Время Рыцарей (СИ) - Светлана Алимова Страница 25

– Она поддерживает меня много лет, – ответил он, – я не хочу стать таким, как Элдрик.

– Ты и не станешь. Я помню город при нем: кровь лилась рекой, Вороны творили, что хотели, и никто не чувствовал себя в безопасности. Сейчас все иначе. Я представлял тебя похожим на него, когда гордыня ослепила меня. Но теперь вижу, насколько ошибался.

– Но почему? Я ведь сделал все, чтобы люди и Вороны жили в мире, – не выдержал Льюис, – а вы в ответ создали «Врагов Воронов». Зачем вы объявили мне войну, когда горожанам ничего не угрожало?

Пастор Браун опустил голову.

– Люди стали тебе поклоняться. Воронье золото, на которое слетались толпы, юнцы, красящие волосы в черный цвет, люди, влюбляющиеся в Воронов – все это было противно моей сути. Неестественно. Мне казалось, ты совращаешь их, как дьявол. И нужно спасти их души, пока не поздно. Люди прислушивались ко мне, господин Бломфилд поддержал деньгами и привел Нила Янга, и я окончательно уверовал, что Господь доверил мне роль мессии. Успех опьянил меня. Я возгордился и внушил людям ложные идеи. Упокой бог души тех, кто погиб, прислушавшись к ним.

– А Нил Янг так и продолжает считать меня дьяволом, – криво усмехнулся Льюис.

– Я могу поговорить с ним. И с новым Прекрасным Принцем. Я всегда был неплохим оратором. Быть может, мне удастся достучаться до них?

Льюис поколебался. Идея была не такой уж плохой. Но тут воображение подкинуло ему образ воина в сияющих доспехах, одним ударом сносящего пастору Брауну голову.

– Не стоит. Если нынешний Принц похож на Ричарда, он просто убьет вас.

– Я готов пойти на риск. Смерть ради других позволит мне искупить мои грехи.

– Все хотите стать мучеником? – фыркнул Льюис. – А мне каково потом с этим жить? Нет уж, посылать вас на смерть я не стану. Хватит с вас страданий. Я и так сломал вам жизнь.

Пастор Браун внезапно улыбнулся.

– Люди не меняются мгновенно. Меня все еще тянет сотворить что-то значимое. Оставить свой след в городе. Мелких добрых дел не хватает. Я постараюсь с этим справиться. Но знай, если понадобится необходимая жертва, я готов ею стать. Это будет моим решением, а не твоим, и винить себя не придется.

Льюис раздраженно вздохнул и резко покачал головой.

– Вы нарочно это делаете? Мне и без того стыдно! Пастор, я сожалею, что проклял вас и Бломфилда. Все ваши нынешние беды – результат моих решений. Я выбрал меньшее зло там, где не смог найти иного выхода, и обрек вас на вечный голод и питание людьми. Вы лишились нормальной жизни из-за меня. Были уважаемым, свободным человеком, а стали изгоем, запертым в черном замке. Вас били, потому что я предпочитал не замечать этого! Если вы думаете, что я не раскаиваюсь, то сильно заблуждаетесь! Каждый раз, как я что-то пускаю на самотек, забывая, что я – Великий Ворон, все идет наперекосяк! И я не знаю, как это исправить!

– Может, выпьешь чаю, сын мой?

– Что?

– Ты давно сидишь над полной чашкой, – спокойно ответил пастор Браун, – а после долгих речей в горле пересыхает. Попей и выдохни.

Льюис изумленно посмотрел на него, но тот невозмутимо отпил из своей чашки и терпеливо подождал, когда Льюис последует его совету.

Минуту они просидели в тишине. Затем пастор Браун заговорил:

– Раскаянье – доброе чувство. Оно сделает тебя лучше и убережет от злых дел. Но ты берешь на себя слишком много, как и я в свое время. Проклятье Воронов должно было пасть на мои плечи, ты лишь исполнял Его волю.

– Волю проклятья?

– Волю Бога. Он послал мне его, чтобы образумить и спасти мою душу. И то, что его орудием стал именно ты – добрый, милосердный человек, очередное доказательство этого. Ты протянул мне руку помощи. Элдрик бы убил. Я много думал, почему именно ты стал Великим Вороном. Не исчадие ада, а совестливый человек, заботящийся обо всех подданных, даже таких, как я. И наконец понял.

– Поделитесь выводами?

