Цветок яблони (СИ) - Пехов Алексей Юрьевич Страница 23

— Давай-ка одевайся, и пора проваливать из дворца. Надо убедиться, что она отчалила и не замышляет какую-нибудь пакость.

Оставшись одна, Шерон еще раз посмотрела на свое отражение.

— Я не спросила твоего имени... Ты сделал не меньше, чем Яс. Может быть, и больше, вытащив меня из бездны, тзамас. А я даже не знаю, как тебя зовут.

Они собрались вместе, когда наступил полдень и бледное, призрачное солнце, неспособное опалить даже снежинку, едва-едва появилось над городской стеной, уже неделю зарастающей странной бесцветной плесенью.

Бланка, истощенная и не выспавшаяся, сидела на ступенях герцогского дворца, убрав волосы под черную сетку и изменив платьям ради дорожного костюма всадника. Статуэтку она поставила рядом с собой, а три её тени терпеливо ждали в отдалении, у парковой беседки с сорванной крышей — так, чтобы не слышать беседы.

Они встали на колени, фигуры, замотанные в серую ткань, и отчего-то Шерон подумала, что сейчас рядом с ней не люди, а инструменты. Их жизненная сила казалась совершенно иной, отличной от других, закутанной словно в несколько слоев брони. Пока не пробьешь каждый, до нити, что надо порвать, чтобы отправить на ту сторону, не доберешься.

Тэо обнял её крепко-крепко, так, что девушка издала жалкий писк и тут же рассмеялась, когда он смутился, поняв, что едва не сломал ей рёбра, и отстранился.

— Я не сомневался, что ты вернешься.

От него пахло пеплом, сожженной травой и... ядом. Она чувствовала ту сторону в его крови. Отталкивающую чужеродную болезнь.

— Что это? — Шерон решительно взяла его руку, стянула перчатку, внимательно разглядывая измененные когтистые пальцы. — Откуда столько боли? Тебя ранил шаутт?!

— Все уже лучше, чем пару недель назад. — Тэо аккуратно освободился из её удивительно цепкого хвата. — Помог отвар из цветов Талориса.

— Не так уж он и помог. — Ей пришлось привстать на цыпочки и вытянуть руку, чтобы коснуться его сухого лба. Затем Шерон обратилась к Мильвио: — Ты должен был сказать мне раньше.

— Во времена моей молодости, чтобы убить асторэ, требовался не один шаутт. И даже не три. Раны, которые они наносили, были куда серьезнее, чем царапина, доставшаяся Тэо. Впрочем, да, ты права. Должен. Хотя это мало что изменило бы.

— Я в силах помочь.

— Ага, рыба полосатая, — скучным тоном протянула Лавиани, скатала в валик притащенную из какого-то дворцового зала штору и угнездилась рядом с Бланкой, довольно раздраженно косясь на нее.

Шерон недоуменно нахмурилась, видя, как сойка сверлит глазами госпожу Эрбет, а та, обратив черную повязку на убийцу Ночного клана, делала то же самое своим особым зрением.

— Ты знала, что он выжил. — Бланка не говорила, почти что пела. — Я видела по твоим нитям. Ты не удивилась.

Та не стала отрицать:

— Узнала не так уж давно.

— Это было важно для меня.

— Нет. — Это «нет» было весомым, обдуманным и совершенно уверенным. Так что рыжие брови гневно приподнялись над повязкой. — Не важнее, чем жизнь Вира. Чем то, что случилось за это время. Шрев, которого не добил Тэо, в тот момент показался мне меньшей нашей проблемой. Ни к чему тебе было тревожиться еще и о нем.

— Тот день, когда ты начнешь проявлять беспокойство о моих тревогах, станет последним днем этого мира.

Лавиани тут же вернула ответ:

— Последние дни наступили, как сама можешь... хм... видеть. Но ладно, ты права в том, что я не о тебе заботилась, а банально забыла рассказать. Или не сочла это настолько важным? Ну, короче, выбери любой приятный для тебя вариант, девочка. Обижаться довольно глупо.

— Как и тебе.

— Я злюсь. Не обижаюсь. В Туманном лесу мне не хватило сил, чтобы расправиться с ним. Мне представился шанс и...

— У тебя бы не вышло, — вклинился в разговор Тэо. — Не с самым лучшим сойкой, уж прости. Для этого потребовался таувин.

Лавиани беззвучно произнесла губами ругательство.

— Мальчишка молодец. Признаю.

