Вера Чиркова - Простая история Страница 24

— Давайте отъедем в сторонку, — предложил тургон, — местные князья не любят, когда пылят им в лицо.

— Тогда налево, — решил я, ветер дул именно с этой стороны.

Собрать на себя всю пыль, поднятую встречным обозом мне тоже вовсе не улыбалось. Да и видно с наветренной стороны будет намного лучше, хотя и мы будем как на ладони.

Мы направили лошадок в сторону от протоптанной ровной дороги и не спеша двинулись в прежнем направлении. До ближайшего города я рассчитывал доехать на закате, если устраивать не больше двух коротких привалов. Три вьючные лошадки, связанные одной веревкой, как бусины на нитке, послушно трусили сзади Рудо, неся на своих спинах запас еды и воды. Не на каждом перегоне между городами встречались обмелевшие к осени речки или колодцы. А последние, если и встречались, обязательно имели хозяина, жившего рядом и державшего несколько крепких рабов, для сервиса путников и охраны своей главной ценности, воды.

Путешественники, метко названные Лайли процессией, приблизились уже настолько, что стали видны едущие впереди хорошо вооруженные стражники в одинаковой кожаной броне и следующая за ними большая удобная повозка, местный аналог наших карет. Войлочные боковины повозки были подняты, и занавешены тонкой тканью, неплохо защищающей от мух и пыли, но пропускающей легкий ветерок. За ней двигался целый караван разнообразных средств передвижения попроще, от повозок, везущих сопровождающих важную персону приближенных лиц до передвижной кухни и телег с поклажей.

Размеренно и спокойно продолжая свой путь, мы старались не особенно пялиться на неспешно передвигающийся странный караван, и очень надеялись, что и мы их не заинтересуем.

Зря надеялись. И поняли мы это слишком поздно, когда от головы и хвоста процессии внезапно свернуло в нашу сторону по четверо воинов на быстрых скакунах.

— Что делать будем? — сквозь зубы прошипел Рудо, стискивая повод с такой силой, что на руках напряглись жилы.

— Что мы можем сделать? — так же тихо буркнул я, останавливая лошадь. — Попробуем договориться.

Выбора действительно не было. Удрать на наших выносливых лошадках от холеных иноходцев невозможно, сражаться бесполезно. Их вдвое больше и в случае сопротивления из обоза прискачет еще столько же. Да они нас запросто в щепки порубят.

— Кто такие? — надменно выкрикнул один из всадников, видимо офицер, не доезжая до нас метров десяти.

— Мирные путники, господин. — склоняя голову в поклоне и прикладывая руку к груди, с преувеличенной вежливостью произнес я.

— Откуда?

— Едем из Шонкоя, а по пути заезжали в Декту, поклониться богу Амирту. — снова прикладываю руку к груди, лихорадочно прикидывая, уже пора нажимать на амулет очарования, или обойдется.

— Что делали в Шонкое? — не унимается всадник, а его люди в это время берут нас в кольцо.

— Отвез на воды жен и сестру, господин. — снова кланяюсь я.

— А теперь куда едешь?

— В Дильшар, господин.

— Зачем?

— Я хозяин судна, господин, тороплюсь к его возвращению с Бенрайских островов. Мой капитан сообщил с попутным судном, что везет ценный груз экзотических птиц и животных. — С почти незаметно сквозящей в голосе хвастливостью сообщаю ему.

Малозаметной ровно настолько, чтобы офицер сумел ее подметить.

— Езжай за мной, расскажешь всё это великой госпоже ханше! — не обратил он никакого внимания на моё выступление.

Вот только ханши нам и не доставало! Мысленно ругнулся я, и, состроив на лице ликующее выражение, направил лошадь следом за офицером. Но, только отъехав несколько метров, заметил, что спутников не пустили следовать за мной, а направили, в окружении воинов, в конец обоза. И сделав это открытие, внезапно почувствовал, как от нахлынувшей тревоги сразу вспотели ладони.

Трюхая на своей неказистой лошадке вслед за рыжим красавцем, на котором восседал офицер, я никак не мог сообразить, какая же неправильность, насторожившая хитрую как хорек, и осторожную как оборотень, ханшу Саялат, была в нашем поведении. Разумеется, на самый крайний случай Клара вооружила меня парой замаскированных под простые обереги боевых амулетов, но остаться без них еще до Дильшара было бы крайне нежелательно. Тем более что действие их очень ограничено из-за того что я не маг, и не могу пополнять замаскированную энергию. И спасти с их помощью смогу лишь себя, оставив на погибель спутников. Значит, нужно срочно припомнить все, что мне известно про Саялат и попытаться сыграть на ее тайных страстях или наклонностях.

До самой смерти старого хана про его третью жену было известно только, что ее зовут Саялат и что она родила мужу двоих сыновей. Все знали, что ханство наследует Тоирхон, сын старшей жены, ну, а если с ним что-то случится, то и у второй жены тоже имелось двое подходящих по возрасту сыновей.

Можно представить, как были потрясены посланники сопредельных стран и именитые граждане Останского ханства, когда на второй день после кончины старого хана им объявили, что Тоирхона внезапно поразила странная неизлечимая болезнь, смесь лихорадки с безумием, а сыновья средней жены отказались от престола. И что ханом становится молодой Шаурсияр, старший сын ханши Саялат.

Правильные выводы из этой ошеломляющей новости все сделали сразу, и Саялат в одно мгновенье из заурядной обитательницы гарема стала повелительницей, почти равной по авторитетности своему сыну. Зато многократно превосходящей его в хитроумности и умении плести интриги и устраивать заговоры. Она немедленно переселилась из гарема в те покои, которые занимал до того времени Тоирхон, отправленный на излечение в Шонкой, и набрала себе собственную охрану. Причем рассказывали, что беседовала госпожа ханша с каждым кандидатом наедине, и некоторых из них после этой беседы увели в расположенные под дворцом тюремные камеры. А еще через пару месяцев Саялат завела себе фаворита, и каждый, кто осмелился бросить на нее или него неодобрительный взгляд, через некоторое время на своей шкуре убедился в наблюдательности и злопамятности ханши.

Но очень скоро и фаворит узнал цену женскому коварству. На первой свадьбе хана Саялат познакомилась с Ахтархоном Тайяни, скандальным красавцем, любителем веселых пирушек, охоты и женщин, в основном состоятельных вдов, приобретших после смерти мужей долгожданную свободу. Он был на пятнадцать лет моложе ханши, и всего на пару старше её сына. Через несколько дней после этого знакомства фаворит ханши как-то незаметно стал бывшим, и очень скоро исчез в одной из глухих провинций, которыми так богато ханство. А его место в сердце и покоях Саялат прочно занял наглый красавчик Ахтархон.