Сергей Иванов - Миро-Творцы Страница 24

– Лина доплюхала нормально? – спросил Вадим. – Никто не выпал по дороге?

– Всё путём, – заверил крутарь. – Шлёт приветы. Слава богу, Брон не ревнивый. Или ему не до того – столько суеты!.. Спим урывками и не хочется – на таком все подъёме.

– Ну, неделю вы на этом подъёме продержитесь… ну, две…

– Больше не надо, – уверенно сказал Гризли. – Всё решится раньше.

В самом деле, через пару недель можно спокойно впадать в спячку – «поезд ушёл».

– А ты сам – как? – поинтересовался Вадим.

– В смысле?

– Растёт моща-то?

– «Сама пошла», – похвастал Гризли, ухмыляясь во всю ширь мясистого лица. – Будто на дрожжах. А помнишь, как мы вкалывали, чтобы сдвинуться на чуть? Голову кружит, сердце ёкает, суставы трещат, самого шатает. И прикидываешь: то ли прорвёшься к новой силе, то ли окочуришься.

– Чаще заканчивалось компромиссом, – вставил Вадим. – Болячка или травма – и начинай разбег снова.

– Зато теперь только успевай считать килограммы!..

– И много набрал?

– Да ну, о чём говорить! – ответил гигант, явно кокетничая. – Разве это вес?

Действительно, даже кресло пока выдерживает. Хотя не каждое.

– Ем теперь раз в день, – добавил Гризли. – Но уж с утра до вечера. И всё равно не хватает. Где бы разжиться приличной кормёжкой? Свежатинка – и то проблема.

– Свежатинка – это что?

– Мясо, – пояснил крутарь. – Пока оно свежее, сочное – оно живое. А завяло – всё. Есть надо живую пищу.

– Живую им подавай! – проворчал Вадим. – Скоро и впрямь станете пожирать зверей, срезая ломти с живого.

– Николь, говорят, пробовал. А я не могу – с души воротит.

– Твоё счастье: душа есть. А за своим карлой приглядывайте – как бы не перевернулся.

– Это как?

– Как перевёртыш. Повадки у него, точно у оборотня, и чем дальше, тем заметней.

– Ну, ты суров! – хмыкнул Гризли, однако задумался: видно, у самого копились подозрения. Правда, процесс этот давался ему трудно – другая специализация.

– А знаешь, какой продукт в природе самый белковый?

– Какой? – послушно спросил гигант.

– Саранча, – ответил Вадим. – Ну, ещё пауки. Семьдесят процентов протеина!

– Ну да! – развеселился Гризли. – Это что ж мне, за каждым паучком гоняться? – Он даже фыркнул, представив картинку. – Хотя…

И здоровяк опять наморщил лоб, наверняка вспомнив про исполинских пауков подземелья, живущих колонией. Ну, твари, стерегитесь! Если крутари войдут во вкус…

– Старый, да ты параноик! – Вадим укоризненно покачал головой. – Нельзя зацикливаться на одной идее. Для равновесия нужна ещё парочка, иначе крыша поедет. Может, живописью займёшься?

– Ага, щас! – хохотнул Гризли.

– Я не шучу. Погонишься за одним зайцем – это ж какой прокол, если упустишь! А так: сменил направление – и ни обвала тебе, ни депрессии… Знаешь, когда кончается жизнь?

– Ну?

– Когда смысл теряется. Тогда рушится здоровье, опускаются руки и прочее… А то и сам головой в прорубь. Так лучше уж иметь их парочку.

– Рук? – с тем же смешком спросил Гризли. – Или прочего?

– Смыслов, – ответил Вадим серьёзно.

