Lina Mur - Душа на продажу (СИ) Страница 24

году, когда тут появилась девушка, желающая разгадать послание, но она

испугалась Перхту и умерла от инфаркта, — произнёс Ян.

- Господи, — прошептала я, до сих пор не веря в происходящее.

- Лорель, если вы откажетесь помогать мне, я пойму. И я даже настаиваю на

вашем отъезде, мне бы не хотелось, чтобы вы подверглись тому, что вас ожидает.

А я уже привык, — он повернул ко мне голову и его глаза из ледяных

превратились в мягкий лунный свет.

- Это были вы в моём сне, правда? – тихо спросила я.

- Я, — прошептал он.

- Чёрт, — простонала я и закрыла лицо руками, сгорая от стыда, вспоминая то,

как я отзывалась на ласку.

- Я хотел вам отплатить за возможность вернуться в своё тело и попытаться

узнать: неужели я и правда настолько был болен, что совершил убийство, — я

ощутила прохладу на своих руках, которыми сжимала полыхающие щеки.

Его пальцы оторвали мою защиту от лица, чем заставили посмотреть в его глаза,

которые оказались близко.

- Вам не стоит смущаться, ваше тело очень красиво и чувственно, — прошептал

он, а горячая волна от лица прокатилась ниже, заставляя сердце отозваться на

его слова.

Я отвела глаза от его лица и стукнулась лбом о коленную чашечку. Сейчас мне

хотелось провалиться сквозь землю от паутины мыслей.

- Боже мой, — глухо произнесла я, зажмурив глаза, чтобы хоть как-то снять

внутренний стресс.

Мои руки до сих пор были в его руках, и он большим пальцем поглаживал мои

ладони. И это вернуло меня к действительности. Я вырвала руки и спрятала их в

волосах. Я сижу в камере пыток с мужчиной, который зарезал свою жену,

дьяволом во плоти, и он приходил ко мне во сне, чтобы возбудить меня,

благодаря за новую попытку быть свободным.

- Лорель, поднимите голову, — попросил он шёпотом, я лишь отрицательно

помотала волосами.

- Я обещаю так больше не делать, — его рука легла на мои волосы и осторожно

погладила голову.

- Вы можете меня не трогать?! — воскликнула я и вскочила, больше было

невозможно терпеть его так близко и знать, что он видел меня обнажённую,

играл со мной, как, наверно, и со своей влюблённой женой. Манил к себе в сети,

обещая райское наслаждение, а затем вонзил ей нож не только в тело, но и в

сердце.

- Приношу свои извинения, Лорель, — он тоже встал и отошёл от меня к

противоположной стене. – Вы можете идти, я вас более не удерживаю силой. Я

повторюсь, я вам настоятельно советую, даже требую сюда больше не

приходить, никогда. И забыть всё, что вы видели тут. Это для вашего же блага.

Его глаза пропустили острый стальной блеск и он сурово сжал губы. Сейчас я

была готова поверить во все что угодно. Этот мужчина представлял собой

опасность, и был проклят жизнью вечной и мучительным концом, который из

года в год повторяется.

- Спасибо, — кинула я, услышав, что дверь сзади меня раскрылась. – Мне жаль,

Ян, что я не могу вам помочь.

- Мне тоже, Лорель, прощайте и будьте благословенны, — его губы тронула

печальная улыбка, которая призывала остаться.

Но сейчас я ощущала только желание уйти, не находиться тут дольше. Бежать,

спрятаться от этих глаз, от аромата, от противоречивых чувств внутри. Мне

требовалось время, чтобы подумать, осмыслить все, принять эту ночь.

И я, не глядя на мужчину, понеслась прочь, поднимаясь через две ступеньки,

уже распахнула дверь, и бежала по холлу, мимо удивлённой Перхты, которая

пыталась поймать меня за руку, но я ускользнула.

И через мгновение я была на свободе. Холодный воздух ворвался в мои лёгкие, и

это была передозировка, от которой тело больше не владело собой, и разум

поблёк, а перед глазами проступила темнота.

Глава 13.

- Лори, очнись, — по щекам меня били, в лицо брызгали водой, что пришлось

дёрнуться в чьих-то руках.

- Лори, ты слышишь нас? Это Кейт, — моё лицо и волосы гладили руки, пока

разум оживал, оттаивал от ледяного налёта непонимания и страха.

Я раскрыла глаза, и они упёрлись в три головы опущенный надо мной.

Воспоминания вернулись, а с ними цунами паники, которое молило меня

уносить отсюда ноги.

- В отель, — прошептала я, и Кейт кивнула.

- Я помогу тебе, — предложил Нори и одним движением поднял меня на ноги.

Мы находились возле закрытой двери замка, а вокруг нас простирался туман и

ночь, только месяц на чёрном небе был нашим проводником.

- Лори, ты как? Мы пытались открыть дверь, мы оббегали весь замок, —

подлетел ко мне Морган и вглядывался в меня.

- Нормально, — медленно ответила я. — Прошу вас, пойдёмте отсюда.

- Конечно, больше никто не пойдёт туда, — озлоблено произнёс Риз. — Это

проклятое место.

Я заметила, что среди нас нет половины ребят, а точнее, ждать меня остались:

Кейт, Джон, Нори, Риз, Морган, Дэвид. Остальные, видно, испугавшись, ушли,

хотя я бы сделала так же . Но почему сейчас я не боюсь? Почему перед глазами

стоит образ Яна и его слова о помощи? Почему я, вообще, думаю об этом?

Проще, действительно, собраться и уехать, и объяснить папе, что тут ничего нет.

Но разве я прощу себе то, что сдалась. Ведь всю жизнь мне твердили, что

«история — это для нас все, а жизнь всего лишь попытка быть ближе к ней».

Мама, да и папа всегда были настроены решительно в любой поездке, вряд ли

они боялись, как я.

- Лори, хочешь что-то выпить? – предложил мне Джон бутылку воды, когда мы

поднялись в наш номер в отеле.

- Да, спасибо, — отстранённо кивнула я, взяв сосуд. Мои мысли были далеко от

них, очень далеко.

- Расскажешь, что там было? – медленно, но требовательно спросил Морган.

- Ян, — выдохнула я и вновь увидела его во всём великолепии.

- Мамочки, — прошептала Кейт. – Он страшный, наверно, ужасный,

противный…

- Нет, — улыбнулась я, представляя его лицо, в которое всматривалась не раз. —

Нет, он не страшен. Наоборот, Ян очень красивый, высокий, и говорит на

английском, правда, с акцентом, но его можно понять.

- Хм, — кашлянул Дэвид. – Красивый призрак, который зарезал свою жену,

великолепно.

- Он не помнит этого и просит помощи. Сначала просил, а потом…, — я

замялась, не желая продолжать, но несколько пар глаз, выжидающе смотрящих

на меня, заставили окончить мысль. — Он посоветовал мне уезжать отсюда.

Каждый год его судят 4 июля, в ночь смерти Перхты, приговаривая к казни. Это