Майкл Суэнвик - Хроники железных драконов Страница 23

— Совершенно верно!

В коридоре, примыкающем к классу, сгустилось чье-то присутствие. Зловещая тяжесть повисла в воздухе, и запахло озоном, словно перед грозой.

— И если вы, несмотря на все мои усилия, будете невнимательными, непочтительными и неблагодарными, вам придется познакомиться…

Надзиратель, неслышно подошел к классной двери, приоткрыл ее, выглянул в коридор и кивнул.

— …с Детоловом!

Сучок широко распахнул дверь, и в класс кошачьим шагом вошел Детолов.

Он был красив — страшной, мрачной красотой. Кожу его покрывал искусственный загар. Костюм был шелковый, импортный, сильные руки затянуты в черные кожаные перчатки. Волосы торчали жесткой щетиной — верный знак вурдалачьей примеси в крови. Уши аристократически расщеплялись на кончиках. Он улыбался, обнажая ровные белоснежные зубы. И молчал.

Класс вздрогнул.

Детолов встал перед доской. Все смотрели только на него. Кошкодав и Сучок съежились в его присутствии, стали незаметны.

И только висящие над доской часы отвлекали на себя часть внимания. Граница круглого циферблата была единственной кривой линией среди прямых углов, а нервно скачущая красная секундная стрелка — единственным движущимся предметом в напряженно застывшем мире.

Детолов вынул что-то из кармана. Это был клочок какой-то дерюги, грубой, толстой, грязно-бурого цвета. Рука в черной перчатке, плотно сжав тряпицу, поднесла ее к длинному тонкому носу. А глаза его обшаривали лица учеников. Он медленно, глубоко вздохнул, принюхиваясь.

Джейн вспомнила…

Она снова была на заводе паровых драконов, в общей спальне пятого корпуса. Это было одно из ее самых ранних воспоминаний, но до сих пор она не видела в нем никакого смысла. Утро. Вовсю гудят кузнечные горны.

Уже две недели, как их шум постоянно раздается в ушах, не умолкая. Джейн стоит у своей койки, складывает одеяло. Дети суетятся вокруг, готовятся к утреннему появлению Блюгга. Им не терпится идти в столовую.

У нее мутилось в глазах, зрение раздваивалось. Она была одновременно и здесь, и там, сидела на задней парте и стояла у койки. Она не узнавала своего класса, не узнавала никого вокруг. Кто-то высокий и смуглый пристально смотрел на нее через всю комнату, и глаза его кололись как иглы.

Ее пальцы вцепились в одеяло — толстое, грубое, грязно-бурого цвета. В этой вещи был какой-то смысл, ужасный, но смысл. Все вокруг казалось ненастоящим, и только это одеяло, как якорь, привязывало ее к реальности. Если бы она выпустила его, то провалилась бы, утонула в своих иллюзиях, пропала бы навсегда.

Крысобой ущипнул ее за руку.

— Эй, ты что, заснула? — шепнул он. Она вздрогнула и вернулась в класс. Детолов отнял от носа дерюгу. Он смотрел на Джейн. Подняв длинную руку так, что спустился рукав пиджака и стали видны запонки, он указал на задний ряд и впервые заговорил:

— Вы, там. Девушка. Встаньте, пожалуйста.

Парализованная страхом, Джейн увидела, что ее соседка, вся дрожа, медленно поднимается с места. Это была Саломе.

Детолов пристально смотрел на нее. Одна бровь вопросительно поднялась, ноздри подрагивали, словно он чего-то не понимал, но не сомневался, что поймет. Он сделал шаг вперед.

И тут кто-то пукнул.

Это была добросовестная, крупная, полнозвучная акция. Все взоры обратились к переднему ряду. Разнесся сложный, богатый запах — метан, чеснок, вареная капуста и сероводород, от которого защипало в глазах. Явственно видное зеленоватое облачко расплывалось по комнате. Несколько девочек нервно хихикнули и прижали к губам платочки. Более стойкие мальчики просто зажали носы.

— Господи, Хебог! — вскричал пораженный Кошкодав. Вернувшийся к существованию Сучок уже выволакивал упирающегося гнома из-за парты. Кошкодав ухватил Хебога за другую руку. Вдвоем они развернули его и швырнули к доске головой вперед. Раздался грохот, и доска треснула.

Детолов наблюдал происшествие с вежливо-безразличной улыбкой.

Кошкодав отступил. Сучок схватил Хебога за шиворот и поставил на ноги. Он держал его так, что тот, задыхаясь, стоял на цыпочках с посиневшим лицом. Мгновение — и Сучок вышиб его в коридор, придав ускорение в сторону карцера.

Кто-то легонько тронул Джейн за руку. Она обернулась. Никого.

Саломе тем временем, повинуясь решительному жесту Крысобоя, опустилась назад на скамью. Очень было похоже на Крысобоя — первым понять, что можно сесть, надеясь, что про тебя забыли. Саломе еще не опомнилась. Пораженная, она прошептала:

— А я и не думала, что он может… Не думала…

Детолов откашлялся.

