Кира Измайлова - Чудовища из Норвуда [litres] Страница 25

«Отчего же вы не велели переписать ее раньше? – спросила я. – Тому же Хаммонду? Или не взялись сами?»

«У Хаммонда и без того достаточно дел, а мне не хватит терпения, – мрачно ответил Грегори, взглянув на свои руки, – перо я удержать в состоянии, конечно, да только мне это надоест на второй же странице! Либо я увлекусь и стану читать, а переписывать уже читанное слишком скучно. Словом, это будет твой урок!»

Ну да это случилось много позже, а теперь он оглянулся в раздражении и громыхнул так, что люстра закачалась:

– И долго мне ждать, пока подадут на стол?!

– Сию секунду, господин! – раздался голос Хаммонда, и Эрни внес первый поднос. За ним последовала Роуз и две девушки чуть постарше Моди, должно быть, Джуди и Тесси, все как одна в новых нарядах.

Выражение лица Грегори было бесценно, ну а слуги не подкачали: будто и не заметив, как отреагировал хозяин на их появление, они споро расставили блюда на столе и удалились, а Хаммонд склонил голову в ожидании распоряжений.

К слову сказать, я в самом деле угадала с внешностью хотя бы этих слуг: Роуз оказалась высокой, крепко сбитой особой средних лет, с поистине королевской статью и прекрасными белокурыми волосами, в которых еще не была заметна седина. Джуди и Тесси были весьма миловидны и на первый взгляд скромны, хотя их выдавали озорные взгляды. Обе оказались темноволосыми, разве что Джуди чуть потемнее товарки. Эрни, как я и ожидала, был невысок ростом, очень ловок и подвижен, а рыжиной удался под стать Моди. Хаммонд же отличался прекрасной осанкой, безукоризненными манерами, вот разве что вместо придуманной мною благородной седины сверкал лысиной… Зато профиль у него и в самом деле был орлиным!

– И что это должно означать? – неожиданно тихо произнес Грегори. Я, однако, видела, как он сгибает и разгибает в пальцах серебряную вилку, а значит, вот-вот должно было последовать извержение вулкана. Зная за ним эту дурную привычку, я и представить не могла, сколько приборов он уже перепортил! – Я жду ответа!

– Если бы я знала это, то непременно поведала бы вам, сударь, – сказала я. – Но, право, я и сама в радостном удивлении!

– Ты видишь у меня на лице хоть какие-то признаки радости? – прищурился он, но оставил вилку в покое.

Хаммонд опустил массивный поднос, которым прикрывался на манер щита, и выдохнул с некоторым облегчением.

– У вас достаточно богатая мимика, сударь, – улыбнулась я. – И в самом деле я не знаю, что произошло. Просто Моди явилась помочь мне с прической, и вдруг оказалось, что я ее вижу! Может быть, век, о котором вы говорили, все-таки уже миновал? Долго ли ошибиться в подсчетах за такой срок!

– Я еще не выжил из ума и прекрасно помню, что проклял я их уж точно не в Пору Огней! – все так же негромко произнес Грегори, хотел было добавить что-то еще, но осекся.

– А говорите, забыли, что за праздник нынче, господин, – довольно сказал Хаммонд, но с подносом расстаться не рискнул.

– Поди ближе, – мрачно сказал Грегори, встал, взял дворецкого за плечи и повертел, как игрушку. – Надо же, память у меня все-таки не так хороша, как хотелось бы! Ты мне запомнился не таким.

– Так годы-то идут, господин, часики тикают, – вздохнул тот, и словно в ответ на эти слова часы пробили девять раз. – У кого быстрее, у кого медленнее, а все одно… Мудрено не поменяться за столько лет, даже если кругом одни и те же лица день за днем!

– Может, и так… – Грегори выпустил его и сел на место. Видно было, что настроение у него испорчено окончательно и бесповоротно, но почему, я понять не могла. – Оставь нас. И остальным скажи, чтобы не подслушивали, а то знаю я вас! Я на них при свете дня посмотрю, а то, может, еще кого не признаю…

– Как скажете, господин, – поклонился Хаммонд и вышел.

Послышалось легкое шуршание – это потихоньку убрались прочь слуги, и теперь тишину нарушало только потрескивание огня в камине.

– От чего вы расстроились, сударь? – решилась я нарушить молчание.

– Неважно, – ответил он, встал и протянул мне руку. – Ты не голодна?

Я покачала головой.

– Прекрасно. Тогда идем в парк. У меня нет настроения сидеть за столом…

– Идемте, – кивнула я, порадовавшись тому, что надела добротные башмаки, а не легкие туфельки. Под длинной юбкой все равно не видно, зато ноги не мерзнут: в доме бывали сквозняки.

Грегори накинул мне на плечи свой теплый плащ (мне показалось, будто его только что не было под рукой, но я решила ничему не удивляться), и мы вышли на крыльцо.

– Эй, вы! – крикнул он вдруг, обернувшись. – Я знаю, вы будете тайком жечь костер на задворках… Так вот, можете не таиться, я дозволяю! Главное, дом не спалите!

Благодарный хор голосов заверил хозяина, что дом останется в целости и сохранности, что беспокоиться ему не о чем, а горячий ужин будет ждать его хоть всю ночь напролет.

– Тебе показалось, будто я расстроился? – спросил Грегори после долгого молчания. Мы все больше углублялись в заснеженный парк, и мороз ощутимо пощипывал щеки. Ноги пока не мерзли, и на том спасибо. – Это не так. Я просто позавидовал. Понимаешь, чему?

Я молча кивнула. Конечно! Слуги вернули себе истинный облик, а он…

– Зависти и злобе не место в доме в такую ночь, – добавил он неожиданно. – Лучше убрать их подальше от праздничного костра.

– Так, может быть, это пламя унесло бы их с собой? – осторожно спросила я, припомнив все, что знала о праздновании Поры Огней.

– Разве только заодно с этой бренной оболочкой, – ответил Грегори. – Они слишком давно сроднились со мною. С меня довольно и этого огонька…

Он кивнул на розу, едва заметно светившуюся в темноте, и опустился рядом с нею прямо в снег, будто коленопреклоненный рыцарь. Я невольно положила руку ему на плечо, запутавшись пальцами в густой гриве. Рядом с Грегори вовсе не было холодно, вот только огонь, бушевавший под этой шкурой, в любое мгновение мог вырваться на свободу, испепеляя все и вся. Недаром мне как-то подумалось, что нрав его подобен вулкану!

– Уже начали праздновать, – сказал вдруг он, кивнув в сторону дома. Я присмотрелась – между деревьев можно было различить пламя костра. – Если хочешь, я провожу тебя туда.

– А сами?

– А сам вернусь.

– Нет, сударь, – ответила я, – я и не знаю, как нужно праздновать, а слугам неловко будет веселиться в моем присутствии. Я уж лучше останусь с вами.

«В такие ночи нельзя оставаться в одиночестве», – добавила я мысленно, но Грегори, кажется, понял.

– Тогда иди ближе, не то замерзнешь, – сказал он негромко.

– А я говорила, что мои платья куда практичней такого вот наряда, – ответила я, когда он привлек меня к себе. – Не беспокойтесь, плащ ваш – теплее некуда…