Михаил Высоцкий - Принцесса и арбалет. Том 1 Страница 25

— Что делать с послом? — прошепелявил седой беззубый старик в набедренной повязке из кожи новорожденных младенцев, с достойной юнца ловкостью вращая в руках бердыш, вернее даже было бы сказать Моргенштерн.

— Не послом, атташе. Я запросил Милорда — еще не время для войны с Адом. Мы освободим его.

— Но на его руках кровь нашего брата! — воскликнул одноногий однорукий одноглазый негр.

— Я знаю, но таков приказ Милорда — и мы не имеем права его обсуждать. Не волнуйся, настанет время — и Ад узнает истинную силу Черноречья… Милорд уничтожил цивилизацию титанов — придет время умереть и владыкам ада. Ирония судьбы, величайшая святыня титанов, место вечного покоя их величайших воинов, ныне лишь торговый город. Что же, о них осталась память — надгробия, Стоячие Камни, ныне лишь стены домов черни. Милорд их одолел, и он будет править этим миром. И если мы хотим быть его наместниками — мы должны найти и уничтожить арбалетчика!

— Но он может быть где угодно…

— Он уже на востоке. Не спрашивайте, я не знаю — я опасаюсь этого. Если нет — все равно он там когда-нибудь будет. Ты и ты — идете на север, ты, ты и ты — идете центральной дорогой. Мы с тобой остаемся ждать его тут.

— Граааааа!

— Я знаю, что ты голоден — в дороге добудешь себе пищу. Тут ты уже слишком наследил, мой друг, еще не настало время, мы не должны пока бросать открыто вызов людям. Иди, там ты сможешь найти себе пропитание. Вперед, друзья!

Семь крыланов Черноречья разошлись в разные стороны.

Мы едем, едем, едем. В далекие края. Фиговые соседи, хреновые друзья. Скучно. Дорога серою лентою льется, залита дождем, всюду лужи и грязь… Вот уж действительно — пустынные северные края. Два дня от деревни до деревни, и всюду лишь слякоть. И так уже три недели. Надоело. Еду, песнями себя развлекаю. На тему и без оной. Он шел ночною, порой ночною, за темной рекою, за быстрой водою. Хорошо Алависа, из группы Мельница, спела. Шли мы и ночною порою, и дневною, и за рекою, и по реке. Дожди, дожди, дожди. Не дорога — а канава.

Короче, под не прекращающимся ливнем скакали мы на север. Настроение у всех с каждым днем становилось все хуже и хуже — только Федя держался, да Алвит, того никакой дождь смутить не мог. Лера на каждом привале скандал закатывала, Бесс такими глазами на всех смотрел — как будто бы зомби из нас сделать хочет.

И это ваш «сказочный» восточный мир? Да уж… Деревеньки — нищие, мы хозяев, у которых переночевать останавливались, часто сами из своих запасов кормили. Дорога разбитая — построили ее, видать, лет тысячу тому назад, и с тех пор не ремонтировали ни разу. На полях один лишь бурьян, редкие рощицы — ни зверя, ни птицы, даже зыкруд редко когда что-нибудь съедобное находил. Как я уже говорил, три недели так продолжалось, три недели мучались в дороге.

А потом встретили Князя.

— Эй, стой, кто идет? У, кого я вижу — чужеземцы! Добро пожаловать! Рад вас видеть на моей земле! Эй, слуги, дьявол побери, а ну представьте меня гостям дорогим!

— Путники, позвольте вам представить — Его Высочество, Князь Всех Этих Земель, Акин, Ив Юрий Алексий Двадцать Девятый!

— Спасибо, а это мой мажордом… Ты ж мажордом? Или нет?

— Еще сегодня утром был начальником Вашей охраны, Ваше Высочество…

— Да? А, не важно — будешь мажордомом! Эй, чужеземцы! А ну пошли ко мне в замок — вы промокли, продрогли и, наверняка, проголодались!

— Эээ, — только и смог сказать я.

Но тут в дело вступила Лера.

Князь Ив Юрий Алексий Двадцать Девятый, для друзей просто Ив, как Ив Монтан, оказался действительно самым настоящим князем. У него был свой замок, свои владения, аж целых три села, четыреста пятьдесят душ крепостных, своя дружина, десять человек, личный повар, три служанки, а также лучший друг, выполняющий в зависимости от обстоятельств любые функции. Друга этого звали Мор, Мор Натанович Тир-эльский, для друзей — Морнатир.

А еще у князя Ива был большой камин, теплая трапезная и много-много горячей еды. И еще больше хорошего настроения — мне аж интересно стало, какая же все-таки у него аура? Наверно, светлая — лично я бы пятерых подозрительных путников, из которых один и вовсе не человек, никогда бы себе домой не пригласил. Вдруг это какие-то бандиты…

Но на его месте был не я, а он, и потому мы, сытые и довольные, сидели у камина, прямо на себе сушили мокрую насквозь одежку, да болтали с Ивом и Мортаниром. Болтали в основном Лера и Федя — первая князю, видать, просто понравилась, а с Федей князь после слов "Топор — оружие!" вообще побрататься хотел. Как оказалось, он и сам любитель всего колющего и режущего, ну и потащил нас смотреть его коллекцию…

Маленькая поправка — их. Мы с Алвитом, естественно, туда не пошли. Еще бы. По сравнению с моим арбалетом вся их режущая фигня гроша ломаного не стоит.

А потом князь повел нас смотреть на его гордость — самый настоящий летательный аппарат, купленный еще его отцом аж в самих Благословенных Королевствах.

Это был первый летательный аппарат, что я увидел в этом мире "в живую". Пока мы ехали через Благословенные Королевства — пролетало над нами пару раз нечто в небесах, но разглядеть хоть что-то с земли я не смог. Теперь же я понял, почему этот вид транспорта до сих пор не стал тут популярен. Действительно, мне тяжело себе представить настолько умалишенного человека, чтоб он согласился добровольно полететь в ЭТОМ. Нечто, противоречащее всем законам аэродинамики, это изделие просто не могло взлететь! Крайне неуклюжая попытка спародировать летающих крокодилов — длинное сигароподобное тело, «машущие» крылья с двух сторон, а сверху еще и пропеллер. Все это приводится в движение мускульной силой одного человека, а когда он устает — включается сложный механизм пружин и шестеренок, вращающих пропеллер. Типичная конструкция времен Леонардо — тогда как раз так представляли себе летательные аппараты. Только вот у нас они не летали, а изобретатели Благословенных Королевств каким-то образом научились поднимать это нечто в воздух. И опускать обратно.

Самое удивительное — без магии. Меня в этом Бесс заверил…

Выслушав полуторачасовую лекцию Морнатира о "героической истории" этого летательного аппарата, мы вернулись в трапезную, доели то, что там еще оставалось, и пошли спать.

А утром Федя заболел.

— Лерка, успокойся! — попытался утешить я девушку — но бесполезно. Уткнувшись носом в подушку, она рыдала горькими слезами, и ни я, ни Бесс ничего не могли с этим поделать.

— Да ничего с Федей не будет, — продолжил свои попытки я.