Анна Тьма - Пленник Печати (СИ) Страница 22

Девушка быстро-быстро закивала…

Альтис тогда не успел добраться до проклятого повелителя — девушку, вызвавшую его и поддерживающую материальный облик демона, попросту убили. А без связующего звена Альтиса почти сразу выбросило обратно в Тартог.

И когда вдруг появились эти три духа из материального мира и предложили братьям заключить договоры… Альтис был готов ползать на коленях перед своим духом и петь ему гимны, хоть и не подал виду, даже поупирался, прочтя условия договора. Но все условия были ничем, по сравнению с открывавшейся возможностью вновь почувствовать жизнь! И возможностью найти Ароха. Ведь за три века точка света, горящая в запястье демона, не погасла, хоть и потускнела. Братья отреагировали так же и без колебаний заключили свои договора.

"Надо было читать внимательнее, придурок!" — мысленно заорал на себя Альтис, скрипнув от злости зубами. Строчку о слиянии личности он как-то пропустил, совсем не учтя, что при этом теряет саму свою суть.

А уж когда Альтис обнаружил, как его обманули, он готов был перерезать себе горло, если бы не проклятый договор, запрещавший принять смерть до исполнения условий. «Поганец», — недобро помянул демон прежнего хозяина тела.

Парень поднялся с кровати, с удивлением обнаружив, что одет, натянул ботинки и на ощупь выбрался из комнаты. Стараясь ступать потише и не натыкаться на углы, юноша выбрался из дома. Он стоял на пороге, вдыхая прохладу раннего утра.

До озера он дошёл без помощи Зерги, полагаясь на чутьё и механическую память. Сел у воды. Снял с глаз повязку и долго не решался их открыть.

— Noyerti… Treartalis rtiss… — тихо сказал демон и неожиданно услышал ответ:

— Tren tileiri, Al'tis!

Альтис вздрогнул, распахнул глаза и не понял, радоваться ему или бояться. Словно рисунок чёрной тушью на серой бумаге, увидел демон серую траву под ногами, маслянисто-чёрную воду и сидящего у воды длинноволосого эльфа в серо-чёрном плаще. Все это было видно, словно сквозь тёмную пелену. Ни капли света, только чёрное и серое. Но он видел! Не так, как раньше, но видел!

— А знаешь, — улыбнулся демон, справившись с эмоциями, — я ведь триста лет носил под кожей каплю твоей крови, чтобы знать, жив ты или нет.

Эльф долго молчал, не глядя на друга.

— Знаешь, Ал, — заговорил наконец эльф, — я даже не помню, как попал в это тело. У меня нет моей сути. Я знаю, кто я, но не знаю, как мне теперь себя называть. Со мной сотворили что-то страшное, а я не помню, кто и как это сделал!

— Ну, это-то как раз просто, — усмехнулся демон. — Лаэторрионис, подоночный повелитель Дома Светлых, твой, якобы, отец!

Арох дёрнулся всем телом, когда воспоминания едва не взорвали сознание, хлынув непрерывным потоком. Бог-волк, заключённый в тело эльфа, глухо застонал, обхватив голову руками, и надолго умолк, заново переживая весь тот кошмар, что ему довелось испытать.

…Три сотни лет Лаэторрионис, перворожденный бессмертный эльф, держал бога-волка в клетке своей силы, не отпуская в надматериальный мир, скрывая от других богов, которые рыскали по всем мирам в поисках исчезнувшего собрата.

Три столетия Арох Архорт день за днём умирал, сходил с ума и возрождался, безуспешно пытаясь вырваться из жуткого плена.

Постепенно Арох отчаялся и почти забыл, кто он такой. Пытки, которые применял к нему Лаэторрионис, могли сломить кого угодно. И когда повелитель, уверенный в удачном завершении перековки сознания, накинул на шею волка "ошейник подчинения", бог едва не стал верным псом высокорожденного. Но перед внутренним взором уже покорившегося бога вдруг появились трое демонов. Самый большой, возвышающийся над младшими, тепло улыбнулся ему. Средний махнул рукой, а младший, свирепо глядя на Ароха, вдруг, раскинув крылья, ударился всем телом о невидимую преграду.

— Арох! Ты — бог! Бог, а не собака! — яростно орал крылатый демон, молотя кулаками по невидимой стене. — Ты — бог!

— Бог… — Непослушное горло, забывшее звуки разумной речи, с трудом вытолкнуло это слово, и волк бросился на Лаэторриониса, чуть не откусив ему голову.

Повелитель снова скрутил бога и пытал пять суток подряд. А потом ещё и ещё, пока волк не забыл собственное имя. Тогда повелитель отделил от него его божественную суть, а то, что от Ароха осталось, эмбрионом вживил в тело своей любовницы, и сделал это так, что женщина ни о чём даже не догадалась.

Вот только мальчик родился зеленоглазым, беловолосым и слишком уж большим для эльфа…

— Почему ты один, брат? — хрипло спросил эльф Альтиса. — Где Альтаир? Что стало с Литисом?

Демон помолчал, а потом рассказал другу о том, как трое демонов ухватились за шанс вновь оказаться в этом мире, как их обманули и о том, как двое из них погибли.

— Они умерли из-за меня, — прошептал Арох.

— Нет, — мотнул головой Альтис. — Это была только моя вина.

Арох, не слыша друга, поднял руки и поглядел на них так, будто видел впервые. Сжал в кулаки свои длинные пальцы, снова поглядел на ладони.

— Ну я и урод! — совсем по-волчьи фыркнул эльф.

— Это ты-то урод? — Альтис невесело рассмеялся. — Посмотрел бы на меня!

— А что с тобой не так? — Арох взглянул на друга.

— Ты — кретин, волчара! — рявкнул, вскочив на ноги, обозлённый демон. — Раскрой глаза! И посмотри немножко дальше своего носа!

Эльф уставился на шипящего от резкой боли в руке демона.

— Ну и?

— Ты никогда к мелочам не присматривался. А мог бы и догадаться, что я… — Альтис огляделся по сторонам и на всякий случай накинул на себя и друга "полог тишины", — …переформированный.

— Ты — что?! — Эльф взвился в воздух, не поверив своим острым ушам.

— Что слышал, — мрачно ответил юноша.

— Но… но я же видел!..

— Иллюзия, Арох! Что мне оставалось? Я уже жалею, что сказал тебе.

Арох сел обратно, обхватил голову руками. Альтис вздохнул и сел рядом. Когда эльф вновь посмотрел на Пламенного, глаза его просто переполняла боль и вина.

— Прости меня, — выдавил он. — Я готов убить тех, кто это с тобой сотворил, тех, кто так тебя унизил.

— Перестань. — Юноша сжал плечо друга здоровой рукой и легонько встряхнул. — Мне плевать, что со мной сотворили. Я на всё это пошёл добровольно. Главное, что я тебя всё-таки нашёл. А суть твою мы отыщем! Хуже, чем сейчас, нам конечно никогда не приходилось, но ведь мы никогда не искали лёгких путей, так?

— Так… — Эльф-волк скривил губы в печальной улыбке.

— Вот, уже лучше. Мне до жути не хочется видеть у тебя на лице виноватое выражение.

— Видеть? — не понял Арох. — Ал! Ты можешь видеть?

— Ну, не совсем видеть… никаких цветов, только серое и чёрное. И всё как сквозь мутную пелену, но… ты прав — могу!