— На чем, бишь, я остановился? — Его острые глаза снова обежали задний ряд и решительно остановились на Джейн. — Ах да!

И он снова вытащил дерюгу из кармана. Он вдохнул, и Джейн почувствовала, что леденящий ветер врывается к ней в грудь. Она вздрогнула от холода и от охватившего ее чувства полной беззащитности. А Детолов все смотрел на нее, и глаза его все сужались.

Медленно-медленно он опускал руку, держащую клочок ее старого одеяла.

Все звуки и запахи классной комнаты удалились, исчезли, словно у приемника села батарейка. Джейн испугалась — она не могла вздохнуть, из комнаты словно выкачали воздух. Ее одноклассники неподвижно сидели за партами, как фигурки, вырезанные из цветной бумаги.

Детолов повернулся к Кошкодаву, взял его двумя пальцами за шиворот, легонько встряхнул и уложил на пол. Потом он неторопливо пошел по проходу, так же, двумя пальцами, поднимая детей из-за парт. Он перекидывал их через руку, а когда их набиралось достаточно, относил к доске и укладывал поверх учителя. Задний ряд он оставил напоследок. Наконец дошел и до него и собрал на руку всех, кроме Джейн. Она сидела, дрожа от ужаса и стараясь на него не смотреть. Последним был Крысобой с застывшей на лице ухмылкой. На кучу детей Детолов положил Сучка, негодующе вытаращившего глаза.

Он пододвинул стул и сел.

— Иди сюда. — Он поманил Джейн. — Садись ко мне на колени, поговорим.

Ей оставалось только повиноваться.

Колени у него были костлявые и жесткие, сидеть было неудобно. Она смотрела в стену. Рука в черной перчатке крепко держала, поглаживая, ее плечо.

— Я имею право немедленно арестовать тебя и увести отсюда силой. Ты это понимаешь?

Она кивнула. Говорить она не могла.

— Я служитель закона, Джейн, и важно, чтобы ты это поняла и признала мое право приказывать тебе. Соглашение было заключено, когда ты была мала, и договор подписан — а ты незаконно уклонилась от его выполнения. Ты, конечно, можешь сказать, что имела на это право, потому что с тобой обошлись несправедливо и на контракте нет твоей подписи. — Он пожал плечами. — Но, Джейн, ты ведь и сейчас еще несовершеннолетняя, и твоя подпись все равно не имеет законной силы. Если несправедливость и имела место, то так давно, что сейчас уже ничего не поделать.

Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Брови у него были черные, кустистые, а глаза неподвижные, как два зеркала.

— Ты ведь согласна с этим?

Джейн скорчилась в его руках. Пусть он убьет ее, пусть отправит назад на завод, но она никогда-никогда не признает, что это правильно.

Детолов вздохнул, словно она его разочаровала:

— Я родом с севера. Мы там охотимся на обезьян при помощи дубинки и бутылки с широким горлышком. Знаешь, как это делается?

— Нет, — с трудом выдавила она.

— Это очень смешно. Берем бутылку, кладем туда одну-единственную черешню, а сами прячемся. Появляется обезьяна. Видит в бутылке вкусную ягодку, сует туда руку и зажимает ягодку в кулак. А форма и размер горлышка рассчитаны так, что кулак не пролезает. Обезьяна может очень легко вытащить руку, но для этого надо разжать кулак и выпустить черешню. А этого-то она и не в состоянии сделать. И даже когда появляется охотник, посвистывая и помахивая дубинкой, она не находит сил расстаться с добычей. И охотник вышибает ей мозги.

Детолов достал из кармана записную книжку в переплете из страусовой кожи. Протянул Джейн кусок мела.

— Ну-ка, Джейн, напиши на доске слова, которые я продиктую. Да пиши покрасивее, аккуратно, чтобы вышло пять ровных столбиков.

Он ждал. Джейн подошла к доске.

— Рекурвор, — начал он диктовать. — Рекусабиле. Рекусакао. Рекусадора.

Джейн от страха успела исписать полдоски, пока поняла, что он диктует командные коды драконов класса «Молох».

Она писала дальше, стараясь не показывать, что слова ей знакомы. Она надеялась, что коды не сработают. В конце концов, от школы до насыпи не меньше четверти мили.

Кончив писать, она взглянула на то, что получилось.

Рекурвор — Рекусабиле — Рекусакао — Рекусадора — Рекусамор — Рекусанции — Рекусатяв — Рекусатури — Рекусер — Рекусерати — Рекуссион — Рекуссус — Рекуцио — Рекуционис — Рекутитос — Рекутитум — Редаккао — Редакцендо — Редактадас — Редактамос — Редактарон — Редадим — Редадинар — Редамбулес — Редамнавит — Редендум — Редибитар — Редактор — Редивамат — Редоккула — Редоктар — Редоктамос — Редомбулас — Редоррадио