Кровавый рассвет - Казаков Дмитрий Львович Страница 23

Девушка бросила на гнома сердитый взгляд:

– О событиях на Теносе. Только не вздумай меня расспрашивать. Я слишком устала, чтобы отвечать на твои дурацкие вопросы.

Гундихар, привыкший к норову спутницы, только хмыкнул.

Потом им принесли поесть, и Саттия, утомленная обилием впечатлений, легла отдыхать. Ей уступили один из лежаков и даже добыли откуда-то из запасов чистое одеяло. Гундихар же уселся играть с гвардейцами в карты и, судя по разочарованным возгласам сельтаро, обыгрывал их вчистую.

Общались игроки на дикой смеси эльфийского, гномьего и человеческого языков.

Потом девушка задремала. Проснувшись от легкого прикосновения к плечу, обнаружила, что рядом стоит Вилоэн тар-Готиан.

– Вставай, – сказал он, – нам пора двигаться в путь.

– Нам? – нахмурилась Саттия, решив, что спросонья ей послышалось.

– Посланец Великого Древа отказался взять с собой свиту. Но наместник Ла-Себилы и блюститель трона герцога благородный Риаллон тар-Халид настоял на том, чтобы двое сельтаро отправились с вами. Выбор пал на меня, и еще на достойнейшего из магов тар-Халид.

Девушка подумала, что если против общества сотника ничуть не возражает, то от эльфийских колдунов предпочла бы держаться подальше. Она села на лежаке, спустила ноги на пол и принялась натягивать сапоги.

– Значит, ты отправишься с нами, белобрысый? – спросил от стола Гундихар, деловито пересчитывавший собственный выигрыш. – А из чародеев кто? Не тот ли паскудник с одним ухом?

– Ты угадал, – холодно ответил тар-Готиан.

– Вот так подарочек… – буркнул гном, и монеты со звоном посыпались в объемистый кошель.

Ну а тот исчез в бездонном заплечном мешке Гундихара.

Вышли из казармы, причем гнома проводили совсем не дружелюбными взглядами. Во дворе замка обнаружился Бенеш, а рядом с ним – вельможи во главе с наместником и одноухий маг. Вокруг редкой цепочкой расположились гвардейцы в кольчугах, вид у них был торжественный.

– Вот и твои спутники, – проговорил блюститель трона. – Полагаю, они довольны нашим приемом. Вы можете отправляться в путь… Но, может быть, вы все же возьмете лошадей и десяток воинов охраны?

Бенеш улыбнулся и покачал головой, судя по всему – не в первый раз.

– Ну, что же, как хотите. Идем. – В этот раз наместник, похоже, решил из солидарности с посланцем Великого Древа пройтись пешком. Вельможам, чьи лица были кислыми, точно кефир, ничего не оставалось, как последовать его примеру.

А уж гвардейцам и вовсе деваться было некуда.

Они проделали обратный путь к воротам крепости, перешли через речушку. Но на другом ее берегу повернули на восток. Широкая мощеная улица вывела к стоявшим в два ряда храмам божеств Алиона.

Святилище Анхила, Хозяина Неба, соседствовало с храмом Адерга, владыки Смерти. Золотой конь на крыше святилища Афиаса смотрел прямо на летучую мышь, священное животное Скариты, Ночной Хозяйки, столь почитаемой в Серебряной империи.

Из открытых дверей струился дымок с ароматом курительных палочек.

Храмовый квартал остался позади, а когда впереди показалась опушка густого леса, наместник остановился.

– Ну… – сказал он, повернувшись. – Надеюсь, что мы смогли исполнить все желания посланца Великого Древа?

Бенеш кивнул и поклонился.

– Тогда мы желаем вам легкой дороги. – Наместник Ла-Себилы в свою очередь отвесил поклон. – Да пребудет над вами длань Двуединых Братьев.

Вслед за ним принялись кланяться и бормотать нечто вежливое и прочие вельможи.

– Так мы что, пешком пойдем? – занервничал гном. – Эй, он что, с ума сошел? Через эти чащобы? Гундихар фа-Горин, конечно, не любит ездить верхом, но топать на своих двоих через Мероэ – настоящее безумие.

– Успокойся, почтенный, – неожиданно на языке людей сказал одноухий маг. – У того, кто послан Великим Древом, могут быть свои пути, недоступные не только простым роданам, но и чародеям.

