Находиться на этой сцепке им опасно. Для меня этого достаточно, чтобы взять их под защиту. А управлять локомотивом смогут и твои фальшивые покупатели. Или тот же Левша, братец замтэче Риди. Наверняка ведь умеет, да?

Геральт снова сблефовал, и снова угадал.

– Все-то ты знаешь… – с досадой пробормотал главарь. – И про покупателей, и про братьев. Дотошных мутантов растит Весемир.

– Не мы такие, жизнь такая, – парировал Геральт. – И мне начала надоедать пустая болтовня. Пора бы уже и к делу.

– Хорошо! – рявкнул главарь неожиданно громко. – Прыгайте к гоблинским мамашам, я никого не держу! Но останавливать сцепку никто не будет, учти!

– Замечательно, – Геральт и не думал возражать. – Даль, проследи, чтобы выпрыгнул машинист, а затем прыгай сам. Влево по ходу.

Видно было, как Даль требовательно протянул связанные руки к террористу в кресле. И тот безропотно разрезал путы.

– Что? – с легким замешательством спросил Максим Геральта. – На ходу будем прыгать? Даже не остановимся?

– Спрыгнем, это нетрудно.

Ведьмак был совершенно не расположен спорить или уговаривать кого-либо. Он просто встал, проверил амуницию (скорее по привычке, чем по необходимости) и вышел в коридорчик. Там открыл левую боковую дверь – стук колес на стыках рельсов сразу стал громче.

Сцепка шла не слишком быстро, но понятно, что неподготовленному живому и нынешняя скорость казалась запредельно высокой.

Открылась дверь и во второй паре; показалась сначала чья-то голова, а затем половина грузноватого силуэта в уже знакомом синем полукомбезе железнодорожника.

Петрович медлил. Быть машинистом – еще не значит уметь сигать с поезда на ходу. Геральт надеялся, что житомирцы осознают: даже переломанные ноги лучше, чем почти неизбежная смерть. Террористы терпеть не могут живых свидетелей своих темных дел. А тут возникал реальный шанс уйти в сторону.

Сцепка пошла на небольшой подъем и Петрович решился. Неловко отпустив поручни и изо всех сил перебирая ногами, он по инерции пробежал с десяток метров вдоль путей и рухнул на реденькую траву.