Артем Каменистый - Дороги смертников Страница 23

– Ты разве не помнишь, как попал в этот лед?

– Я? Ничего я не помню. Помню только этот проклятый туман, что повалил из гробницы. Мне стало разъедать глаза, и я их прикрыл. А как открыл, оказался тут. Вот как за секиру не ухватиться при таких делах?

– Туман? Какой туман? Ты стоял с секирой над головой, будто собирался кого-то ударить.

– Ну да. В этом тумане кто-то бегал. И мне показалось, что бегает он за мной. Вот я и изготовился – ничего хорошего в таком тумане бегать не будет. А туман этот еще… Слушай, Тимур, а не выйти ли нам на улицу для разговора? Ты уж меня извини, но в твоей пещере воняет, будто в забродившей выгребной яме.

– Вообще-то это воняет от тебя – с пещерой все в порядке.

Как Тим и подозревал, Ап не имел ни малейшего отношения к Древним. Он говорил на южноимперском диалекте, перемежая его с эллянскими словечками, и о Древних знал лишь то, что они испохабили мир несколько тысяч лет назад, а потом исчезли, оставив после себя развалины, Небесный шрам и язвы. На берег Атайского Рога Ап попал вместе с шайкой клингеров. Их предводитель был непрост и имел кое-какую информацию об этом месте. Он уверенно заложил несколько траншей и шурфов. Через неделю работы под одним из камней нашли засыпанную галерею, облицованную гранитными плитами. Расчищая ее, клингеры наткнулись на бронзовую дверь, за которой обнаружилось подземелье.

После этого момента Ап уже помнил не все. Пока клингеры обсуждали находку и готовили фонари, из подземелья начал выползать туман. Он стремительно расползался по округе, и вскоре из-за него уже трудно было свои ноги рассмотреть. Потом Ап смутно помнил, что бежал к берегу со скоростью перепуганного зайца. Но его что-то неумолимо догоняло, и, осознав, что уйти не получится, он развернулся, намереваясь дать бой. И все: следующее, что он увидел, был потолок жилища Тима.

И самое главное – Ап упорно не мог поверить, что провел в ледяном заточении много лет. Он уверял, что берег за это время ничуть не изменился, и доказывал Тиму, что клингеры, возможно, так и продолжают свои поиски здесь, а их корабль стоит чуть дальше, скрытый скалами. Спорить с ним не хотелось, и Тим предложил прямо:

– Ты сможешь дойти до стоянки корабля? Извини, но донести тебя мне не под силу.

– Тимур, да Ап на своих ногах не сможет идти лишь в одном случае – если их отрежут. Двигай за мной, наше корыто укрыто неподалеку, ты и запыхаться не успеешь.

Вопреки своим бодрым заверениям идти Апу было нелегко – приходилось опираться на секиру и огибать многочисленные неровности рельефа. Тим, разумеется, не запыхался – он при желании ползти смог бы с большей скоростью. Новый знакомый, пройдя сотни три шагов, замер на берегу крошечной бухточки.

Корабль в бухточке был. Деревянная посудина простояла здесь не один десяток лет. Ее заливали дожди и засыпал снег, древесину точили обитатели залива, а на палубе чайки строили свои гнезда. Днище прогнило, остов давно уже лег на дно, из воды, будто ребра огромного кита, торчали выбеленные шпангоуты с кусками трухлявой обшивки.

Тим, оценив унылую картину, тактично поинтересовался:

– Ты до сих пор уверен, что провел в ледяной глыбе не слишком много времени?

Ап выразил свои эмоции парочкой столь колоритных фраз, что, будь жив боцман «Клио», затрясся бы от зависти. Затем начал высказываться уже более содержательно:

– Этот корабль стоит здесь со времен сотворения мира – не иначе. Так сколько же времени я просидел в этом твоем волшебном льду?

– Не знаю. Ты помнишь, какой тогда год был по имперскому исчислению?

– Откуда мне знать – я хорошо считать умею только до двенадцати, дальше мне уже нелегко запоминать.

– А кто был Императором, когда ты сюда попал?

– Тот же, кто и всегда, – Император.

– А как его звали до короны? Когда он был еще простым принцем?

– Да что ты такой любопытный! Ты еще спроси, как звали моего папашу!

– Ап, не горячись – просто хочу узнать, сколько времени ты здесь простоял.

– Да я тебе и так скажу – очень много времени. Очень! Смотри сам – наш корабль успел сгнить. Он, конечно, был и тогда не особо новеньким, но достаточно крепким. А сейчас? Труха одна осталась. Пойдем со мной. За той скалой у нас лагерь был.

– Ты думаешь, там что-то могло уцелеть?

– Раз судно здесь, значит, никто отсюда ног не унес. Раз все погибли, могло добро остаться какое-нибудь. Нам не помешает пошарить там.

Доводы Апа были разумны, и Тим поплелся за ним. От лагеря, разумеется, ничего не осталось. Но под скалой клингер с триумфом указал на кучу хлама:

– Вот! Сюда мы скидывали все, что находили. У нас был паренек с задатками мага, он эту рухлядь изучал. Иногда бесполезный на вид черепок может оказаться до жути дорогим амулетом. Вот он это и должен был определять.

Тим, присев, бегло осмотрел содержимое кучи. В основном здесь были куски керамики и стекла, выделялся размерами отшлифованный каменный шар размером с детскую голову, под ним зеленела пятнами коррозии бронзовая пластина. Мелкие, почти насквозь прогнившие изделия из металла идентифицировать было невозможно. Понять, для чего служила фарфоровая вещь, похожая на плывущую утку с оторванной головой, тоже не получалось.

– Это мусор, – констатировал Тим. – Теперь я понимаю, почему ничего не нашел на месте ваших раскопок, – вы все сносили сюда. Мне даже осколка кувшина не попалось.

– Плохо смотрел. Это старье, валяясь на поверхности, обрастает разной пакостью и просто грязью, отличить от камня не так-то просто. А еще лучше сразу браться за лопаты – самое ценное всегда под землей.

Тим из кучи хлама вытащил низкую стеклянную вазу с выбоиной по краю.

– Вот эта вещь пригодится. Можно использовать как миску. И вон, дно от кувшина тоже уцелело. Если отмыть, тоже миска выйдет. Больше я ничего ценного не вижу. Разве что кусок этой бронзы.

– Металл не тронь! От металла Древних все беды. На вид простая железяка, а кинешь в карман, так она тебе зад до черноты пропечет. Слыхал я о таком не один раз. Ведь без мага никак не понять, есть ли какой подвох. Мы, когда металл находим, даже руками его не касаемся – длинными щипцами хватаем, так и тащим. За стекло можно браться и за простую керамику тоже. А вот просвечивающиеся черепки бывают тоже с неприятностями. Пошли-ка, Тим, назад, подальше от этой кучи. И кстати, а что ты тут вообще жрешь? Это я к тому говорю, что не откажусь, если угостишь.

Аппетит у Апа оказался под стать его телосложению. Даже немощь, вызванная годами странного заточения, на нем не сказалась. Гигант, добравшись до жилища, присел на песок у костра – его явно обессилила эта недолгая прогулка. Тим предложил ему свои запасы моллюсков, достав их из ямки, засыпанной мокрыми водорослями. Ап не стал возиться с огнем – сожрал их сырыми, раскалывая раковины камнями. Уничтожив все съестное, он воспрянул духом и, набравшись сил, начал бродить за Тимом по обнажившемуся берегу. Помогать в ловле креветок и крабов он не лез, но исправно таскал за ним бочонок, складывая в него добычу.