Кристофер Сташеф - Здесь водятся чудовища Страница 22

Но первым не выдержал блок, через который был перекинут канат. Треснула древесина — и щепки разлетелись по сторонам. Плот понесло прямиком в водяную бездну. Кони тревожно заржали, становясь на дыбы на вращавшемся помосте.

— Держите поводья! — завопил Грегори.

— Спокойно, мои хорошие, — стал усмирять животных Ален.

Все три повода были уже в его кулаке, другой рукой он успокаивающе трепал лошадей по холке.

— Ничего с нами не случится, плот останется цел ведь с нами переправляются два могущественных волшебника. Терпение — вот наше спасение. Неужели такие отважные боевые кони испугаются воды, какого-то там мелководья!

Продолжая в таком духе, он смог усмирить коней, они перестали брыкаться, но глаза их по-прежнему были круглыми от страха.

Ален извлек меч из ножен.

— Этот клинок остудит чары! Сейчас я ему кое-что подрежу, тогда мы хотя бы сможем выплыть на поверхность.

Он собирался это сделать, когда их унесет на глубину и там поразить чудовище. «Холодное Железо» производило особое воздействие даже на заговоренных. И на тех, кто налагал чары.

— Ты его еще поди достань! — Но Джеффри и сам обнажил клинок, другой рукой перехватив у принца поводья своего коня. Глаза его были прикованы к зловещему афанку.

— Такие твари обладают сверхъестественной увертливостью.

— Пусть поувертывается, — отвечал уверенно Ален, — досмотрим, надолго ли его хватит.

Затем он обратился к Грегори:

— Ты так много знаешь о волшебном мире — разве ты не можешь уничтожить его силой мысли?

— Я пытался, — отвечал Грегори: лицо его онемело от напряжения, — но какая-то внешняя сила не дает мне развеять этот морок — что-то стоит за ним. Нечто…

— Нечто?

— Нечто несравненно более сильное. Может быть, какой-то колдун.

Ему приходилось говорить это, перекрикивая шум водной стихии.

— Слушай меня, дух реки! — воскликнул Грегори. — Приди к нам, заклинаем тебя — появись! В твои чистые воды вторгся пришлец, незваный гость, который своим присутствием оскверняет твою стихию!

— Так афанк и есть дух реки! — в отчаяньи выкрикнул Ален.

Тут плот неожиданно накренило — и на них обрушилась струя водопада. Лошади заржали и натянули поводья разом. Они едва успели удержаться на ногах, благодаря центростремительной силе.

— Уходи прочь, злосчастный дух, усмирись! — прокричал хрипловатый звонкий голос. — Угомонись! — и женщина вдруг вышла из стены восставшего над ними водопада — старая, дряхлая, вся в морщинах. Она простерла руки, намереваясь схватить афанка. Кожа ее была оливкового цвета, а волосы точно серебристая тина реки; в глазах пылала ярость.

— Убирайся отсюда, чудовищная тварь! Прочь из моих вод: не оскверняй их боле своим присутствием!

Афанк захрипел, словно подавившись водой, которую он вокруг баламутил, и сжался, готовый к прыжку. Но призрак, возникший из вод, прыгнул первый.

Длинные крючковатые ногти старухи сомкнулись клещами на горле афанка. Он завизжал и стал выкручиваться, но тщетно: пальцы из воды лишь глубже впивались в горло. Он попытался достать ее клыками, но речная старуха только рассмеялась:

— Хочешь укусить воду? Ты можешь чем-то повредить речной пене? Может быть, ты умеешь выкручивать руки струям и потокам? Тогда вперед, за дело!

Тем не менее афанк не оставлял своих попыток высвободиться, тело его металось из стороны в сторону, как зажатый в тисках кнут. Широкий хвост уже перестал мутить воды; дух вместе с афанком исчезли под водой, и воронка с ревом стала утихать, возвращая к привычному состоянию водную стихию.

Успокоились и кони, тревожно гарцевавшие по плоту.

Хозяева держали их влажные бархатистые на ощупь носы, чтобы унять радостное ржание. Плот уже мирно качался на водной глади — оставалось только переступать ногами, чтобы сохранить равновесие. Кони стучали копытом по влажной палубе плота, словно требуя скорее суши и надежной опоры под ногами.

— Помягче, о принц лошадей, заклинаю тебя, — подал голос Джеффри. — Монстр погребен в пучине, больше нечего бояться, — успокаивал он своего коня.

— Все в порядке, их больше нет, — увещевал Грегори своего жеребца, стараясь говорить как можно миролюбивее. Таким голосом разговаривают разве только с жеребятами, правда его конь и был молод. — Мать реки усмирила разбушевавшегося афанка, и теперь мы в безопасности — нам ничто не угрожает.

— Эй, храбрый конь, тебе нечего стыдиться — даже напротив, есть чем гордиться, — уверял Ален своего скакуна. — Ты рожден благородным, и тебе не страшны никакие речные чудовища. Усмирись, мой дорогой.

Понемногу кони в самом деле вняли увещеваниям и успокоились, но все еще нетерпеливо посматривали в сторону недостижимого берега. Приходилось держать их под уздцы, то и дело окрикивая. Как только паром ударился в прибрежную гальку, всадники быстро отвели коней в поводу на берег, и здесь наконец смогли перевести дыхание.

— Я был уверен, что утону, и уже готовился сегодняшний вечер играть с русалками на арфах, — сказал Грегори.

— Знаем мы тебя, — прыснул Джеффри — в какие игры ты с ними играл бы!

— Да и я, — признался принц, — был готов уже ко всему, даже к самому худшему. А откуда ты знал, что афанк — не дух реки? — спросил он у Грегори.

— По клыкам, Ален, по клыкам, — пояснил младший брат. — Таких длинных клыков не водится ни в одной реке. Вообще эта тварь напоминает бобра. А бобры не задерживаются в одной реке. Построят плотину, съедят рыбу, нагуляют жир — а потом уходят в спячку.

— И дальше?

— А что дальше? Просыпаются — и все по новой.

Только уже в другой реке.

— В самом деле, — задумчиво произнес Джеффри. — Они гости в любой протоке.

— Вот именно, — сказал Грегори, — поэтому дух любой из рек, в которой они гостят, спешит побыстрее от них избавиться, чему мы только что и были свидетелями.

— Получается, — вмешался Ален, — если бы это было сверхъестественное существо, у него еще были шансы победить, а так все это кончится просто удачной охотой.

— Ничего себе охота. Я бы ни за какие деньги не стал жрать такую тварь, — Грегори даже передернуло.

— Хорошо, что эта старуха из воды не побрезговала, — подмигнул ему Джеффри. — А я и не знал, что ты так хорошо изучил привычки бобров. Откуда ты этого набрался, ученая твоя голова?

Грегори усмехнулся:

— С детства я тянулся к знаниям, братец, в отличие от тебя, не пропускавшего ни одной драки и ни одной охоты.

Помню, сколько раз ты высмеивал мою привычку часами просиживать у реки, любуясь водными пейзажами.

— Честно говоря, все это уже стерлось в моей памяти, — отмахнулся Джеффри. — И что, все это пошло тебе на пользу? Вот уж не думал!