Гном удивленно выпучил глаза и открыл рот.

– Надеюсь, что так и будет. – Саттия даже не попыталась скрыть изумление: волшебники-сельтаро никогда не славились как знатоки чужих наречий, да и вообще эльфы неохотно изучают нечто, придуманное не ими.

Торжественное прощание, щедро сдобренное поклонами, тем временем закончилось. Наместник со свитой и охраной пустился в обратный путь, а Бенеш выразительно покачал головой и вытер пот со лба.

– Куда ты нас ведешь? – набросился на него Гундихар. – Может быть, стоило взять лошадей?

Молодой маг успокаивающе поднял руку, а затем направился к лесу. Стена джунглей, от которой веяло прохладой, придвинулась, стали слышны звуки, доносившиеся из ее глубины – птичьи крики, чей-то отдаленный рев и слитный шелест листьев, похожий на шум океана.

Идущая от Ла-Себилы дорога ныряла в чащу между двумя огромными деревьями, похожими на часовых. В обе стороны от нее уходили настоящие стены из веток, листьев, шипов и цветов.

Увидев подобное, Гундихар поежился, и даже Саттия ощутила беспокойство.

– И что будем делать? – поинтересовался гном. – Как дураки полезем напролом? Или как умные пойдем по дороге?

Бенеш повернулся и погрозил ему пальцем. А затем вскинул руки и замер, точно изваяние в синем ремизе. Через некоторое время раздался скрип, и непонятным образом между деревьями образовалась щель шириной в пару локтей. Солнечные лучи упали внутрь нее, осветили полосу земли, лишенную травы и такую утоптанную, словно по ней ходили каждый день, толстые стволы, похожие на колонны, и зеленые водопады лиан.

Сотник издал крякающий звук, Гундихар фыркнул.

Молодой маг опустил руки и перевел дыхание. Затем повернулся, махнул, призывая спутников следовать за собой, и уверенно зашагал вперед, под полог из сплетающихся крон.

– Лесной коридор… – прошептал эльфийский колдун. – Искусство создавать их было утрачено после Войн Недр и Неба. Удивительно, воистину удивительно…

Вступив под своды джунглей, Саттия ощутила мгновенное помутнение чувств. В уши ударил многоголосый шепот, перед глазами заплясали туманные зеленые струи. Она потеряла равновесие, ощутила, что падает куда-то. Но не успела испугаться, как все стало обычным.

Девушка заметила, как покачнулся шагавший впереди нее Вилоэн тар-Готиан, услышала ругательство гнома. Похоже, что-то необычное испытали и они. Но Бенеш не остановился, даже не замедлил хода.

Остальные цепочкой двинулись за ним.

С холма, где расположился Харугот, Терсалим был виден во всей красе. Огромные башни, стены из кирпичей и холм за ними, на котором возвышался дворец императора, сам по себе – мощная крепость. Правее блестел под солнцем буро-желтый Теграт, дальше угадывалось море.

Консул сидел в седле молча, его жеребец цвета утреннего тумана не двигался, и казалось, что статуя высится на вершине холма. Проходившие мимо его подножия воины поглядывали на полководца со страхом и почтением, бормотали молитвы.

У стен столицы Лунной империи войско северян оказалось вчера вечером. Харугот не дал своим отдохнуть после битвы. Он погнал их следом за отступавшими, и безумный марш завершился тем, что Чернокрылые и орки едва не ворвались в Терсалим на плечах у гвардейцев императора.

Ворота успели захлопнуть в последний момент.

А уже сегодня, не тратя времени на длительную подготовку, консул планировал штурм. Отряды строились, расползались вокруг исполинской туши города, охватывая его полукольцом. Одни готовились захватить острова на Теграте и не защищенный стенами порт, другие – атаковать стены. В первых рядах шли тердумейцы, присоединившиеся к остальным только позавчера, и шлемы воинов, пока не побывавших в бою, сверкали под весенним солнцем.

Победа на тракте далась недешево, погибло два десятка учеников Харугота, тысячи простых бойцов.

Но он не собирался ждать, пока император подготовится к обороне. Был намерен атаковать с хода, пока в городе еще царит паника, пока свежи воспоминания о недавнем поражении.

Услышав конский топот, консул открыл глаза и повернул голову.