Елена Белова - Дураков здесь нет! Или приключения дракоши Страница 24

А-а, вспомнила! Я тут должна найти своих учеников! Мне надо… Что мне надо?.. Я должна рассказать студиозусам о нравах и традициях… только не помню, чьих. Дятлов? Розовых белочек? Тьфу-тьфу, белочку лучше не надо. Не помню почему, но пусть идет, куда шла. Или прыгает… Почему я ничего не помню? Надо найти учеников, и пусть они мне сами напомнят, про кого мы должны поговорить!

Бред… я даже не помню, кто мои ученики. Ведь не фиолетовые грибы?

— Мама! Мама, ну проснись…

А я сплю?

На миг мне становится очень холодно. Голову сдавило, и показалось, что где-то вверху среди облаков быстро-быстро кружатся звезды… и слышатся рядом два знакомых и очень сварливых голоса, причем эти голоса ругают каких-то «быбыд-рыхнутых мруза-хаев» так, что уши вянут. Даже не вянут, а прямо усыхают на корню.

А потом опять — дикий парк с дурацкими кустами, заросли грибочков и высыпавшие отовсюду белочки (целая стая!), которые сначала оглушают своим визгом, а потом начинают скакать и требовать лекцию. И приходится срочно вспоминать что-то о нравах и традициях брачного ритуала розовых кактусов, только надо сначала выгнать из класса эти чертовы фиолетовые грибы, чтоб не подслушивали. И не завидовали.

— Мама-а…

Какой… знакомый… голос…

Надо проснуться!

Что-то с небом здорово не так, что-то неправильно. Не только то, что оно кружилось, как папины древние пластинки… не только цвет и пропавшие непонятно куда Иглы Веретты… не от этого меня холодком прихватило.

Вы видали когда-нибудь небо, расчерченное кем-то в клеточку? Вот и я нет. До сих пор.

Небо в клеточку.

Какого черта творится? Где я?

Рядом что-то шевельнулось.

— Мамочка, — прошептало у моего уха. — Мама, ну я честно, всегда буду слушаться… только проснись, пожалуйста…

Марина!

Я дернулась, как от электротока. Моя дочка!

В памяти всплыло сразу все: затихшая чернота поселка на побережье…

Ловушка.

Мама, а разве бывают злые драконы?

Разрушенная улица, над которой кружат острокрылые тени с черными боками.

Рик, шагающий в пламя…

Волна огня…

Марина!

Я села рывком. Прихватила пискнувшую от неожиданности Маринку за плечи и принялась ощупывать с ног до головы. Что-то дернуло руки, но плевать я на это хотела — пальцы лихорадочно трогали зареванное личико, растрепанные волосы, хрупкие косточки…

— Детка, как ты? Где болит? Не молчи, солнышко…

— Ничего. Мамочка, ничего. Мы тут давно проснулись, а ты все спишь и спишь…

Мариночка, цела, цела… солнышко мое. Погодите… мы? Рик? Рик тоже тут? Или кто?

— Рик? — зову я.

— Папы тут нет. Но он живой… должен быть… правда же? — Голос малышки дрогнул, и я обняла ее покрепче.

— Конечно, правда…

Нет, ну если они ждали дракона, то должны были запастись пирамидками от огня. Амулеты такие, сами драконы делают. Для кузнецов, ювелиров… ну всех, кто с огнем работает и рискует серьезно обжечься. Рик у меня умный. Должен был надеть… значит, должен был выжить. Все будет хорошо.

— Все будет хорошо, — повторила я вслух. — У тебя точно ничего не болит?

— С ней все в порядке, — отозвался со стороны еще один знакомый голос. — Ее драконы не трогали. А вот за тебя пришлось поволноваться. Ты все никак не могла прийти в себя…

Митта?! Твою косметичку, какого черта тут делает моя свекровь?!

— Нам тоже досталось, но мы раньше очнулись, — вставил еще один голос, и я почувствовала, как медленно едет моя крыша.

Мама?!

— Мама, что ты тут… — начала я, но кто мне тут даст договорить до конца?

— Попасть под неизученный поражающий фактор. Угодить в плен к драконам неизвестной стаи неизвестного ареала обитания и совершенно непредставимых этических установок. Прихватить с собой малолетнюю дочь и родственников. Такое могло случиться только с вами, леди Александра. Вы все-таки совершенно невозможны, — скорбно выдохнул третий голос, и я заткнулась, про себя обматерив растреклятую богиню судьбы по всем возможным родичам, предкам и потомкам.

Ну конечно. Попасть под этот самый фактор, угодить в плен, причем в компании мамы, свекрови и неисправимого зануды Гаэли… да лучше б я с учениками еще раз ловила сбежавшего грязеплюя…

Может, не надо было пинать алтарь судьбы?

Как выяснилось из дальнейшей перебранки… ну ладно, разговора… В общем, мои товарищи по клетке тоже, кажись, пинали этот алтарь. Ну как иначе объяснить такую удивительную невезучесть?

Когда я, поругавшись с мамой, сделала крылья, та не нашла ничего лучшего, как позвать на помощь свекровь — ну та же маг, значит, может меня найти и…

— …доругаться?

— Договорить! Ты как-то очень уж бурно реагируешь на…

— Ма-ма, не отвлекайся, а?

Темнота кхекнула и после паузы в два голоса продолжила милую историю «как-догнать-дочь-и-убедить-ее-что-она-неправа-а-по-пути-влипнуть-в-неприятности».

— Я попросила Митту…

— А я пошла по маячку.

— Какому маячку?!

— Кхм… в одежде. Мариночкиной, — созналась свекровь.

Я застонала. Еще одна! Папа полжизни ко мне прицеплял всевозможные следилки, пока я не приловчилась их на гаишников перевешивать; теперь вот Митта. Хотя… а неплохая ведь мысль, с Маринкиной-то способностью исчезать на ровном месте. А, ладно, подумаем про это потом. Когда выберемся.

— И мы «шагнули» за вами. Попали прямо в разгар налета.

— Это был ужас! — вставила мама.

— И не успели ни укрыться, ни защититься.

— А сбежать?

Темнота неодобрительно замолкла. Ну да. Маги от проблем не бегают, маги проблемы решают. Девиз такой. Вот и нарешали, блин.

— Дальше что?

— Дальше… — Мама виновато вздохнула. — Дальше Митта попыталась меня утащить, а я отвлеклась.

— Даже спрашивать не буду, на что.

— Саш, не сердись. У него были такие… такой…

— Не при ребенке! — обозлилась свекровь.

Э-э… это они о чем?

— Мы неудачно «шагнули», — пояснила Митта неохотно. — Материализовались прямо по… под… в общем, под брюхом одного из драконов. И леди Лилия неудачно подняла голову, рассматривая дракона с этого… кхм… необычного ракурса.

— И у него оказались такие… — Мама все никак не могла отойти от впечатлений.

— Не при ребенке! — уже дуэтом рявкнули мы.

Нет, ну подумать только! Влипнуть в такую заварушку оттого, что мама не вовремя подняла голову и загляделась на… хм, странно.

Что-то странное почудилось мне в их возмущенных голосах, в этих жалобах на невезучесть. Что-то было не так, неправильно. Но мысль мелькнула и исчезла, оставив ломящую боль в ушибленной голове, и я продолжала слушать повествование на три голоса.