Кэтрин Куртц - Святой Камбер Страница 25

В рядах Элистера Келлена тоже появились бреши, но михайлинцы держались стойко. К вечеру наметился перелом. Армию Эриеллы кое-как удалось потеснить. Единая линия сражающихся стала распадаться. Дрогнули и побежали воины Торента, сообразившие, что собственная жизнь дороже чужой распри. Келлен и Джаспер Миллер пустились в погоню с небольшим отрядом и, нагнав отступающих на опушке леса, изрубили, не взяв ни одного пленного. Они поворачивали коней, чтобы вернуться к своим, когда Джаспер вскрикнул, показывая в лес.

— Неужели Эриелла?

Келлен развернулся в седле, прищурившись, всмотрелся в полумрак под деревьями и с криком пришпорил коня. Лихим галопом отряд последовал за ними и вскоре оказался у цели.

Горстка рыцарей, среди которых был и Целитель, разворачивалась в боевой порядок, чтобы в своей последней схватке защитить госпожу, Эриелла без доспехов зябко куталась в белый шерстяной плащ, по-детски сжавшись на огромном боевом коне. Оттененное копной блестящих волос, ее лицо было возбужденным.

— Сдавайся, Эриелла! — крикнул Келлен, поднимая коня на дыбы, его люди тем временем строились. — Твои войска разбиты. Тебе не удастся сбежать. Сдавайся и молись о милосердии короля!

— Милосердие короля? — крикнула в ответ Эриелла. — Какое мне до него дело?

— У тебя нет надежды спастись, — Келлен осадил коня. — Сдавайся немедля, чтобы избежать новых бессмысленных смертей. Битва проиграна.

Эриелла не ответила. Поляну внезапно наполнил блеск деринийских защит, поднятых рыцарями Эриеллы. Окруженные слепящим сиянием, они двинулись вперед. Михайлинцы Келлена отразили магический удар и, принимая вызов, тронулись навстречу. Крики, ржание и звон оружия разнеслись вокруг, умноженные эхом. Противники обменивались ударами волшебства, выбрасывая и разбивая их сверкающие сгустки.

Первыми жертвами стали лошади — они были наименее защищены, а спешенный рыцарь, даже Дерини, имел не много шансов уцелеть в поединке с всадником.

Келлен бился, как одержимый, он вертелся на коне, стараясь прикрывать своих и истреблять врагов, оставаясь в седле. Магической энергией в момент столкновения были поражены несколько рыцарей с обеих сторон, но, оказавшись лицом к лицу, противники больше надеялись на физические силы и искусство владения мечом. Скрежетала разящая сталь, хрустели кости, со стонами падали умирающие.

Джаспер Миллер убил двоих из семи телохранителей Эриеллы, прежде чем был сражен. Его убийцу прикончил меч другого михайлинца, который в свою очередь пал жертвой Целителя Эриеллы, безупречно владевшего оружием, несмотря на свою профессиональную клятву.

Уже через несколько минут Келлен был сброшен с лошади, но продолжал отчаянно рубиться. Наносил сокрушительные удары и получал их, был несколько раз серьезно ранен, остался на ногах и в конце концов оказался один среди бездыханных тел. Один на один с Эриеллой, как ангел мщения и последняя преграда к ее бегству, Обеими руками Келлен стискивал окровавленный меч.

Слева от него едва слышно стонал михайлинец, а смертельно раненный Целитель корчился в попытках подползти к своей госпоже: рука у него была отрублена у локтя и держалась на сухожилии. Эриелла оставалась в седле, но ее жеребец, возбужденный боем и запахом крови, раздувал ноздри и громко фыркал, кося налитым кровью глазом. На коне можно было избежать встречи с Келленом и его мечом. Плечи Эриеллы подрагивали, растрепанные волосы ниспадали на спину, как еще один плащ. Она хорошо понимала преимущества своей позиции и то, как выглядит со стороны; успокоив своего коня, претендентка на престол горделиво вскинула голову и смерила Келлена взглядом.

— Вы храбро сражались, отче. — При звуке ее голоса жеребец под ней взбрыкнул, но тут же присмирел. — Если вы поклянетесь верой и правдой служить мне, я смогу простить вашу измену.

Пораженный Келлен уставился на нее.

— Поклясться служить тебе? Ты с ума сошла? Ты говоришь так, словно одержала победу, Ты пленница, а не я.

— Ваша пленница? — Эриелла засмеялась и приблизила на несколько шагов своего горячего коня. — Настоятель, разве не я сижу в седле без единой раны? Взгляните на себя. Отдайте меч, и я дарую вам жизнь.

В ответ Келлен, мотая головой, закричал бессвязно и яростно. В том, что произойдет дальше, он не сомневался — оскаленная лошадиная морда уже нависала над ним. Келлену чудом удалось выскочить из-под копыт и, увернувшись, накинуть на голову коня свой плащ. Животное в испуге рванулось, наткнулось на острие и всей своей тяжестью навалилось на меч с жалобным ржанием.

Эриелла не удержалась в седле. Испуганный жеребец сбросил ее, и она упала в кусты. Выбираясь из-под лошадиного крупа, Келлен полагал, что она, самое меньшее, в глубоком обмороке, и сражение окончено. Он увидел Эриеллу, когда подбирал свой окровавленный плащ. Едва держась на ногах, она, бледная и негодующая, творила заклинание.

Келлен мгновенно мобилизовал свои защиты. Нужен был контрудар, для которого придется обратиться к силам, покуда никогда не применявшимся. Он сознательно этого избегал, но сейчас, истекающий кровью, иначе не сможет одолеть Эриеллу. Силы утекали, как кровь из ран, зрение слабело. Все ресурсы души и тела были брошены против опасной противницы. Он умирал, и не стоило обольщаться относительно своего будущего. Чувства Келлена слабели и притуплялись, но он должен был остановить Эриеллу. Немедленно. Отдать силы, свою веру, любовь и ненависть — всю жизнь. И уничтожить ее.

Тяжело опираясь на меч, Келлен поднимался с колен. Ценой невероятных усилий ему удалось распрямить ноги.

Эриелла, стоявшая в центре поляны с закрытыми глазами, раскинув руки в стороны, увеличивала силу своего натиска. Он чувствовал, как напрягаются его защиты, и знал, что в запасе лишь несколько мгновений. Если он ничего не сделает сейчас, потом будет слишком поздно и Эриелла будет свободна!

Келлен выпрямился на подгибающихся ногах, с трудом поднес к губам рукоять меча и приложился к священной реликвии, затем стал молиться так горячо, как никогда прежде.

Затем воздел меч, словно копье, и метнул его уверенно и прямо, не замечая даже, как сталь клинка до кости рассекла ему пальцы.

В тот же миг он рухнул на землю, и перед сомкнувшимися веками опустилась тьма, глубину которой не измерить Он не слышал более ни звука.

ГЛАВА VII

И увидят народы правду твою и все цари — славу твою, и назовут тебя новым именем, которое нарекут уста Господа.[8]

Тени удлинялись и понемногу пропадали, когда войска Гвиннеда вновь начали строиться. Синхил с Джебедией у подножия холма принимал первые печальные донесения о потерях, а Камбер с Джоремом почти одновременно выехали на вершину и встали бок о бок, обозревая окрестности.