Маргит Сандему - Любовь Люцифера Страница 25

Они вынули свои последние запасы еды. Неподалеку в лесу был родник, и Саге удалось набрать там воды в кружки. Пока Пауль не смотрел на нее, она торопливо подсыпала порошок в его кружку. Порошок в чистой воде? Но ведь это же могло быть заметно!

Нет, порошок полностью растворился. Только на самом дне кружки осталось несколько крупинок, еле заметных в свете свечи. Они ведь могли попасть туда случайно. К тому же Пауль сидел в темном углу и не увидел их.

На всякий случай она изобразила на лице гримасу, попробовав воду, и сказала:

— По-моему, вода не очень хорошая.

— Да, весьма странный привкус, — согласился Пауль, — отдает плесенью или еще чем-то несъедобным.

Марсель пробормотал что-то в знак согласия.

У Пауля не возникло никаких подозрений.

Сага сидела неподвижно, чувствуя, как отдыхает ее уставшее тело. Одежда на ней уже высохла, но ощущение ветра в ушах и на коже все еще осталось.

Чувства ее все еще были взбудоражены: она прислушивалась, присматривалась…

Крыша провисла над ними, но была достаточно прочной. Хотя в другом конце амбара в потолке была дыра, через которую проникал свет летней ночи. Старинный финский плуг, стоящий в углу, был весь обвит паутиной, там же валялось берестяное лукошко и прочие сломанные вещи из бересты или дерева. Повсюду валялись остатки сена и соломы, скошенных когда-то на давно заброшенном лугу; почерневшие от времени балки подпирали стены и потолок…

И среди всего этого ощущалось присутствие какой-то незримой силы, заставлявшей Сагу сдерживать дыхание. Присутствие какой-то чуждой, нечеловеческой, жуткой силы, таящей в себе угрозу и опасность. И эта сила готова была обрушиться на нее.

Какой-то звук снаружи заставил их вздрогнуть.

— Что это? — спросил Пауль, бросая торопливый взгляд на тележку с ящиком. Он постоянно думал о своей тележке!

Сага не могла точно определить, что это такое: какой-то человеческий и, в то же время, нечеловеческий вздох или стон.

— Пойду посмотрю, — сказал Марсель спокойно и встал. И снова он показался Саге немыслимо привлекательным.

— Я пойду с тобой, — торопливо сказала она.

— Сходи, — зевая, произнес Пауль. — А то я устал. Когда будете возвращаться, не будите меня!

Оба переглянулись: порошок начал действовать?

Уже перевалило за полночь. Они остановились и прислушались.

Руины дома, курная изба, хлев — все было окутано каким-то колдовским туманом. Вокруг них росли высокая трава и цветы, возле дома стояла пара корявых деревьев, а вокруг — лес…

Они шли по участку, когда-то бывшему пашней. Лес постепенно отвоевал себе эту землю. Скорее всего, звуки доносились оттуда.

— Пойдем, — тихо сказал Марсель, беря ее за руку.

Пройдя потраве, они подошли к полуразрушенному дому.

В лесу уже начинали петь птицы, близился рассвет.

— Не кажется ли тебе… что это могут быть те… что когда-то жили здесь? — осторожно заметила Сага.

Марсель улыбнулся.

— Вряд ли, — сказал он.

Но Сагу это не убедило. Оглядываясь по сторонам, она крепко держала его за руку. Может быть, они находились вблизи той самой березы? Нет, ни одна береза не казалась здесь больной или необычной.

Или креста на земле?

Нет, ничего такого здесь не было.

Она напряженно смотрела в предрассветные туманные сумерки и могла поклясться, что видела, как сгорбленная старуха прошла, хромая, по траве и исчезла среди руин дома.

Пожалуй, ее воображение стало чересчур прытким! Если уж она думала о существах из преисподней, то почему бы ей не фантазировать о привидениях, издавна обитавших в финских лесах? Марсель схватил ее за руку.

— Смотри, — прошептал он.

По открытому участку, заросшему травой и кустами, бежал человек, спотыкаясь и падая на четвереньки.

— Убийца, — сказал Марсель. — Это его голос мы слышали.

— Похоже, он ранен. Мы должны помочь ему. Марсель остановил ее:

— Не думаешь ли ты, что он остановится, если мы бросимся за ним следом? Наоборот, это его еще больше испугает. К тому же он и нас может убить. У нас нет времени, чтобы вмешиваться в дела ленсмана. Ты же видела, как враждебно настроен Пауль по отношению к полиции. Не стоит его еще больше злить.

Сага подумала было, что хорошо бы переложить всю ответственность на ленсмана и полицейских, а заодно и узнать, далеко ли им еще идти, но промолчала.

Глядя на убегающего от них человека, она рассеянно произнесла:

— Ты прав. Если мы имеем дело с Люцифером, никакой ленсман не поможет. Тогда можно считать, что нам не повезло.

Марсель решительно повернул ее к себе.

— Дорогая Сага… — процедил он сквозь зубы. — Тебе следует прекратить эту болтовню о Люцифере! У тебя просто навязчивая идея, и даже если в Пауле есть что-то странное и загадочное, это вовсе не значит, что он — Люцифер.

— Но вся эта атмосфера…

— Атмосфера в финских лесах летней ночью всегда бывает колдовской и мистической, как ты понимаешь!

— Но ты же не знаешь, что я… Ах, нет, чепуха, забудем это, — решительно добавила она. — Ты не принадлежишь к роду Людей Льда, ты не можешь чувствовать то же самое, что и я.

Он с нежностью посмотрел на нее.

— В самом деле, — согласился он. — В таком случае, не прийти ли нам к общему мнению о том, что Пауль все-таки человек, и проверить, не спит ли он? Ведь мы смогли бы уйти отсюда, если ты, конечно, не боишься ходить ночью по лесу.

Эта мысль показалась ей очень привлекательной.

— Да, конечно! — воскликнула она. — Извини, что я несу такую чушь! Пойдем!

Но он продолжал удерживать ее за руку.

— Не сейчас, Сага…

Он стоял так близко, он так внимательно смотрел в ее глаза. И во взгляде его было столько любви, тепла и понимания.

— Сага, — прошептал он, — те, кто назвал тебя так, знали, что делали. Ты создана для этих заколдованных, загадочных мест, ты составляешь единое целое с шелестящей от ветра травой, клубами тумана, шорохами леса. Ты… когда вся эта жуть будет позади, и мы снова окажемся среди людей…

Он не закончил свою мысль, слова его повисли в воздухе. И Сага, никогда не смевшая показывать своих чувств, склонила голову, чтобы он не видел ее лица. Марсель понимал ее состояние. Осторожно притянув ее к себе, он положил ее голову к себе на плечо. Руки его легко и бережно легли на ей на плечи, и она прерывисто вздохнула. Рядом с Марселем она чувствовала себя в безопасности.

Но она чувствовала, как напряжено его тело, как он старается обуздать себя. Это наполняло ее счастливым, радостным ожиданием. Он вел себя по отношению к ней не только как защитник, но и как мужчина, желающий завоевать женщину.

Осторожно и нежно, но по-прежнему напряженный каждым нервом, он повернул к себе ее лицо и поцеловал в лоб. Это было все. Он понимал, что ей нужно время, чтобы оправиться от шока, пережитого ею в первом браке.