Александр Больных - Желтый колокол Страница 23

Древолюб и Гремислав склонились над ним.

— Ну как? — озабоченно спросил леший.

— Вроде лучше.

— Я нашел целебные травы, они должны остановить дальнейшее распространение яда. Но вряд ли они излечат твою ногу. Прошло слишком много времени, нужно было сразу после укола.

Александр сел. Лихорадка прошла, сознание больше не мутилось. Однако ноги он так и не ощущал.

— Придется возвращаться, — с заметным сожалением сказал Гремислав. — А ведь мы почти прорвались к цели. И кто знает, повезет ли нам в следующий раз, ведь идти сюда все равно придется.

— Значит надо использовать случай и ехать дальше, — твердо произнес Александр.

— Прости, но в бою ты станешь обузой.

— Не заботься обо мне. Не думай даже. И не пытайся помочь. Пусть в бою каждый будет предоставлен собственной участи. Мы должны исполнить долг, невзирая на обстоятельства. Если я отвлеку на себя хоть сколько-то врагов, я буду считать, что погиб не зря.

Гремислав сдвинул брови и сурово посмотрел ему прямо в глаза.

— Ты понимаешь, что говоришь?

— Да. И наша цель стоит этой малой жертвы.

— Кузнец был прав, а мы ошибались, — с раскаянием заметил леший.

— Ладно, — согласился Гремислав. — Едем.

Александр с трудом поднялся, постоял, качаясь. Нога не болела, но и не повиновалась. Да, трудно ему придется.

— Едем, — повторил он, подзывая Грома.

Они ехали не спеша. Пешком и то вышло бы быстрее, но Гремислав не хотел перед боем утомлять коней еще больше. Он не останавливал Сильного, если тот сворачивал с дороги пощипать чахлой травки. Его примеру следовал и Александр. Ехать одноногим было неимоверно сложно, это больше напоминало балансирование на канате — все время приходилось следить, как бы не выпасть из седла. Но постепенно Александр приноровился и даже начал поглядывать по сторонам. По краям дороги высились все те же унылые каменистые холмы, усыпанные битым щебнем, шлаком и пемзой. Невольно начинало мерещиться, что где-то рядом укрылся от взора вулкан, опустошивший все окрест, еще недавно он плевался раскаленной лавой… Это впечатление усиливалось бесчисленными черными и серыми столбами дыма, поднимающимися из глубоких ям, где копошились мантикоры. Грифоны сидели на каменных столбах, по-хозяйски бдительно озирая свои участки. При приближении путников они настораживались, принимались тревожно бить крыльями, хрипло каркали. На зов повелителей из ям выскакивали мантикоры, угрожающе разводили клешни и поднимали ядовитые хвосты, что неизменно бросало Александра в дрожь. В таких случаях кони сами ускоряли шаг, и добытчики золота успокаивались.

— Мертвая земля, — сумрачно заметил Александр.

— Не мертвая, а убитая, — поправил леший. — Если бы я мог заняться ею… Можно многое исправить.

— Ты бы вырастил тут лес, — предположил Гремислав.

— Конечно. Пихты и кедры могут расти и здесь. Они неприхотливы и выносливы, но ведь эти мерзавцы не допустят.

— К сожалению, — согласился Гремислав. — Им нужно золото, а не леса.

— Паразиты, такие же паразиты, как вши, — убежденно закончил Древолюб.

Постепенно раненая нога снова начала ныть тупой мозжащей болью. Александр не жаловался, но, видя его бледное лицо и закатившиеся глаза, Гремислав снова решил устроить привал. Выбрали тихую лощину, укрытую от холодного сырого ветра, с трудом развели костер из гниловатых кривых веток. Леший опять заварил отвар, Александру стало немного легче, но полностью боль не исчезла. Когда он сказал об этом, леший перепугался.

— Неужели яд так силен?

— По-видимому, — предположил Гремислав.

— Что же нам делать?

Витязь только развел руками.

Александр, стараясь бодриться, успокоил их:

— Ничего. Все будет нормально. Я уже почти в порядке.

— Хорошо бы, — с сомнением ответил Гремислав.

Закат был тревожно багровым, пылал весь западный небосклон, точно за горизонтом развели чудовищный костер.

— Все небо словно кровью залито, — со вздохом сказал Александр.

— Так оно и есть, — угрюмо подтвердил Гремислав. — Такой закат предвещает большую кровь. Завтра будет бой, и, может быть, не все из нас увидят следующий рассвет.

— Ты слишком мрачен, — возразил леший. — Нельзя с такими мыслями готовиться к битве.

— Я не имею права умереть раньше, чем отомщу, — сухо сообщил седой витязь. — Смерть меня подождет. Я боюсь за других.

— Смотрите! — вскрикнул Александр. — Что это?!

По красному небу протянулись две молочно-белые полосы.

— Звезды падают! — объяснил леший. — Загадывайте скорее желания!

Полосы пересеклись, образовав прямой белый крест на красном фоне.

— Это знамение, — впервые за много дней обрадовался Гремислав. — Я не берусь угадать, как закончится завтрашняя битва для меня, но добрый знак внушает надежду! Крест святого Георгия-Победоносца! Покровитель Рутении показывает, что нас впереди ждет славная победа. Я загадал свое желание.

— Я тоже, — твердо сказал Александр, глядя на крест. — Нас ждет победа. Прольется много крови, но враг будет уничтожен!

Через какое-то время белые полосы исчезли.

— Вот теперь можно спать со спокойной душой, — произнес Гремислав, кутаясь в плащ.

— Одна только мысль мучает меня, — задумчиво сказал Александр. — Почему мне показалось, что я вижу человека вместо мантикоры?

Он не видел, как вытянулась физиономия лешего.

— Позволено ли будет мирному купцу разделить ваш ночлег? — спросил вдруг знакомый голос.

Все трое так и подскочили.

— Старый приятель, — не смог удержать улыбку Александр при виде закутанного до самых бровей Хасана. Верблюд тоже чувствовал себя не слишком уютно.

— Знаете, так холодно, так страшно, — зачастил жалобно Хасан, опасливо поглядывая на лешего. — Там такие грубые, дикие, невоспитанные разбойники чуть не поколотили меня, едва не отобрали товар… — Он осекся. — Верблюд идти отказывается, вот я и решил прибиться к огоньку. Ведь здесь не обидят, не прогонят, защитят и помогут. Благородные витязи всегда…

— Подожди, — зловеще перебил леший. — Ты, небось, и сюда приволок свои зловредные отравы?

— Какие отравы? — вскинулся Хасан.

— Кофий!

— Ну зачем так сразу… Отравы… — увял Хасан.

— Давай, выкладывай, — потребовал леший.

— Может не надо? — попытался возразить купец. — Какое вам дело до того, что пьют Гог и Магог?

Гремислав расхохотался. Александр тоже улыбнулся, но сразу же застонал. Древолюб, вмиг позабыв о Хасане, кинулся к нему.

Опять рана болит?

Хасан торопливо засуетился:

— У меня есть отличный бальзам. Аравийский. Помогает при любых ранах. Затягивается буквально на следующий день.