Татьяна Солодкова - Дремучий случай Страница 22

— Зловонные, — уточнила Оксана.

— Пусть так, — вздохнула тетя Алла, — но, как говорится, от плохого плохое. Я скоро, — и она куда-то утопала.

Оксана проводила ее взглядом, потом повернулась к нам.

- 'Скоро' — это она преувеличила. Не меньше часа провозится. Может быть, чего-нибудь выпьете? Кофе? Чай? Спиртным не балуемся.

— Нет, спасибо, — отказался Дима.

А я даже не подумал скромничать.

— Можно кофе? Пять ложечек сахара, пожалуйста.

Оксана вскинула брови:

— Пять? Ничего не слипнется от такого количества?

— Мой желудок и ложку переварит, — заверил я.

— Ладно, — Оксана пожала плечами и включила чайник. — Вы поразительно не похожи на обычных тетиных клиентов, — заметила она. — Обычно сюда приходят девочки, страдающие от несчастной любви или брошенные женщины, желающие вернуть неверных мужей. Как-то один старичок забрел, хотел приворожить свою двадцатилетнюю соседку, — она хихикнула, — но тут даже тетины способности остались бессильны.

— А вы сами верите в эти способности? — тут же спросил я.

Оксана скривилась:

— А вы? Раз пришли сюда, значит, верите, зачем мне вас переубеждать, да и еще в ущерб моей тети?

— Я бы не сказал, что мы верим, — уточнил Дима, — я бы сказал, мы не исключаем возможности, что она нам поможет.

— Молодой отец с взрослым сыном у гадалки-экстрасенса — явление неожиданное.

— Он не мой отец!

— Он не мой сын! — одновременно заявили мы.

— И впрямь, — в отличие от своей тети, охотно согласилась Оксана, — вы совсем не похожи. Видимо, даже не родственники? Тогда кто? Друзья? — она поморщилась. — Любовники?

— Спасибо, — буркнул Дима, — я похож на гомосексуалиста-педофила?

Оксана получше присмотрелась.

— Вроде, нет, но если по людям можно было бы все узнать с первого взгляда, они перестали бы быть людьми.

— У вас своеобразное чувство юмора, — заметил Березин.

— Да-да, это мне уже говорили. А еще у меня нет чувства меры и чувства вкуса… — Оксана резко замолчала и глубоко вздохнула. — Вы не обижайтесь на меня. Просто сегодня провалилась работа, на которую я потратила больше года своей жизни. И я немного зла. Чертовски зла, если честно.

— Мы волей-неволей подслушали, вы художница?

Она хмыкнула:

— С чего вы это взяли? Есть сходство?

Нет, Оксана продолжала мне нравиться все больше и больше. Так его, Димочку с его нелепым флиртом, так его! Я даже еле сдержался, чтобы довольно не потереть руки.

Дима смутился от резкого тона Оксаны и начал мямлить:

— Но мне показалось…

К моему глубочайшему сожалению, увидев его растерянность, Оксана сменила гнев на милость и сказала уже более мягко:

— Я начинающая писательница. И сегодня работа, на которую я возлагала кучу надежд, провалилась. Мне сказали, что я бездарность и мне стоит попробовать себя в других областях. Вот так-то.

— Это кто вам сказал такую пакость? — Дима даже подсочил. Все, опять хвост распушил, Ромео Березнеки.

— Знающие люди сказали, — с грустью ответила девушка. — В издательстве. Понимаете, когда я приносила им наброски и рассказывала о своей идее, они обещали издать мою книгу, обещали приличный гонорар, контракт на пять лет… А когда я закончила работу, мне заявили, что у них есть гораздо более талантливые авторы, а я… А мне пора менять работу. Слышала, в одну из газет требуется человек. Пойду на днях узнаю, может быть, сгожусь я им с моим так называемым талантом. Надо думать о будущем.

— А можно будет почитать? — вежливо попросил Березин.

— Хотите ужаснуться? — она покачала головой. — Не стоит.

— Ну может быть позже?..

— Ага, — отмахнулась она, — всенепременно. Держи, — Оксана поставила передо мной чашку дымящегося кофе, а себе налила чаю.

Повисло молчание. Правда я уже давно помалкивал, не хотелось мешать Диме распушать хвост, впрочем, и сказать мне было нечего.

— Очень тяжело, когда умирает твоя мечта, — вдруг заговорила Оксана, она не смотрела на нас, ее взгляд был устремлен в окно, но казалось, она смотрит куда-то далеко-далеко. — Мечта, которой ты посвятил всю свою жизнь, ложился спать и просыпался с мыслью о ней, дышал, существовал этой мечтой. Я добьюсь, я сделаю, я смогу… А потом в один прекрасный момент понимаешь, что не добьешься, не сделаешь, не сможешь. Что прошлого не вернешь. Вот он, твой шанс, только что был перед тобой. И вот его нет. Упустила. Сама ли виновата, другие ли не оценили. Или просто такова судьба — быть неудачницей. Никто не знает ответа. Вот только мечты уже нет. Погибла. Истлела. А новая еще не родилась. А ведь без мечты жить нельзя…

Она еще что-то говорила, но я не слушал. Интересное было видение мира у этой женщины, если я, конечно, правильно понял ее слова. Выходит, несчастье это не когда ты с треском проваливаешься в том или ином деле. Несчастье наступает после провала. В момент, когда тебе не к чему стремиться. Нет, прошлые провалы не забудутся и не факт, что мы вынесем из былых ошибок какие-либо уроки, но мы перестанем о них думать лишь тогда, когда появится новая мечта, новая цель. А человек без цели — мертвец.

А ведь и вправду, как только у меня появилась цель — снять проклятие Березиных — я перестал думать о предательстве тех, кого я считал своими друзьями. Простил ли я их? Нет. Вынес ли я из этого предательства какие-то уроки? Ни одного полезного. Урок первый: ходить на встречи с друзьями в скафандре, чтоб случайно не прирезали. А что, забавная бы получилась картина… Но что-то я опять не о том. Странно, но после встречи с кладбищенским охранником меня стали посещать на удивление глубокие мысли. Зачем мы все живем? Какая у нас всех цель, и какая конкретно цель у меня. Сейчас цель ясна — помочь Березину. А дальше? Я ведь ни к чему не стремлюсь, у меня никого нет: ни друзей, ни родных. Я больше не неуловимый Змей, я просто мальчик-сирота с парой пачек банкнот в сумке, которые все равно рано или поздно кончатся. И что дальше? Чем зарабатывать себе на жизнь? Я ведь ничего не умею, кроме как заниматься противозаконными делами?

Я снова вспомнил Федора Прохоровича с его теорией о жизни и смерти. Для чего же я родился на этот свет? Раз я до сих пор жив, то для чего-то все-таки родился и, пока не выполню свое предназначение, я не умру.

Но, с другой стороны, даже не имея перед собой четко обрисованной цели, я ведь все равно не хотел умирать.

В этот момент снова повисло молчание. Оксана, видимо, думала о своем сегодняшнем провале, Дима сочувственно молчал.

— А разве просто жить не значит мечтать? — мой голос прозвучал в тишине так неожиданно, что Оксана вздрогнула и с удивлением посмотрела на меня. — Почему вы считаете, что у вас нет цели? У вас есть цель — жить дальше. И если вы не покончили с собой пару часов назад, то это значит, этот провал для вас не смертелен, значит, эта неудача ничто по сравнению с желанием жить.