– Ты был нужен этому городу и его людям. Только ты можешь остановить бесконечные смерти невинных. И изменить то, что никогда не подвергалось сомнению. Ты здесь, чтобы рассеять тьму над нашим городом и дать ему светлое будущее.

Льюис рассмеялся. Ему неожиданно полегчало. Фанатизм пастора Брауна был не истребим никакими обстоятельствами. Но разговаривать с ним оказалось довольно интересно.

– Пастор, вы снова увлеклись. Человеку, конечно, нужна цель в жизни, но вам явно стоит умерить свои амбиции. Теперь вы метите в пророки?

– Ни в коем случае. Я буду лишь скромно наблюдать за твоей судьбой, сын мой. И помогать, если ты того пожелаешь. Но я верю, что тебя ждет великое будущее.

Льюис вздохнул.

– Мне бы выжить и выйти из убежища, а вы тут про подвиги толкуете.

– Но ведь ты уже принял решение: не убивать Прекрасного Принца, а договариваться с ним.

– А если он будет против?

– Я бы предложил не поднимать меча, даже перед лицом гибели, но, думаю, ты этого не оценишь. Однако же умные люди могут увидеть скрытые ходы там, где прямые и честные уткнутся в стену. Если общение с Уильямом Бломфилдом меня чему-то и научило, так именно этому. Ты – бесспорно умный человек. Так используй разум, дарованный тебе богом, чтобы избежать беды.

Льюис помолчал.

– Мне кажется, или вы с Бломфилдом больше не разговариваете?

– Я не игнорирую его. Это он избегал меня, пока сваливал всю вину за создание «Врагов Воронов» на мои плечи. Я принял это. Сейчас, когда Вороны простили меня и стали прислушиваться, Уильям Бломфилд вновь попытался наладить со мной отношения, – пастор Браун сделал глоток чая и сухо продолжил: – Но я не вижу в этом смысла. Он не раскаивается ни в чем. А мне неприятно терпеть этого Иуду подле себя. Пастор Фишер был прав: у меня плохо с милосердием. Мне тяжело прощать тех, кто этого прощения не жаждет. Ты – другое дело. Тебя я давно простил.

Льюис улыбнулся.

– У каждого поступка имеются свои последствия. Этот человек – мое наказание за то, что я проклял вас обоих.

– Тогда желаю тебе терпения, сын мой. Он еще подкинет неприятных сюрпризов. Но если пожелаешь, я постараюсь наставить его на путь истинный.

– Я все еще не хочу, чтобы вы мучились. Не делайте того, что вам будет неприятно. Просто приглядывайте за ним, пастор. Если заметите, что Бломфилд опять что-то затевает, расскажите мне. Проблемы лучше решать пока они не разрослись размером с дом.

– Как скажешь. Мне пора идти, я обещал помочь нескольким людям в убежище.

– Спасибо за компанию. Приходите еще, выпьем чаю вместе.

– С удовольствием.

***

Шарлотта и Рейвен были недовольны его потеплевшим отношением к пастору, но Льюис не обращал на них внимания. У него с души словно сняли тяжелый камень, а совесть втянула клыки и прекратила его обгладывать. Беседы с пастором неплохо занимали, спасая от скуки. Шарлотта старалась присутствовать на каждой из них, сопровождая высказывания пастора колкими замечаниями, но тот был терпелив и не обижался на нее. Когда мог, к ним присоединялся Рейвен, и тогда они с Шарлоттой садились рядом и дружно сверлили пастора злыми взглядами, держась при этом за руки, как парочка голубков. Чтобы развеять неловкую обстановку Льюис приглашал на посиделки Агату и Сольвейна. Последний вроде бы оттаял и больше не дулся, а Агата охотно болтала обо всем на свете и отвлекала внимание от пастора, задавая множество вопросов и предлагая свою помощь в любом деле. Льюис расслабленно наблюдал за всем этим, продумывая новый план спасения от Прекрасного Принца.

Прощение пастора Брауна придало ему сил, а слова о скрытых ходах и стенах будто подтолкнули Льюиса. Честность была достоинством, но не тогда, когда ему собирались отрубить голову. Пора было вспомнить о хитрости. Чего хотел Прекрасный Принц? Поединка. Отлично. Он получит свой поединок. Если будет хорошим мальчиком и заслужит.

Когда план был полностью готов, Льюис вызвал к себе Рейвена и приказал:

– Лети к Нилу Янгу и передай, что я совершенно не хочу драться с Прекрасным Принцем и предлагаю ему заключить мир. Я готов обсудить любые условия.