Роберт Сальваторе - Хребет Мира Страница 23

Она не знала, что оказалась почти на том же самом месте, где чуть раньше сидел Яка. На том самом месте, где он жаловался непреклонным богам на жалкую долю, проклинал несправедливость и отрекался от такого существования. На том самом месте, где он поклялся овладеть Меральдой, — затем лишь, чтобы знать наверняка, что первым будет он, а не лорд Ферингал.

Глава 5

БЕЗВЫХОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

— Так куда ты его задевал? — сердито спросил Арумн Гардпек Лягушачьего Джози на следующий день. — Я же знаю, что молот взял ты, так что не ври.

— Тогда радуйся, что я его взял, — не дрогнув, стал в свою очередь наседать Джози, помахивая пальцем перед носом у Арумна. — Вульфгар бы своим молотом тут все в щепки разнес.

— Тьфу, да ты точно дурак, Джози, — сплюнул Арумн. — Тогда бы он ушел, пальцем никого не тронув.

— Это ты так думаешь, — огрызнулся Джози. — Ты всегда так говоришь, всегда защищаешь его, хотя от него все время одни неприятности и тебе, и твоим близким. Видел ты от него что-нибудь хорошее, Арумн Гардпек? Хоть раз?

Арумн смерил Джози тяжелым взглядом.

— Даже когда он тут вроде разнимал драчунов, то только затевал новые драки, — продолжал Джози. — Теперь его нет, и нам всем хорошо.

— Куда ты спрятал молот? — упрямо повторил Арумн.

Джози вскинул вверх ладони и отвернулся, но Арумн не намерен был отпускать его. Он схватил своего щуплого приятеля за плечо и резко развернул к себе.

— Я спросил тебя уже дважды, — хмуро промолвил он. — Не заставляй меня спрашивать снова.

— Нет его, — ответил Джози. — Нет и все, он так далеко, что Вульфгар никогда его не дозовется.

— Нет? — повторил Арумн. На его лице появилась хитрая улыбка, потому что он прекрасно знал Джози, чтобы понять: тот не мог просто зашвырнуть бесценное оружие в океан. — И сколько же ты за него получил?

Джози стал невнятно отнекиваться, замахал руками, чем только уверил хозяина таверны в правильности догадки.

— Верни его, Джози, — приказал он.

Тот широко распахнул глаза.

— Я не могу… — начал было он, но Арумн схватил его сзади за шиворот и ремень и пихнул к двери.

— Пойди и верни его, — непреклонно повторил он, — и не возвращайся сюда без молота.

— Но я не могу, — запротестовал Джози. — Эти парни не отдадут.

— Тогда больше не появляйся здесь, — припечатал Арумн и вытолкнул Джози на улицу. — Никогда! Или ты вернешься с молотом, Джози, или не возвращайся вовсе! — И он захлопнул дверь, оставив растерянного Джози на улице.

Тщедушный человечек пугливо озирался, будто опасаясь, что на него сейчас налетят все бандиты Лускана. Ему было о чем тревожиться. Все знали, что он связан с «Мотыгой» Арумна, и это служило ему защитой на улицах. К Джози почти никто не приставал, по большей части потому, что он того и не стоил, но также и потому, что обидеть Джози значило навсегда закрыть себе дорогу в «Мотыгу», излюбленное место для многих.

Однако у Джози было много врагов на улицах, и как только разнесется слух, что они с Арумном разругались…

Надо было во что бы то ни стало вернуть расположение Арумна, но как только он представлял себе, что для этого нужно сделать, у него начинали трястись поджилки. Он продал Клык Защитника задешево одной гнусной пиратке в паршивом притоне, где сам бывал только в самых крайних случаях. Идя по улице Полумесяца и переулками, которые должны были вывести его к этому малоизвестному тайному притону в доках, Джози не переставал озираться. Он знал, что Шилы Кри там сейчас не найдет. В это время она должна быть на борту своего корабля, «Попрыгушки». Название корабля подразумевало саму Шилу Кри, которая была известна умением лихо перепрыгивать с борта своего судна на палубу взятого на абордаж корабля, держа в руке кривую саблю. От одной мысли, что придется разговаривать с ней на той самой палубе, где Шила, по слухам, замучила до смерти десятки невинных людей, Джози передернуло. Нет, решил он, лучше уж дождаться, когда она появится в этой поганой дыре, там хотя бы людей больше.

Маленький человечек порылся в карманах. Он пока еще не растратил золота, что Шила заплатила ему за Клык Защитника, вдобавок у него было и несколько своих монет.

Вряд ли этого хватит, но ради дружбы Арумна стоит попытаться.

— Как мне чудесно с тобой, — произнесла Делли Керти, проводя рукой по широченному голому плечу варвара, отчего тот вздрогнул. Плечо нещадно болело, как, впрочем, и все другие части тела после драки в «Мотыге».

Вульфгар пробормотал нечто нечленораздельное и встал с кровати. Делли продолжала поглаживать его, но он не обращал внимания на ее прикосновения.

— Ты точно хочешь уже идти? — спросила она с придыханием.

Девушка призывно растянулась на смятой постели, и Вульфгар обернулся и посмотрел на нее.

— Да, точно, — глухо сказал он, оделся и направился к двери.

Делли хотела попросить его остаться, но удержалась. Потом хотела крикнуть ему вслед ругательство, но закусила губу, поскольку понимала, что это бесполезно и злые слова все равно не умерят ее боль. Она пришла к Вульфгару прошлой ночью, когда Арумн закрыл заведение после учиненного там разгрома. Делли знала, где искать ставшего бездомным варвара, поскольку комната Морика была неподалеку.

До чего же она разволновалась, когда Вульфгар впустил ее, несмотря на возражения Морика. И снова всю ночь, проведенную в объятиях Вульфгара, она рисовала себе заманчивые картины, как вместе со своим героем сбежит от этой жалкой ничтожной жизни. Можно бросить Лускан, например, и вернуться в Долину Ледяного Ветра, и она там будет растить его детей, как и положено хорошей жене.

Но, конечно, утром — точнее, днем, когда он грубо и безразлично отказал ей, стала очевидна цена этих фантазий.

Она осталась лежать на кровати, чувствуя себя опустошенной, одинокой, беспомощной и несчастной. Хоть в последнее время у них с Вульфгаром и не ладилось, ей хватало одного его присутствия, чтобы по-прежнему предаваться своим мечтаниям. Но если Вульфгар уйдет, у Делли не останется никакой надежды изменить свою жизнь.

— А ты ожидала чего-то другого? — спросил Морик, словно читая ее мысли.

Делли тоскливо взглянула на него.

— Уже могла бы усвоить, чего от него можно ждать, — продолжал Морик, подходя ближе и усаживаясь на кровать. Делли стала было натягивать на себя покрывало, но потом сообразила, что Морику хорошо известно, как она выглядит голой.

— Он все равно никогда не сможет дать тебе то, что ты хочешь, — произнес Бродяга. — Его самого гнетет слишком многое, он пережил столько боли, что никак не может об этом забыть. Он скорее убьет тебя, чем раскроет тебе душу,