Марина Дяченко - Пещера Страница 23

Дождь за окном чуть угомонился; рядами стояли яркие машины с надписью «Телевидение», и к одной из них шествовал оператор Сава – а за ним ассистент с осторожностью тащил зачехленную камеру.

Павла осмотрела себя. Джинсы – вот они, больше не стали. Свитер… туфли, в конце концов…

Она проследовала в туалет и посмотрела на себя в зеркало. На всякий случай попробовала дотянуться до выключателя; сознание, что она по крайней мере не уменьшается в росте, неожиданно ее упокоило. Странная куртка вернулась на вешалку – в конце концов, до фильмотеки два квартала, Павла доберется и так…

И она погрузилась в повседневную суету с несколько преувеличенным рвением – если проблема неразрешима, то о ней лучше забыть. Телевизионная жизнь Павлы по обыкновению переполнена была событиями и эмоциями, маленькое происшествие с успехом было вытеснено из мыслей и из памяти – однако вечером Павле потребовалось немало мужества, чтобы подойти к вешалке.

Чего она ждала от своей куртки? Что та всплеснет рукавами и скажет «Ах Павла, что же ты так долго?..»

Куртка была на месте. Совершенно прежняя – обычного Павлиного размера.

На другой день, рано утром, зазвонил телефон; рассеянная Павла не поспешила к трубке.

Поспешил Митика.

Коммуникабельное дитя, чьи родители спешно заканчивали завтрак, а тетка замешкалась в своей комнате – это самое дитя подскочило к телефону, и уже через мгновение Павла слышала степенный разговор:

– Да! Здравствуйте! Нет! А, она женилась и переехала… Ну, вышла замуж, да… Пока-пока!

Павла пулей вылетела из комнаты; трубка уже лежала на рычаге, Митика, довольный, улыбался:

– А я дядю надурил! Я сказал, что ты женилась на директоре цирка, и теперь у вас в доме живет настоящий слон!..

Не говоря ни слова, Павла вцепилась стервецу в ухо.

На визг выскочили из кухни Стефана и Влай; разборка случилась короткая, но громкая и красочная. Павла отправилась на работу со опухшими глазами и подтекшей тушью; на автобусной остановке у самого здания телецентра ее окликнули:

– Девушка! Любезная девушка!

Вздрогнув – хотя чего, собственно, вздрагивать – она обернулась.

Парень был совершенно незнакомый – лет двадцати, обаятельный, с иголочки одетый, тщательно причесанный; в опущенной руке он держал большой футляр от трубы, и Павла механически подумала, что парень – студент консерватории.

– Девушка, милая, вы не хотите приобрести змею?

Павла не успела моргнуть глазом – парень открыл футляр и вытащил на свет небольшую, скверного вида змейку с треугольной головой, раздвоенным языком и цепенящим, липким взглядом мутных глаз. Павла невольно отшатнулась.

– Замечательная змея, – сказал парень голосом бывалого торговца, ежедневно реализующего по три десятка змей. – Главное, очень ядовитая… Возьмите в руки. За голову, видите, вот так!..

– Это гадюка? – спросила Павла, отступая.

Парень от души возмутился:

– Что вы! Гадюку я не стал бы… Это очень редкая, дорогая змея, украшение серпентария, одним укусом заваливает слона…

– У меня нет денег, – сказала Павла, довольная, что нашла отговорку.

– Я отдаю за бесценок, – парень ясно, мило, совсем по-мальчишески улыбнулся. – Буквально очень дешево отдаю. Посмотрите, какая змея!..

Змеиная морда оказалась у самого Павлиного лица. И морда была преотвратная; змея не просто умела завалить слона одним укусом – ей явно уже приходилось это делать и хотелось сделать еще.

– Мне не надо, – отступая, Павла уперлась спиной в пластиковую стенку остановки. – Мне не надо змеи, я на работу опаздываю…

Она попыталась обойти назойливого юношу – однако тот, улыбаясь, загородил ей дорогу. Змеиное тело, черно-зеленое, с отвратительным блеском, свисало из его кулака, как живой упругий пояс.

– Девушка, милая… Вам повезло, вы потом будете локти кусать, это последняя змея из последней партии, это редкость, совсем задешево, ну вот возьмите, подержите в руках, вам ведь отдавать не захочется, только возьмите в руки!..

Подтверждая его слова, змея заизвивалась активнее и зашипела.

Почему я до сих пор тут стою, подумала Павла беспомощно. Дурацкий какой-то розыгрыш… А может быть, купить? Митике в подарок?..

Возможно, кровожадная мысль отразилась у нее на лице – змееторговец снова заулыбался:

– У вас дома есть аквариум? Нет? Подойдет большая кастрюля с крышкой… Берите-берите!..

Змея опять разразилась леденящим душу шипом; Павла спрятала руки за спину.

Почему она стоит и слушает эти бредни?! На работу… Раздолбеж…

– Молодой человек, эта змея продается?

Рядом с Павлой невесть откуда взялась средних лет дама в широкополой шляпе; глаза ее горели, будто она сама не могла поверить своему счастью:

– Позвольте? Позвольте взглянуть?..

Молодой человек охотно протянул ей змею – а Павлу уже оттеснял в сторону пожилой мужчина в очках, с седоватой докторской бородкой:

– Это змея? Она продается?.. Разрешите?

– Вот видите, – укоризненно сказал змееносец Павле. – А вы не хотели… Решайте – ваше право первого покупателя, но если вы скажете «нет»…

– Я готов доплатить, – быстро сказал бородатый. Дама уже бесстрашно вертела змею в руках.

Да она же игрушечная, подумала Павла с облегчением. Вот парнишка, настоящий клоун, она же механическая, как он меня купил…

И, рассмеявшись, ухватила гадину за упругий хвост.

Прикосновение живой холодной чешуи разом вышибло у нее из головы все мысли. И разумные, и не очень.

Человек, утонувший в мягком кожаном кресле, нажал на «стоп». Обернулся к серому окошку дисплея, где бежали, пульсировали два изломанных графика – в правой части черный, в левой – красный. Человек положил руку на клавиатуру – графики совместились; некоторое время он мрачно следил за их танцем – завораживающим, как пламя. Как прибой.

– Маловато данных, – разочаровано сказал лаборант за его плечем.

– Хватит, – уронил человек в кресле. Перемотал пленку, снова нажал на «пуск».

«Замечательная змея. Главное, очень ядовитая… Возьмите в руки. За голову, видите, вот так!..» – «Это гадюка?» – «Что вы! Гадюку я не стал бы… Это очень редкая, дорогая змея, украшение серпентария, одним укусом заваливает слона…» – «У меня нет денег…»

Камера дернулось, растерянное лицо девушки скользнуло в сторону – и снова вернулось в кадр. Наблюдатель видел его в мельчайших деталях – движение ресниц, движение зрачков, секундное сжатие пересохших губ.

«Я отдаю за бесценок… Буквально очень дешево отдаю. Посмотрите, какая змея!..» – «Мне не надо… Мне не надо змеи…»

– Невыразительно работаешь, – вздохнул наблюдатель, останавливая запись. – Пресно.