— А где Вир? — спросила Шерон.

— Я отослал его к Дэйту, под Лентр. — Мильвио пожал плечами, словно извинялся за свои действия. — Его место там, где он может помочь.

— Не в стиле Вира слушаться приказов, — задумчиво протянула Лавиани.

— Так я и не приказывал, — чуть улыбнулся Мильвио.

Лавиани скорчила очередную скептичную гримасу. В последнее время у нее это входило в привычку.

— Может, ты наконец-то разъяснишь нам, убогим, что происходит? — Вопрос был обращен к Мильвио.

— Я не знаю того, чего бы не знала ты. Дэво рассказали, что сохранил Храм, и я склонен им верить.

— У-у-у... — Лавиани разочарованно вытянула губы трубочкой. — Я думала, ты волшебник. Друг Тиона. Величайшая легенда. А у тебя за душой только вечное «не знаю».

— Его время и он куда ближе к нашему, чем к Шестерым.

— Звучит забавно, Бланка. Особенно если подумать, что я на расстоянии вытянутой руки от Мири, — ухмыльнулась сойка. Но тут же стала серьезной и проронила: — Выходит, нам придется доверять словам мутных евнухов и надеяться, что они не водят нас за нос.

— Ты споришь сама с собой, — мягко намекнул Мильвио. — Ведь все видишь. Не веришь им, поверь мне. В том, что в Риону пришла сущность той стороны, её малая часть — я нисколько не сомневаюсь, потому что ощущаю это своим выжженным даром. Дыхание Облака, занявшего тело Нейси, отзывается в моих позвонках даже сейчас. Нам надо действовать, пока оно спит и пожирает магию. Прежде чем втянет в себя её всю и воспрянет, чтобы пойти дальше.

Шерон озадаченно мигнула:

— Я... не очень поняла. О чем ты?

— А. Ну да. — Лавиани провела рукой, словно фокусник, пытающийся выудить из шляпы даже не кролика, а целого слона. — Тут такое дело. То, что ты выпустила в мир, лишает некоторых из нас славных умений. Я, к примеру, лишилась всех талантов. Нет, чувствую их, как прежде, но... вот.

Сойка без стеснения задрала рубашку, показывая лопатку с бабочками. Затем обе ладони, на которых были идентичные татуировки. В первое мгновение девушка не поняла, а потом заметила, что картинки перестали жить своей жизнью.

Двигаться.

Они застыли.

— О.

— Это ты очень вежливо сказала, между прочим. Лично я орала на весь дворец. Таланты не отвечают моим желаниям. С каждым часом я ощущаю их все слабее. Полагаю, у Вира сейчас та же история. И у безумной Нэ, где бы она ни коптила небо.

— Попробуй сделать что-нибудь, — попросил Шерон Мильвио. — Какую-нибудь малость.

Она, внутренне готовясь к любому развитию событий, достала из сумки кости, кинула их на траву. Те под взглядами присутствующих осторожно обошли вокруг хозяйки и взлетели к её лицу, засияв белым.

Горели ярко, как всегда, когда она обращалась к новой стороне своих умений, чтобы внезапно, неожиданно для Шерон, погаснуть и со стуком упасть к ногам.

— Идите сюда. — Девушка протянула ладонь, и кубики поспешно, словно собака, боящаяся, что хозяин бросит её за нерадивость и старость, кинулись к ней. — Я чувствую их. Чувствую смерти вокруг. Каждого мёртвого, до которого могу дотянуться с этого места. Но... полагаю, не смогу поднять больше одного-двух. Даже несмотря на браслет.

— Магия уходит, как и было сказано. Через несколько дней и ты, и Лавиани станете обычными людьми. — В словах Мильвио слышалась грусть.

— Рыба полосатая.

Шерон же подумала, что ей ни к чему врать себе. Что ей бы хотелось быть обычной. Не ученицей Дакрас. Тзамас. Повелительницей мёртвых. Потерять свои способности навсегда. Забыть об этой боли и той вине, что гложет её за город, который она, пускай и невольно, уничтожила с помощью своей силы.

Но эта жалкая секундная слабость прошла. Горячей водяной волной схлынула по ледяному мосту отступления, разрушая его.

Ее желания, мечты, надежды сейчас не значат ничего. Она выбирает борьбу. Будет некромантом.

Не обычным человеком.

— А ты? Твоя сила? — обратилась Шерон к Тэо.

— Ничего не изменилось. Пока. Изменится?