Алена Медведева - Школа обольщения Страница 24

В принципе в ответе я не нуждалась. Знала все и так. Но не могла не спросить, чтобы увидеть недоумение, мелькнувшее во взгляде мужа, чтобы убедиться, что верно сужу о его характере.

— Лина, мы неразделимы. — Обе его руки, занятые расстегиванием молнии на моем сарафане, замерли. — У нас одно сознание, одни ощущения. И потребности, в конечном счете, одни. Я ощущаю к тебе огромное влечение, потребность видеть, чувствовать, обонять. Это не объяснить. Но ты сама прочувствуешь наше единство. Зверь — моя органичная половина. И для меня следовать инстинкту, выбору природы естественно. Ты для меня невероятно привлекательна. И всегда будешь желанна и нужна. В этом нет обреченности, нет ничего вынужденного. Это наслаждение обретенным и таким необходимым, величайшее предвкушение и радость обладания.

— Правда? — Я как зачарованная наблюдала, как двигаются губы, как иногда проглядывают крепкие белоснежные зубы. И почти не воспринимала сути его слов. Просто хотелось почувствовать эти слова своими губами. — Я не ожидала такой откровенности. Это смелое признание. Ты уже сейчас сообщаешь мне о потребности во мне? О моей незаменимости?

— Мне нет смысла ничего скрывать. Это общеизвестные факты. — Мне показалось или Торгфрид слегка оскалился? Впрочем, возможно, это столь близкое его присутствие так влияет на меня. — И мне хочется успокоить тебя. Хочется объяснить. Я буду нежен, насколько смогу… И до полнолуния еще далеко.

О! Про полнолуние я знаю. Да, начинать семейные отношения в этот период мне бы не хотелось. В Школе очень продуманно подошли к выбору момента нашей встречи, отсрочив ее.

Пальцы мужа, словно в рассеянности, поглаживали мою ладонь, вторая рука едва ощутимо перебирала прядки волос. Не знаю, что именно подействовало, его слова или прикосновения, но я почувствовала, что волнение начало спадать.

— Ты признаешься, что у меня абсолютная власть над тобой? — прикрыв глаза и затаив дыхание, я ожидала ответа. Мой супруг оказался фантастическим мужчиной! Он сумел подобрать именно те слова, что смогли вернуть мне силы и уверенность. Про его крышесносную брутальность я и вовсе молчу.

— Как и у меня над тобой, — отвечая, он сжал в ладони мои волосы и не позволил отвести взгляд. В его взгляде проступила суровость. — По праву сильнейшего. Я не позволю уйти, помни.

Невольно сглотнув, я шумно выдохнула. Сейчас уходить совсем не хотелось.

— Ты… — Я забыла, о чем хотела спросить, едва его взгляд, устремленный на мои губы, потяжелел. Они явно манили его, заставляя думать о поцелуе.

— Да, я, — так же негромко, отвечая скорее себе, кивнул Торгфрид.

Мужская ладонь заскользила по моему лицу, очерчивая костяшками пальцев скулу, лаская лоб. А мне отчаянно захотелось коснуться этой теплой ладони губами, даря поцелуй-обещание. И яростный укус.

Сумасшествие!

Я рассчитывала, что до последнего буду оставаться собранной, деловой и спокойной. Что смогу сдержать собственную порывистость, чтобы сначала разобраться в нем. Но рядом с этим вером со мной творилось что-то необъяснимое. Отключалось все: логика, мышление, даже память подводила. Оставалось лишь одно — желание.

— Иди ко мне! — Неторопливая просьба, и обнимающие меня руки плавно переместились, немного изменив положение моего тела. Теперь я не просто сидела на его коленях. Теперь я сидела на нем верхом. Прекрасно чувствуя, насколько возбужден мой оборотень.

Замерла, боясь шевельнуться, только приподняла лицо, вглядываясь в глаза. Ожидая сама не зная чего. Он отдает инициативу мне?

— Тш-ш… — Торгфрид успокаивающе провел ладонью по спине. — Как же бьется твое сердечко. Я слышу его, я чую твое… желание?

— Да, — с трудом совладав с губами, шепнула в ответ. И качнулась вперед. Сейчас лишь тонкая преграда из моих трусиков и ткани мужских брюк разделяла нас.

На самом деле я панически испугалась себя. Казалось, еще миг, и я просто накинусь на него, сожму в объятиях, стремясь прижаться теснее, почувствовать его кожу своей.

Неужели это их предопределение существует на самом деле? И он тоже идеально подходит мне?

— Что — да? — услышав вера, еле сообразила, о чем он.

— Я хочу тебя.

— Правда? — приблизив свое лицо к моему, повторил он мой недавний вопрос.

Я опустила взгляд, пряча его на груди мужа, опасаясь, что он все поймет.

— Лина, — очень мягко, но оттого не менее настойчиво мужские ладони вновь заскользили по моей спине, изучая, согревая, — ты дрожишь.

Да, но совсем не от холода.

— Ты тоже. — С восторгом вдруг поняв это, я слегка сдвинулась, прижимаясь к его телу теснее.

Торгфрид хмыкнул.

— Я на пределе, милая. — Его ладонь стремительно переместилась на мои бедра, жестко фиксируя их. — Не стоит так об меня тереться. Моя выдержка, когда это касается тебя, иссякает мгновенно.

И легонько подул на плечо, сглаживая эффект от резких слов, вызвавших у меня небольшую оторопь. Не сдержавшись, осторожно положила ладони на его грудь поверх футболки, пытаясь прочувствовать мерный стук сильного сердца. Пробуя, узнавая, учась чувствовать его тело. Ощущения неожиданно оказались очень сильными. Кончики пальцев от сдерживаемого нетерпения начало странно покалывать, ладони уперлись в твердые мышцы. Интерес возрос многократно, мне захотелось уже большего. Следуя внутреннему желанию, осторожно переместила пальцы на кусочек обнаженного тела, видневшийся в вырезе футболки.

Оборотень резко выдохнул. Я вздрогнула и отвела руку. И встретилась взглядом с глазами мужа.

— Это нормально? — спросила, сама не понимая, зачем выясняю какие-то глупости, когда все мысли только о его губах, от которых я не в силах отвести взгляд.

— Вполне. — Ленивая усмешка, и я чувствую, как под его рукой скользит по спине сарафан. — Можешь не рассчитывать на спокойную жизнь. Я слишком долго ждал тебя.

— Долго? — Кажется, я способна лишь повторять за ним, замирая в томительном предвкушении и продолжая вглядываться в лицо вера, которое склонялось все ближе ко мне.

— Невыносимо долго. — Ответ он выдохнул уже в мои губы.

А я, окрыленная столь очевидным интересом к себе, на миг отвлеклась, чтобы порадоваться разумности мужа. Он сразу сумел расположить меня к себе, продемонстрировав не животную несдержанность и следование сиюминутным инстинктам, а долгосрочные намерения и желание добиться взаимности. Он был самоуверен, он был откровенен и… сокрушительно сексуален.

Мужчина-мечта, однако. И черт с ними, с клыками и шерсткой!

ГЛАВА 8

Торгфрид