Он по себе знал, как затягивает гонка за силой. Для нормального мужика такой азарт покруче любой игры, сколько б ни было ему лет – 16 или 60. Когда начинается «путь в неведомое», забываешь обо всём. Ночей не спишь, всё повторяешь в уме объёмы и веса, достижимые через месяц, два… через год. (Ну, через год ты уже Геракл!) Сравниваешь себя с признанными силачами. Подбираешь упражнения, планируешь комплексы, рисуешь таблицы, чуть ли не диаграммы. Мысленно прокручиваешь движения, невольно наливаясь жаром, будто и впрямь тужишься. Так нафантазируешься до тренинга, что, когда добираешься до «железа», сил уже не хватает. Ну, ладно…

– Как поживает селянка? – спросил Вадим у хозяина. – Не тоскует по своим?

– У нас, поди, не хуже, – повёл плечами тот. – А тосковать ей, в общем, и нечем.

В его взгляде, брошенном на Милицу, Вадиму почудилась нежность. «А что, в самом деле? – подумал он. – Молодуха справная, в самом соку. К тому ж покорная, несуетная, слова лишнего не проронит. И связывает их смерть да воскрешение – прочнее уз нет. А что без души – так сколько их!.. Может, такая и нужна затворнику, „чтобы спокойно встретить старость“? Дочка-то скоро упорхнёт, судя по всему. Ей уж тесно тут».

Из кабинета выскочил Тим, распаренный руганью с подчинёнными.

– Ага, и ты здесь, – отрывисто сказал он, увидев Вадима. – Ну дык!.. А твои бабы где?

– Вот, она взамен, – кивнул тот на Уму. – Рекомендую.

– Господи, везёт некоторым! – воскликнул щупляк. – Ведь постоянно вокруг вьются, как над дерьмом!..

– Это ты – муха навозная, – возразил Вадим. – А бабочек тянет к нектару. Сюда-то зачем припёрся?

– Так в Замке скукота! Девочки уж разобраны, вы с Кирой запропастились. У творцов крыши вразлёт, а Власий к вечеру и вовсе наклюкался – где только раскопал?

Подтащив стул, спец втиснулся между Вадимом и Умой и налил себе кофе, сперев у Михалыча освободившуюся чашку. Притянул поближе вазу с печеньем.

– И не страшно было ехать?

– Полдня боролся с собой, – признался Тим. – Потом кто-то из нас победил, и вот я тут!

– Победитель! – фыркнул Гризли. – Видели б его, когда мы подстрелили кикимору! Забился в угол, глазки закатил, окутал себя какой-то мерцающей дрянью – сам чуть не задохнулся…

– А на кой ляд было затаскивать её в кабину? – огрызнулся коротыш. – Господи, такое в страшном сне не привидится! У меня даже ноги отнялись…

– Что ты за мужик, – пророкотал Гризли, – если собственными мослами распорядиться не можешь. Хочешь, чтоб за тебя управились чужаки?

Уж своего Зверя гигант содержал в такой строгости, что никакой вампир не сумел бы вмешаться.

– Я не мужик, – кисло возразил Тим. – Я нормальный цивилизованный мужчинка, коему ни к чему скакать по лесам и болотам, добывая пропитание. Я сапиенс, понимаешь? А сапиенсы отличаются от зверья мозгами, а вовсе не мышцами!

– Спецы! – с презрением сказал гигант. – Умники!.. Кабы не мы, запаршивели б в своей Крепости. Или слонялись сейчас по помойкам, кормясь объедками. У вас мозги настроены на безделье. Ежели вас не подхлёстывать, сыщете сотню причин, лишь бы не дёргаться. Хоть бы разобрался со своими фокусами – а может, ты готовый маг?

– Типун тебе… – испугался малыш. – Говорю ж: я нормальный! Мало что выскочит с перепугу? У меня и справка есть. Никаких отклонений, понял?

– А тебе трудно попробовать? Что ты теряешь!.. Или боишься лишний раз задницу от стула оторвать?

– Передай своему громиле, – сказал Тим Вадиму, – что, когда у одного помершего силача взвесили мозг и бицепс, – оказалось, бицепс весит больше.