Урсула Ле Гуин - Голоса Страница 24

— А с какой стати нам что-то знать о них? — вырвалось у меня. Я ничего не могла с собой поделать.

— У нас в Верхних Землях говорят так: мышке следует хорошо знать кошачьи повадки, — заметила Грай.

— А я не желаю ничего знать о людях, которые плюют на моих богов, а нас называют нечистыми! Сами они дерьмо вонючее! Да вы только посмотрите… Нет, вы только посмотрите, хотя бы на нашего Лорда-Хранителя! Вы же видели, что они с ним сделали! Неужели вы думаете, что он родился с переломанными руками?

— Ах, Мемер, — сказала Грай и хотела меня обнять, но я отстранилась и сказала:

— Вы, конечно, можете сколько угодно ходить к ним во дворец! Можете есть их угощение, если это вам так нравится, можете читать им свои стихи, а я бы, если б могла, перебила бы в Ансуле всех альдов до одного!

И тут слезы брызнули у меня из глаз, и я отвернулась, понимая, что все испортила и больше они мне ничего рассказывать не будут.

Я встала и хотела уйти, но Оррек остановил меня.

— Послушай, Мемер, — сказал он, — нет, ты послушай меня. Прости нас, прости нам наше невежество. Мы, ваши гости, знаем о вас, к сожалению, недостаточно. И просим у вас за это прощения.

Я сразу перестала лить слезы как последняя дура, вытерла глаза и сказала:

— Это вы меня простите.

— Прости, прости, — прошептала Грай, и я позволила ей взять меня за руку и сесть со мной рядышком у окошка. — Мы ведь так мало знаем и о тебе, и о вашем Лорде-Хранителе, и об Ансуле. Но я уверена, как уверена и ты: сама судьба свела здесь всех нас.

— Нет, Леро, — сказала я.

— Конь, лев и Леро, — согласилась она. — И я всегда буду верить тебе, Мемер.

— И я — вам обоим, — сказала я.

— Тогда расскажи нам, кто вы такие. Нам необходимо лучше узнать друг друга! Расскажи нам, кто такой ваш Лорд-Хранитель — точнее, кем он был до прихода альдов. Он, наверное, был кем-то вроде правителя или губернатора этого города?

— У нас нет никаких правителей.

Я постаралась собраться и отвечать так, как отвечала во время урока Лорду-Хранителю, а он, довольный моим ответом, просил: «Пожалуйста, дальше, Мемер».

— Для управления городом мы раньше избирали Совет, — начала я. — Так делали и жители всех прочих городов Ансула. Причем за каждого члена Совета люди голосовали отдельно. А уж потом советники сами выбирали Хранителей Дорог. Хранители Дорог постоянно ездили из города в город и следили за тем, как идет торговля и за обеспечением городов и селений Ансула всем необходимым. Они также старались по мере сил препятствовать всякому мошенничеству среди торговых людей и не давали купцам заниматься лихоимством.

— Значит, Лорд-Хранитель — это не наследственный титул?

Я энергично помотала головой:

— Нет, Главного Хранителя Дорог выбирали на десять лет. А потом могли и еще на десять выбрать, если члены Совета вновь называли то же имя. Затем старого Лорда-Хранителя сменял кто-то другой. Им мог стать любой. Нужно было только непременно иметь в своем распоряжении определенную сумму денег — либо собственные средства, либо специально выделенные для этого твоим родным городом. Ведь Главный Хранитель Дорог вынужден не только постоянно принимать у себя разных важных людей — купцов, промышленников, других Хранителей Дорог, — но и все время разъезжать по стране и даже в соседние государства, например в Сундараман, чтобы вести переговоры с тамошними торговцами шелком и правительственными чиновниками. А ведь такие поездки требуют немалых расходов. Хотя раньше Галваманд был очень богатым домом. Да и жители города Лорду-Хранителю всегда помогали. Это ведь высокая честь — быть избранным Главным Хранителем Дорог государства, поэтому мы и до сих пор его так называем. Просто из уважения. Хотя теперь это звание уже ничего не значит.

Слезы вдруг опять подступили у меня к глазам, и я с трудом их сдержала. Эта слабость, неспособность совладать с собой пугали меня и злили. Впрочем, как раз гнев на себя и помог мне успокоиться.

— Но так было в Ансуле еще до моего рождения. Я знаю об этом только по рассказам. А еще по книгам. В некоторых исторических хрониках я читала, что…

Я осеклась и умолкла. Я даже дышать перестала, словно кто-то ударил меня в живот. И вся похолодела от ужаса. Проклятая привычка распускать язык все же взяла надо мной верх! Я ни в коем случае не должна была говорить о том, что читаю книги! Никогда и никому. Тем более людям, не являющимся членами нашей семьи.

Но Оррек и Грай, разумеется, ничего особенного не заметили. Им эта неожиданная пауза показалась совершенно естественной. Они только понимающе покивали и попросили меня продолжать.

Однако теперь я совсем не была уверена в том, что именно надо им рассказывать и чего не надо.

— Таких, как я, у нас называют «осадным отродьем», — сердито сказала я и подергала себя за свои светлые, тонкие, ломкие волосы. Хорошо бы они сами поняли, кто я такая, думала я; рассказывать о том, как изнасиловали мою мать, мне совсем не хотелось. — Вот, видите… Тогда альды захватили наш город. Только потом мы их все-таки прогнали, и они почти целый год не могли снова взять Ансул. Мы умеем сражаться. Хотя войн не развязываем и воевать с другими не любим. Но сражаться мы умеем. В общем, потом из Асудара прислали новую армию, в два раза больше прежней, и альдам все-таки удалось взять Ансул штурмом. Нашего Лорда-Хранителя они тут же схватили и бросили в тюрьму. А Галваманд превратили в развалины. Затем они уничтожили университет и библиотеку, а все книги побросали в каналы и в море. Они и людей топили в каналах или насмерть забивали камнями. Или заживо втаптывали в жидкую грязь. Мать нашего Лорда-Хранителя, Илейо Галва…

Голос у меня сорвался. Илейо жила в этой комнате. Она была здесь, когда солдаты вломились в дом… Нет, продолжать я не могла.

Мы все долго молчали.

Шетар, помахивая хвостом, подошла к нам, и я потянулась к ней, желая отвлечься от горьких воспоминаний, но она на меня даже не посмотрела. Пасть у нее была полуоткрыта, и она как-то больше обычного была похожа на дикую львицу.

— Она теперь до утра будет в дурном настроении, — сказала Грай. — Во дворце она за каждый свой трюк вознаграждение получала, и эти подачки напомнили ей, что по-настоящему ее сегодня еще не кормили.

— А что она ест?

— В основном беззащитных коз, — усмехнулся Оррек.

— А поохотиться вы ей никогда не разрешаете?

— Она толком даже не знает, как это делается, — сказала Грай. — Хотя мать наверняка научила бы ее. Львицы ведь охотятся все вместе, как стая волков, например. Но матери у нее нет, потому она нас и терпит. Теперь мы — ее семья.