Оксана Панкеева - Поспорить с судьбой Страница 22

— А он тоже рисует?

— Он пишет стихи. И еще песни, но музыкант он хреновый, это у него не всерьез, а так, для себя… и своих дам. Кстати, как у тебя дела на этом поприще? Сдвиги есть, или по-прежнему подглядываешь за придворными? Интересно, за королем ты тоже подглядывал?

— А вот это не твое дело! — с детским злорадством ответил принц и показал язык, как девчонка. — И вообще, каких это сдвигов ты ожидаешь за три дня?

— Ха! Это делается быстрее, чем за три дня! Хочешь, я тебе помогу найти подружку?

— Не хочу, — нахмурился Мафей. — Может, я и лопух в некоторых вещах, но не настолько, чтобы мне еще и подружку добрый дядя подбирал.

«Облом, — подумал Кантор. — С этой идеей тоже можно смело расстаться. Впрочем, не жалко. Не особо порядочная была идея».

«Вот именно, — сказал вдруг внутренний голос. — Нечего врать мальчишке. Ты что, забыл, что он эльф? Он бы тебя вмиг раскусил. Да и парнишка хороший, тебе и самому не хочется его обманывать. Лучше познакомь его с товарищем Пассионарио, и никаких проблем».

«Ничего себе, никаких проблем, — возмутился Кантор. — Да если кто узнает…»

«А кто узнает, — не унимался пакостный голос. — Никто не узнает. А им обоим будет приятно. И полезно. Может, Мафей нашего горе-волшебника научит телепортироваться куда надо, а не куда попало».

«Отстань, — рассердился Кантор. — А как же конспирация?»

«А конспирацию — в задницу, — деловито посоветовал голос. — Она вообще в чрезмерных количествах вредна».

«А пошел бы ты… — огрызнулся Кантор. — Скажи это Амарго».

«Ах, ты просто боишься начальства, — засмеялся голос. — Ну так бы и сказал».

— Диего, что с тобой? — удивился Мафей. — Такое впечатление, что ты с кем-то телепатически общаешься. Ты что, еще и телепат помимо всего?

— Какой там телепат, к хренам собачьим! — выругался Кантор. — У меня раздвоение личности, и эти две личности постоянно спорят.

— А из-за чего вы ругались на этот раз? — тут же спросил эльф.

Принц даже не подумал принять такое объяснение за шутку, как сделал бы любой из знакомых Кантора.

— Из-за моего приятеля, — честно пояснил мистралиец. — Мой внутренний голос настаивает, чтобы я вас познакомил, я ему пытаюсь объяснить, что это опасно… А он не слушает. Он вечно мне что-то неподобающее советует.

— Что, например? — заинтересовался Мафей. Даже рисунок свой отложил, сел на спинку стула и навострил уши.

— Например… Он насоветовал мне потрахаться с Ольгой, после чего мы с ней вместе в больницу и попали. Нашел, кого послушать… Потом советовал утром не уходить, а я не послушался… а надо было. Потом еще советовал… да не просто советовал, а требовал, чтобы я с Ольгой связался всерьез.

— И ты послушал.

— Да мне, в общем, и самому этого хотелось. Еще мы с ним часто просто так препираемся, обсуждая разные события.

— Знаешь, — серьезно сказал Мафей. — А по-моему, этот голос тебе правильно советует. Ты бы его чаще слушался.

— Еще чего! Ты просто с ним не общался! Он безответственный, сексуально озабоченный, бесстыжий и ужасно ехидный засранец… Кстати, о засранцах. Ты, если выучил новых матюков, не беги сразу старшим хвастаться и рассказывать, где их услышал. А то Жак сегодня на эту тему высказал свое неодобрение.

— А ты не ругай детей такими словами! — развеселился принц. — А то как в зеркало посмотреть — так нехорошо, а как обложить в семь этажей — так нормально.

— А как ты это делаешь? — спросил Кантор, чтобы перевести разговор на другую тему.

— Что? Настраиваю зеркала? Очень просто. Хочешь научиться?

— Я вряд ли смогу… Это же классическая магия?

— Классическая, — кивнул Мафей. — А что, она тебе недоступна?

— Даже опасна. Мне просто интересно, как это делаешь ты. Покажи что-нибудь, а? Только без политики и без государственных тайн, а то мне еще шпионаж пришьют. Вот, к примеру, ваших придворных дам покажи. Мне интересно, какие они у вас… кроме Камиллы. Кстати, где король эту Камиллу нашел?

— Она ему досталась в наследство от моего папы, — легко объяснил Мафей. — А папа подцепил ее в каком-то борделе в Лютеции. Это Шеллар как-то говорил Элмару, когда тот его спрашивал. Давно уже, еще папа был жив. Шеллар ужасно возмущался и говорил, что не понимает, как можно тащить во дворец шлюх, когда у тебя такая прекрасная молодая жена.

— А потом, когда сам попробовал, сразу понял? — развеселился Кантор, представив себе короля Шеллара с Камиллой. Не очень получалось, так как он плохо знал короля, но, вне всякого сомнения, это должно было быть очень смешно.

— У Шеллара же нет жены, — пожал плечами принц. — А откуда ты знаешь Камиллу?

— Оттуда, — усмехнулся мистралиец. — Частенько бывал в том самом борделе, где твой папа ее подцепил. Дорогое было заведение, пожалуй, самое дорогое в Лютеции, однако туда не только блудливые короли захаживали. Ну что, покажешь?

— Пожалуйста, — Мафей спрыгнул со стула и подошел к зеркалу. — Только зачем они тебе, наши дамы?

— Да не они сами, в общем-то, — честно признался Кантор, — а их комнаты. Где-то у ваших дам должен прятаться мой знакомый, о котором я тебе рассказывал. Так что, если он окажется там, я вас познакомлю. А если нет… даже не знаю, где тогда его искать.

— Зачем ты его ищешь?

— А он пропал.

— Как пропал?

— А вот так. Телепортировался не понять куда. Мы теперь все очень переживаем, потому что он телепортироваться толком не умеет, и мог угодить в неприятности.

— А почему тогда мы его будем искать у наших дам?

— Потому, что одна из них его любовница, только не знаю, какая именно. Надеюсь, он все-таки не потерялся, а просто у нее застрял. Ну что, давай?

Мафей поколдовал над зеркалом, и в нем возникло изображение пустой комнаты.

— Это покои Вероники, — пояснил он. — Пусто. Ее дома нет. Смотрим дальше?

— Давай.

В следующей комнате сидели две молодые девушки лет по восемнадцать. Одна словно соскочила со страниц любовного романа — изящная, женственная и какая-то романтичная. Вторая — приземистая, крепко сбитая, больше похожая на симпатичную купеческую дочь, чем на аристократку.

— Это Акрилла и Вероника, — шепотом пояснил Мафей, прислушиваясь к разговору юных дам, поскольку они только что произнесли его имя.

— Да ну, он еще сопливый совсем, — критично высказалась Вероника, вертясь перед зеркалом. — Что-то не нравится мне эта помада, я с ней выгляжу, как крестьянка в праздник.

— Ты худеть не пробовала? — усмехнулась Акрилла. — А чем тебе не нравится, что он такой молодой? Зато симпатичный. Вот с ним бы я, пожалуй, и не отказалась.