Алексей Корепанов - Вино Асканты Страница 24

– А не лучше ли поговорить в пути? Ночь длинна, и если постараться – можно намного опередить метателей.

– Ночь длинна, – согласился Грон, усаживаясь рядом с Ренией. – Но нужно поговорить сейчас, Вальнур, потому что опережать метателей буду я один. Я прошу тебя отвезти Рению к моему отцу.

– Нет! – воскликнула девушка. – Я поеду с тобой.

– Ты поедешь в Искалор. – Голос Грона стал жестким. – Я постараюсь тебя убедить. Колдун, ты, наконец, сотворишь костер?

– Я не колдун, – ответил человек в черном плаще, тоже сел и прислонился спиной к дереву. – Теперь я самый обыкновенный смертный по имени Ал и не умею из ничего разводить костры, стрелять из арбалета, владеть мечом и кинжалом… Я не умею многое из того, что умеешь ты, Вальнур, Рения. Поэтому не стоит больше называть меня колдуном. Что же касается дальнейших действий… – Ал помолчал немного. – По-моему, Грон, тебе и Вальнуру надо отправляться вместе. Раньше я знал, что тебя ждет впереди: говорящие скалы, падение в колодец-зеркало и поиски выхода из зазеркального мира, потерянная и найденная Рения. Знал, где и когда у тебя должны произойти стычки с метателями. Теперь я ничего не знаю. Не знаю, что будет завтра, откуда ждать нападения метателей. Все вы уже воплотились… Ты, Грон, вместо того, чтобы продолжать путь за вином Асканты, собираешься вернуться в Искалор. Вальнур, который вообще должен был исчезнуть у черной скалы и, наверное, благополучно добраться до своего Зеленого побережья, появляется здесь, когда я сам решил помочь тебе, Грон… Помощник из меня никудышный, и если бы не Вальнур… Ты, Грон, должен был выбраться к оврагу и уйти от метателей. Там был овраг?

– Нет, – ответил Грон, пытаясь различить в темноте лицо Колдуна.

– Ал, я не понимаю тебя, – недоуменно сказал Вальнур. – О чем ты?

– А я понимаю, – медленно произнес вольный боец. – Колдун хочет сказать, что предвидел все, что случится с нами. Видел завтрашний день.

Колдун пошевелился, тихо проговорил:

– Не предвидел. Придумал.

Наступила тишина, прерываемая шорохами, доносящимися от дороги, где бродили кони.

– А не пора ли тебе, Колдун, рассказать нам обо всем более понятно? Не так, как Варугд Исступленный. – Голос Грона звучал неласково.

– Думаю, что пора. Сейчас я все расскажу. Только доведу до конца свои соображения. Тебе нужно продолжить поиски вместе с Вальнуром. Я вряд ли буду вам полезен в пути – безоружный и неумелый, а вот Рению можно мне доверить. Я найду в Искалоре дом Гронгарда Странника…

– Нет, – отрезал Грон. – Я не доверяю тебе, Колдун. Вальнур, ты отвезешь Рению.

Девушка, прижавшаяся к плечу Грона, резко отстранилась.

– Почему ты решаешь за меня, Гронгард? Я буду вместе с тобой, а если ты не хочешь этого – вынь свой меч и отруби мне голову!

– Я за то, чтобы всем нам ехать вместе, – извиняющимся тоном произнес Вальнур, устроившийся возле кустов. – И только вперед, за вином.

Грон долго молчал. Рения слышала его тяжелое дыхание.

– Хорошо, – наконец произнес он. – Я подумаю. А пока послушаем Колдуна. Ты будешь говорить, Колдун?

– Да, я буду говорить. Может быть, стройного повествования у меня не получится, тут уж, так сказать, не обессудьте. И, пожалуйста, выслушайте мой рассказ до конца, не перебивая.

– Это будет зависеть от тебя, – усмехнулся Грон.

– Не так давно я уже говорил тебе о другом мире, – начал Колдун. – Повторю для Вальнура и Рении. Где-то есть другой мир, который называется Земля. Живут там совсем другие люди. Сеют и убирают урожай, строят дома, ловят рыбу, шьют одежду и делают оружие. Есть там и люди, сочиняющие, скажем так, книги о разных событиях – эти люди называются писателями. Один такой писатель однажды задумал сочинить этакое развлекательное приключенческо-фантастическое повествование о Гронгарде, сыне Гронгарда Странника, который отправился на поиски чудесного напитка – вина Асканты, и в пути обнаружил, что соперничает с жестокими озерными метателями. День за днем создатель этого повествования обдумывал и описывал дневную и ночную дорогу, по которой путешествовал Гронгард, лагерь озерных метателей, схватку с драконом, яму с арбалетами, разговоры Гронгарда с Вальнуром Раем, отправившимся в путь, чтобы исполнить желание ясноглазой Оль…

Писать – дело непростое и долгое, – продолжал Колдун при полном молчании слушателей, – постепенно возникают какие-то новые мысли, которые могут направить сюжет в совсем другое русло. Между прочим, этот мир, мир Искалора, Зеленого побережья и прочего, был задуман писателем как мир, населенный потомками переселенцев с Земли… – Колдун немного помолчал. – Так вот, создателю этого повествования о Гронгарде захотелось поделиться с читателями своими идеями о том, что мысль человеческая, сознание человеческое может породить нечто совершенно реальное, материализоваться… Поэтому и произошли встречи Гронгарда со звездными пришельцами и призраком, Одноглазой Старухой. А для того, чтобы все объяснить, писатель ввел в повествование самого себя. Автор сам стал персонажем, Колдуном… – Колдун запнулся, услышав протяжный зевок Вальнура.

– Продолжай, Колдун, – бесстрастно сказал Грон. – Мы тебя слушаем.

– Автор стал персонажем, – повторил невидимый в темноте Колдун. – Когда написана было уже немало, автор как-то вечером, сидя за столом у окна, внезапно подумал: а что, если могут воплощаться, переходить в разряд существующих, действительных, не только порождения коллективного сознания типа пришельцев со звезд или привидений, но и созданные воображением целые миры? Один замечательный поэт, Джон Китс, писал: «Я с каждым днем чувствую все яснее, что живу не в одном этом мире, но в тысячах миров… Я счастлив, насколько может быть счастлив человек». Поверьте, это чудесно – каждый день быть в иных мирах… В мирах, которые могут воплотиться… Думаете, это невозможно? Не хотел бы злоупотреблять вашим вниманием, но все-таки… Даже если будет не совсем понятно… Вот вам еще одно суждение: предметы человеческого воображения относительно реальны, потому что, раз человек что-то воображает, значит, по крайней мере, это существует в его сознании как ментальный образ. И значит, неизбежно отражается в астральном мире, потому что там отражается все, о чем думает человек… В конце концов, есть ведь вот какое свидетельство: достигнув определенного уровня концентрации, мысль приобретает способность проявить себя во всем многообразии материалистических признаков существования, она так же материальна, как и все остальное. Так вещает некий Космический Разум…

– Ты скоро закончишь, Ал? – не выдержал Вальнур. – Я ничегошеньки не понимаю! Ты словно говоришь на незнакомом языке.