Александра Лосева - Две недели и дальше. Берегите бороду. [Книга первая] Страница 25

– Ну? – угрожающе произнес Стив.

– Ну… – протянул Зулин неуверенно. – А что – ну?

– Ну – говори, чего надо.

– Зелье вот…

– Как тебя, не помню…

– Зулин.

– Зулин, не нарывайся. Говори, зачем пришел, и проваливай. День сегодня не из лучших.

– Я, собственно, хотел предложить тебе работу, – поспешно сказал Зулин, заметив, как сжимаются кулаки Стива, – вот и все.

– Работу? – у Стива отлегло от сердца. – Какую еще работу?

– Ну, как тебе сказать, – Зулин принял наиболее безмятежную позу и хлебнул из кружки. – Работенка для бойца, который много дерется и мало спрашивает.

– Наемником, что ли, зовешь? – насмешливо хмыкнул Стив. – А бить всех подряд или только несимпатичных?

– Бить надо гоблинов.

– Гоблинов, – глухо повторил Стив. – Лады. Когда выступаем?

– А… Ну… – Зулин слегка растерялся. – То есть, ты согласен?

– А то! – Стив недобро усмехнулся.

– И тебе совсем не интересно, что случилось, и куда мы пойдем, и вообще?…

– А это уж по дороге разберемся. Ты ж сам сказал – вопросов не задавать. Или я неправильно услышал?

– Нет, все правильно. То есть, можно считать, что я тебя уже нанял?

– Ну, если командовать будешь ты, то считай, что нанял. Так когда выступаем? Я хоть сейчас, вот только пони заберу.

– Нет, нет, погоди, не спеши. – Зулин и представить себе не мог, что все будет так просто. – Ты пока займись своими делами, а в три часа давай встретимся здесь.

– Как скажешь, – пожал плечами Стив. – Дело хозяйское. Я что – я мясо, боец бессловесный.

– Ну, тогда я пошел. В три, не забудь!

– Да уж не забуду, – Стив заказал пива и потянулся. – Не забуду.

Иефа проснулась рано. День не заладился с самого утра, все вокруг раздражало неимоверно. Съев завтрак и прослушав набор городских сплетен, Иефа поднялась к себе и взялась было за лютню, но инструмент объявил забастовку. Лопнула струна, больно хлестнув по пальцам. Не смертельно, но до того обидно, что Иефа чуть не разревелась. Запасных струн не было, а деньги заканчивались. Можно было, конечно, попросить в долг у мэтра Бену, он бы не отказал, наоборот, предложил бы больше, чем нужно, но больше всего на свете Иефа боялась одалживаться. Нет, она ни в коем случае не подозревала степенного мэтра в каких-то дурных мыслях, нет, только не мэтр, он относился к ней лучше, чем кто бы то ни было. Просто… Это, наверное, было уже в крови. Не одалживаться. Не зависеть. Ни в коем случае.

А все этот изумрудный платок. Если бы не он, не пришлось бы идти в магазин модной одежды, не пришлось бы встретить дварфа, не пришлось бы платить немалые деньги за этот идиотский бархатный чехол, не пришлось бы потом петь эту дурацкую песню. Глупая, злая выходка, и больше ничего. Подумать только, она почти опустилась до его уровня, а ведь мэтр Бену предупреждал… Теперь каждый уважающий себя посетитель считает своим гражданским долгом заговорщицки подмигнуть ей и полюбопытствовать, не написала ли она еще одной баллады про дварфа? Они считают это удачной шуткой. А ей противно. Они радуются, как дети, а ей хочется сказать им что-нибудь очень обидное, чтобы перестали улыбаться, чтобы оставили ее в покое. Это дварф виноват. Грубая безмозглая скотина. Варвар. Сидел бы в своих горах и камни долбил. Болван чистокровный.

В дверь постучали. Иефа перестала мерить шагами комнату и резко обернулась:

– Да!

На пороге возник мэтр Бену.

– Иефа, деточка, – он внимательно вглядывался в ее лицо. – К тебе пришли.

– Я никого не жду.

– Я знаю, но на всякий случай решил спросить: вдруг ты спустишься.

– Никого не хочу видеть.

– Я понимаю, – мэтр Бену говорил очень мягко. – Я скажу ему, чтобы он ушел.

– Кому – ему? Что, еще один сумасшедший дварф объявился?

– Ну, зачем ты так. Нет, это не дварф. Это, между прочим, твой сосед. Господин в фиолетовом балахоне, с таким забавным именем. Зулин, кажется.

– Я ни с кем не хочу говорить, а тем более с ним.

– Хорошо, – мэтр Бену кивнул. – Я скажу ему. Что, стыдно людям на глаза показываться?

– Людям! – Иефа заметалась по комнате, сжав кулаки. – Людям! И эльфам! И дварфам! И оркам! И последнему распаршивому гоблину! Но чистокровному!

– Иефа, прекрати.

– Вот как?! Да вы бы медного гроша на мне не заработали, если бы я платки не носила!

– Иефа, не будь дурой! – мэтр Бену вошел в комнату и захлопнул за собой дверь. – Половина Бристоля знает про твои острые уши, и всем на это глубоко начихать. Ты носишься со своим происхождением, как с флагом, и размахиваешь им при любом удобном случае. Очень глупо. С чего ты взяла, будто весь мир тебе должен?

– Мэтр, что вы такое говорите?! – Иефа не верила своим ушам.

– Я говорю, что тебе еще крупно повезло, что твою мать не изнасиловал гоблин, – трактирщик повернулся и взялся за ручку двери.

– Мэтр, – позвала Иефа. – Скажите этому, в балахоне, что я сейчас спущусь.

– Хорошо, милая, – улыбнулся мэтр Бену и вышел.

В "Пятирогую луну" Зулин прибыл в прекрасном настроении. Все складывалось как нельзя более удачно. Как-то легко отпала проблема бойца и проводника, а в согласии барда Зулин не сомневался ни одной минуты. Бардам всегда нужны деньги. А главное – бардам всегда нужна информация. Старикашка Мо не раз говорил, что настоящий бард способен удавиться за хороший сюжет для баллады, а уж мнению бывшего учителя Зулин доверял. И даже если возникнет какая-то заминка, всегда можно выйти из положения, сделав парочку комплиментов и состроив восхищенную физиономию. Лесть, лесть и еще раз лесть – говорил Мо Корте. Женщины не могут без лести. Это главное заклинание при работе с прекрасным полом. Ляпнул глупость – скажи, что одурел от ее неземной красоты. Тебе не нравится ее платье – соври, что она достойна гораздо лучшего. Тебе невыносимо слушать, как она поет – скажи, что твоя душа не может вынести такого блаженства…

"…да что угодно ври, и любая баба, в конце концов, заткнется и будет слушать тебя, разинув рот. Ты усвоил?

– Да, учитель. Но…

– Что – но, дурья твоя башка?

– Я не понимаю, при чем тут магия?

– А ты что, думаешь, что если ты маг, то можно быть идиотом? Чурбаном неотесанным? Любопытная позиция.

– Я не то имел в виду…

– Так вот, пока ты не научишься формулировать свои мысли, ни о какой магии и речи быть не может. Итак, расскажи мне, что является главным заклинанием при работе с женщиной?

– Лесть.

– Ну и дурак. Слегка приукрашенная правда, понял?

– Нет. Вот теперь точно запутался.