Алексей Александров - Война химеры Страница 25

Один из тяжелораненых, грузный орк с перевязанной головой, поднял руку, привлекая к себе мое внимание. Я подошел к раненым. Выглядели они плохо. Целители тоже не всесильны.

— Мой король. — Орк оглянулся на гномов, словно искал поддержки. — Мы слышали ваши слова. Оставьте нас и уходите. Ничего говорить не надо! — Он предостерегающе поднял руку. — Мы вместе так решили. Без нас вам будет проще пробиться.

— Хватит нести чушь! — разозлился я. — Мы прорвемся! Все! Или все ляжем! Решили они… Илион! Пусть твои лучники немного проредят гоблинов слева. Не хочу, чтобы они сразу сели нам на хвост. И не забудь взять с собой стрелы. Оркам приготовиться.

Повинуясь команде Илиона, эльфы принялись методично обстреливать левую стену.

— Проклятье Падшему! — Краем взгляда замечаю, как раненый орк, с которым я только что разговаривал, потянул из ножен тяжелый охотничий нож. — Остановите его!

Раненый усмехнулся и двумя резкими ударами в шею добил лежащих рядом с ним гномов, затем молниеносным движением вогнал нож себе под подбородок. Подбежавшему к нему водному магу оставалось лишь покачать головой:

— Мертв.

— Проклятье! — Бессильная ярость душила меня. — Приготовиться! — зло прикрикнул я на замерших орков. — Вперед!

— УР-Р!!! — Клич орков заставил стены содрогнуться.

Усталость и боль ушли, словно их и не было. Мы ринулись вниз по ступеням, и остановить нас не смог бы даже Падший.

Не стоит злить химеру и загонять ее в угол.

До вожделенных ступеней в город оставалось лишь несколько шагов, когда ущелье задрожало.

Я удивленно обернулся в сторону дороги, ведущей в королевство гномов, и увидел несущийся на Твердь огненный вал.

— Ложись! — едва успел проорать, падая на живот и закрывая голову руками.

Отчаянно завизжали сгорающие заживо гоблины. Стена раздраженно вздрогнула, всполохи пламени жадными языками вырвались меж крепостных зубцов.

Глава 8

ПЕРВЫЙ СОЮЗ

Серая зола и пепел падали с небес, словно снег. Пепел в воздухе… Пепел под ногами… Земля черна. Зола и пепел черным бархатом лежат на ее поверхности, выжженной до сухого и такого же черного цвета. Зола забивается в глаза и нос. Становится трудно дышать…

Я вскочил, отчаянно хватая ртом воздух, и с удивлением обнаружил себя сидящим в постели под ворохом теплых шерстяных одеял.

— Проклятье! — вспыхнула в голове мысль. — Гоблины прорвались в город!

Попытка встать на ноги удалась с трудом. Тело казалось каким-то неестественно легким, но при этом ноги упорно отказывались его держать. Сердце колотилось как бешеное. А перед глазами все почему-то плыло и двоилось.

Покачиваясь, я дошел до стены. Здесь, на деревянной лавке, аккуратной стопкой лежала моя одежда и ножны с Химерой.

Одеться было делом не легким. Ноги упорно не хотели попадать в штаны, а руки эти штаны постоянно роняли на пол. Натянуть сапоги вообще оказалось непосильной задачей — после третьей неудачной попытки я зло выругался и запустил сапог в сторону двери. Звук от удара кожаной подошвы о дерево надсадным колокольным звоном отозвался в моей голове. Мир померк. Я вновь провалился в бездонную душную тьму, отвратительно пахнущую кровью и гарью, наполненную звоном оружия и криками умирающих.

— Леклис! Ты как? Ты меня слышишь?

Очнулся я оттого, что кто-то усиленно тряс меня за плечи. Подняв голову, я увидел встревоженное лицо Бальдора.

— Почему ты не на стенах? И где эти проклятые гоблины? — Хрип, который непослушные губы выплеснули вместо связных слов, трудно было разобрать, но гном, похоже, их понял.

— Ты ничего не помнишь? — Он наконец-то перестал меня трясти, и я с наслаждением привалился спиной к стене.

— Последнее, что я запомнил, — это горящие стены Тверди.

— Это у эльфийских магов что-то пошло не так с заклинанием, — кивнул гном. — Тряхнуло так, что я уже думал: все! Сейчас стены развалятся и похоронят нас вместе с гоблинами. Но они, слава Творцу, устояли. Зато почти все гоблины под стенами погибли, да и не только под стенами. До нас огненная волна прошла миль десять по ущельям, забитым гоблинами. Теперь там только расплавленный камень и тлеющие тела. Эльфы сами ошарашены произведенным эффектом.

— Эльфы? — Я постепенно приходил в себя. Комната постоялого двора стала приобретать более четкие очертания. — Они все-таки успели?

— Ну, можно сказать и так. Их передовые отряды подошли к Тверди на следующий день.

— На следующий день?

— Ты и правда ничего не помнишь, — тяжело вздохнул Бальдор. — На стене ты потерял сознание и три дня провел в беспамятстве. Твои раны воспалились, и у тебя был ужасный жар. Эстельнаэр ничего не мог сделать — целительство никогда не было его сильной стороной, да и сам он не в лучшей форме. Ты бредил, страшно кричал, с кем-то рубился и требовал, чтобы Химера всегда была при тебе. В конце концов в бреду ты едва не зарубил одного из орков. Твои телохранители едва тебя уняли и отобрали меч. Они, по-моему, даже связать тебя хотели, но не решились.

— Так ты говоришь — три дня? — Я резко помотал головой и потер ладонями виски. В памяти с трудом стали вырисовываться картины моей болезни: орки, пытающиеся меня утихомирить; Бальдор, кормящий меня с ложки, словно маленького ребенка. И даже склонившаяся надо мной Эйвилин. Я видел слезы в ее глазах и даже смог почувствовать холод ладони, прижатой к моему лбу. Привидится же такое!

— Да, уже четвертый пошел, — кивнул гном. — Мы пытались лечить тебя своими алхимическими эликсирами, но они помогали плохо. Эльфийских магов орки к тебе не подпускали. С каждым днем тебе становилось все хуже и хуже. Я послал в Железный холм за целителями-людьми, но вчера ночью, как рассказывают орки, к ним пришел эльфийский маг. Он им показал кольцо с твоей печатью, и они его пропустили. Судя по твоему сегодняшнему состоянию, сделали они это не зря.

— Где этот маг?! — Похоже, Эйвилин мне не привиделась в бреду.

— Не знаю, — пожал плечами гном. — Орки клянутся, что не видели, как он уходил. Хотя не представляю, как это возможно. Утром я с целителем пришел тебя проведать. Мага тут уже не было. Целитель тебя осмотрел, перевел дух и сказал, что теперь с тобой все будет в порядке.

— Рассказывай по порядку: что с Твердью, гоблинами и эльфами?

— Хорошо, Леклис, — покладисто кивнул гном. — Но я думаю, сперва тебе не помешает хорошенько перекусить. Да и мне, признаться, тоже. За хорошим обедом рассказ пойдет гораздо лучше.

При мысли о еде мой желудок призывно заурчал.

— Еда — это хорошо, — кивнул я. — Только давай спустимся в общий зал.