Владимир Василенко - Серый пилигрим Страница 25

Это был не бой – скорее избиение. Поначалу мальчишкам удавалось блокировать большинство ударов, но с каждой волной атаки Клинков становились все жестче. Тренировочные мечи встречались с таким треском, будто вот–вот разлетятся в щепки.

Первым разоружили Авера. Гигант отбивался храбро, но был недостаточно быстр. Его подсекли уда ром по голени. Упав на колено, он парировал еще пару атак, но Клинки подоспели с двух сторон. Еще один удар по предплечью – и он выронил меч. Вжал голову в плечи, скрещенными руками прикрыл грудь и живот. Впрочем, безоружному ему досталась всего пара увесистых шлепков, и потом Аверу дали покинуть круг.

Сейн был, как всегда, стремителен и ловок, как пума, и умудрялся избегать, казалось бы, неотразимых атак. Но продержался немногим дольше. Меч из его руки выбили мощнейшим ударом по самому основанию, чуть повыше узкой гарды. Сморщившись, он затряс ушибленной кистью. Левую руку умиротворяюще вытянул перед собой, склонил голову. Джайрах кивнул Клинкам – и юношу тоже выпустили из круга.

Часть воинов отошли в сторону следом за ним. Двое оставшихся в круге Буревестников держались близко, спиной к спине, и чтобы окружить их, дюжины бойцов было слишком много. Оставшиеся восемь рассредоточились, дабы не мешать друг другу, и с новой силой бросились в атаку.

Рахт пропустил несколько болезненных ударов по бедрам и корпусу – ни одного прямого, просто выпады противников были так сильны, что блоки продавливались. Каждый раз, когда его меч скрещивался с мечами Воинов Храма, пальцы немели от тупой вибрирующей боли, и деревянное оружие едва не вываливалось из рук. А Артанг еще говорил, что сила в бою не главное – важнее сноровка!

Пот застилал глаза, в груди жидкой лавой плескались злость и досада. Он терпеть не мог проигрывать, ненавидел быть битым и плевать хотел на все мудрствования Артанга о том, что боец должен уметь держать удар.

— Держись, держись, братишка! – выкрикнул Райс, молниеносным веерным взмахом отбивая удар сразу двух противников и заодно прикрывая младшего с фланга.

Сероглазый был хорош. Держался уверенно, движения – отточенные, продуманные. Да что там – временами просто красовался. Рахт же, рыча и скрипя зубами, едва успевал поднимать меч, чтобы заслониться от удара.

Один из Клинков, вырвавшись вперед остальных, попытался подсечь юношу косым ударом по голени. Движение получилось нарочито широким, позёрским. Если бы черноглазый пропустил этот удар – пожалуй, и впрямь получилось бы красиво. Но он среагировал вовремя и к тому же увидел уязвимое место противника, так что сделал то, что остальные даже не пытались.

Он напал сам. Как всегда говорил в таких случаях Артанг, «без головы» – без шанса уйти в защиту в случае неудачи, без оглядки на возможные атаки с фланга, без сомнений в том, что финт вообще получится.

Он не отбивал удар, просто подпрыгнул. Прошедший понизу меч по инерции ударился концом в землю, и Рахт, приземляясь, постарался попасть ногой в середину клинка. Под его весом противник выпустил меч, но успел провалиться, согнуться вперед. Черноглазый, вложив в удар всю ярость, обрушился на открывшиеся плечи и шею.

От удара у Клин ка лопнул наплечник из черепашьего панциря, а сам воин с глухим стоном рухнул на четвереньки. Толпа, собравшаяся на площади, взорвалась радостными криками, в которых угадывался многократно повторенный боевой клич Буревестников.

На Рахта тут же насели двое бойцов слева, и он едва успевал реагировать на посыпавшиеся на него удары. Забили бы вконец, если бы не пришедший на выручку Райс.

— А ты, я смотрю, разозлился, братишка! – подзадорил Рахта сероглазый, воспользовавшись передышкой между атаками. Из рассеченной левой брови у него сочилась кровь, прилипшее от пота санно порвалось на плече. Рахт и сам выглядел не лучше – с перекошенным, потемневшим от злости лицом, багровыми следами от ударов на обнаженных руках.

Они закружились, почти соприкасаясь спинами, водя из стороны в сторону деревянными мечами. Разгоряченные, напряженные, оскалившиеся, как загнанные в угол волчата. У одного глаза – как кусочки отполированного черного оникса, у второго – цвета талого снега. Один – не по годам рассудительный, храбрый и умелый. Второй – вспыльчивый, своенравный, упрямый. Гордость и надежда учителей – и их постоянная головная боль. Не похожие друг на друга ни в чем. Но с первого взгляда понятно, что это братья.

Прежде чем окружившие юношей воины перешли в очередную атаку, вдруг бухнул ро–пай.

— Достаточно! – каркнул Арай.

Воины Храма с видимой неохотой покинули помост. Уже оставшись в одиночестве, Рахт и Райс продолжали стоять спиной к спине, подняв для защиты мечи – будто не верили, что все кончилось. Лишь когда подоспели безликие и забрали у них оружие, они, наконец, выпрямились. Повернулись к айне. Бритые головы склонились в поклоне.

Айна едва заметно кивнула в ответ, Старейшины остались невозмутимы. Зато зрители, окружающие помост, еще долго шумели, как растревоженный пчелиный улей. Седовласому даже пришлось дать знак еще раз ударить в барабан.

— Что ж, не так уж плохо! – провозгласил он, вызвав еще одну волну радостных криков. – Я вижу достойных сыновей Сейлараннов!

Выстроившиеся на помосте юноши украдкой переглянулись. Арай еще немного подождал, добиваясь полной тишины. Когда толпа совсем стихла, махнул рукой стоящему на краю помоста Джайраху и зычно выкрикнул:

— Так пусть же Испытания начнутся!

Рахт, шмыгнув носом, выругался и ехидно прошептал:

— А, так это мы разминались?

Райс шикнул на него, ощутимо толкая плечом. Черноглазый пихнул его в ответ, и они чуть не устроили обычную потасовку, но вовремя спохватились. Джайрах Сожженный медленным широким шагом прошелся по краю помоста и остановился перед юношами.

Он пристально оглядел каждого претендента, чуть дольше задержав взгляд на сероглазом Райсе.

Рахт старался глядеть прямо перед собой, не пялиться на страшные шрамы, уродующие лицо и шею Клинка. Не удержался и тут же напоролся на колючий взгляд круглых, лишенных ресниц глаз. Дернул подбородок вверх, но взгляда не отвел.

Джайрах обернулся к матери рода:

— Ты воспитала прекрасных сыновей, Каррейда.

Голос у него был хриплый, почти рычащий – казалось, он вот–вот зайдется в приступе кашля. Айна медленно кивнула, улыбнувшись одними губами.

— Но ты ведь знаешь – нам нужен только один.

Снова учтивый кивок.

— Так к чему тянуть время? – Джайрах демонстративно развел руки и развернулся к зрителям.

Обвел площадь задумчивым взглядом, в котором явственно сквозили скука и презрение. Молчал он долго. Собравшиеся перед помостом зрители притихли, недоуменно переглядываясь.