Светлана Людвиг - Дар Королевы Страница 24

— И зачем ты меня сюда притащила? — недовольно спросил ворон, когда выбрал для своего пребывания спинку одного из кресел.

— Я же сегодня на ночь убегаю в Лайори. А Ария в гости к Юркиным родителям. Ты не мог бы присмотреть за Рэмом? — спросила я, разыскивая кухонный нож, чтобы порезать арбуз.

— Ты что с ума сошла? — даже почти спокойно уточнил Игорь, в упор глядя на меня. — Прошлого раза не хватило?

— Ария поставила второй замок повыше, — пожала я плечами, стараясь не ругаться с птицей раньше времени, — тебе надо просто посмотреть, чтобы он вовремя покушал и не шуршал громко. А вообще, ты же знаешь, он ночью спит.

— Ты совсем больная?!

— Может быть.

Мы несколько минут помолчали. Я не хотела первая говорить с Игорем, думая, что, в крайнем случае, просто запру их вместе. Совести спалить дракона у него не хватит, так что волей неволей придется поработать нянькой.

— Рэм, — тихо позвала я, боясь нарушать неестественную тишину комнаты.

Из-под кровати высунулась очень довольная, но заспанная рыжая голова.

— А! — сказал малыш, увидев меня на опасно близком расстоянии рядом с собой.

Я, довольная не меньше, чем он, взяла его на ручки и пару раз подкинула. Дракончик счастливо заукал, а я про себя отметила, что он прибавил в весе. Скоро я его так подкинуть уже не смогу.

— Ладно, ночь я с ним посижу, — недовольно заворчал ворон, видимо, пока у него притупился инстинкт самосохранения.

— Спасибо! — я посадила Рэма на коленки и стала кормить арбузом.

Он пришел в восторг, показывая, что с подарком тетя Снежана не прогадала. Я решила, что когда вернусь, снова угощу его ягодкой, только предварительно надену на себя одежду поломойки. Учухать он умудрился нас обоих.

Поэтому взяв дракона под мышки, я понесла его мыться. В общем, когда я вернулась мокрая с ног до головы, Игоря смело от смеха за спинку кресла, где он пристроился. Посадив дракона на стол, я пошла искать полотенце. Но, почему-то оно нашлось только в самом верхнем ящике, до которого мне пришлось не просто подпрыгивать, а подлетать. Зато из всех остальных проверенных шкафов на меня все время норовило что-то вывалиться. После этого я действительно была свято уверена, что в этой комнате можно найти все что угодно.

Обернувшись, я увидела, что стол — а особенно бумаги на нем — уже весь мокрый.

— Будем надеяться, что до приезда Арии все это очень ровно высохнет, и она ничего не заметит, — недовольно пробормотала я, вытирая Рэма полотенцем.

— Кстати, о приездах! Тебе надо уже собираться, а то опоздаешь! — сообщил мне Игорь, обнаружив на стене часы.

— Да? — я посмотрела в ту же сторону, — Еще же час до назначенного времени.

— Вот именно! Тебе, чтобы не опоздать, надо уже одеваться!

Я вздохнула, понимая: спорить с ним и доказывать, что когда я просыпаю, то одеваюсь со скоростью спринтера за десять минут, бесполезно. Дракона я ссадила на кресло, где он тут же извернулся и попытался снять Игоря со спинки. Правильно, так ему и надо!

Зеркало было во весь плательный шкаф. Я внимательно осмотрела себя, забывая каждую деталь, только кулон и серьги оставила. Потом закрыла глаза. Длинные ухоженные волосы и безупречное лицо, одно отражение которого заставляло меня держать спину прямо, бездарно сочетались с мокрыми джинсами и синим, уже успевшим растянуться свитером.

— У? — раздалось позади меня.

Дракон сполз с кресла и уже сидел со мной рядом на полу. Я улыбнулась, он задумался еще больше. Потом деликатно уточнил:

— У-у?

— Что такое, солнышко?

Мой голос он узнал, обрадовался и схватил меня за ногу, как будто мы давно не виделись.

Я снова взяла его на ручки и посадила на диван, попутно окинув взглядом стол, который на первый раз я уже «промокнула» полотенцем. Листы были в беспорядке, какие-то просто выдернутые валялись нестрогой кучей, какие-то торчали из тетрадей, разбросанных по всему столу. Творческий завхоз это дело страшное. Я только сейчас вспомнила, что всегда, когда у Арии собиралась компания, письменный стол был накрыт красной скатертью, которой еще все удивлялись.

— И ты даже ничего не возьмешь? — удивился Игорь, глядя на меня. — Тут же наверняка стихи!

— Вряд ли, — покачала я головой, снова намереваясь подойти к зеркалу, — здесь в основном всякие счета, списки…

— А вон тот точно стих! — утвердительно кивнул Игорь, кивая куда-то в глубину стола.

— Какой? — не поняла я, но на провокацию послушно поддалась.

— Вот тот, в синенькой тетрадке, которая самая нижняя!

— И с чего ты взял? — рыться в чужих вещах не хотелось, но я уже примеривалась, как достать листочек так, чтобы потом его вернуть на место, и Ария не заметила.

— Он мятый! — деловито заявил Игорь, еще раз повергнув меня в шок своей логикой. Но ведь прав же.

Я, тяжело вздохнув, все же извлекла тетрадку, предварительно запомнив, как она лежала.

Это и правда оказался стих. Я прочитала, бороясь с оцепенением.

Ветер запутался в верностиВетреных синих зрачков.На стыке двух бесконечностейСнять невозможно оков.

С клятвой менялись кольцамиОт золотых кандалов,Путь наш на веки не кончится,Путаясь в смысле слов.

Небо пощадой изъеденоСмотрит огнями на нас.Все, что было, то преданоНа растерзание глаз.

Солнце в полуночь запряталосьНаши раскрылись цветы.Свет в сердце, тьмою украшенном,Способна держать только ты.

От сердца постепенно отлегло, хотя легкое опасение все же осталось. Ладно, все равно спросить ее напрямую я не рискну. Да и нет ее сейчас, а потом поздно будет. Смысл притупится.

Я вложила листок обратно в тетрадь и вернула ее на место, а потом пропала в зеркале.

Оттуда я уже вышла в длинном розово-красном платье с красивой бежево-золотой вставкой на груди. Вырез удачно оголял часть груди и плечи, а длинный рукав хоть немного, да согревал. Я покрутилась перед зеркалом, с прискорбием признавая, что выгляжу сегодня лучше, чем вчера на балу. Кулон и серьги как удачно сюда подходили, вчера ни смотрелись нелепо, но снимать я их не решилась.

— Я ничего не забыла? — сама у себя спросила я, собираясь выходить.

С утра родителей по телефону с новым годом поздравила, подарки Олегу отдала, Рэма накормила, еда для него в холодильнике лежит, сама прилично оделась. Кажется все?

— Рэм, — присела я, — веди себя хорошо и слушайся дядю Игоря!

— У, — кивнул он как-то горько, когда я потрепала его по голове.