Три пути (СИ) - Сергей Ульянов Страница 26

Узел второй

«— Ключ! Найди Ключ!..»

Гийом распахнул глаза. Проморгался. Тяжко дыша, сел в постели и обхватил плечи дрожащими руками. В груди тревожно бу́хало сердце.

За долгую зиму держатель Хэмптуна привык к еженощным кошмарам, но вот явления Глена всегда заставали его врасплох. Линн приходил под утро, в багровом тумане, вспарывая ткань сна и, казалось, само естество Гийома де Лера. Слова коротышки сочились ядом. Взгляд тёмных глаз лишал воли, убивал всякую надежду.

Которой, впрочем, и так почти не оставалось. Поначалу Ги взывал к Создателю, истово моля Его милости и защиты. Но каждый раз на грани слуха звучал гаденький смешок, а перед взором клубилась беспросветная алая мгла. «Господь отвернулся от меня», — осознал де Лер со слезами и забросил молитвы. Ясно ведь как день — душа его отдана Рушителю и по смерти тела обречена на вечные муки в Эфере. Да и смерть, похоже, не за горами…

Из головы никак не шли дядины слова. «Нас много… Мы придём». Вряд ли это была бравада умирающего. Рожеру де Волору нужен Хэмптун, и Бык за ним явится — рано или поздно. Этот ублюдок всегда получает, что хочет. В его распоряжении люди и средства. Что ж, у Гийома де Лера они тоже есть.

Сначала пришёл арангиец. Жалкий бродяга в лохмотьях, который на глазах держателя Хэмптуна играючи одолел его лучших бойцов. Наёмник явно искал, где перезимовать, и не стал заламывать цену. Гийом согласился без колебаний — такого мастера нельзя упускать! Наблюдая его плавные, отточенные движения на тренировках, де Лер ненароком подумал, что Хиттер Фрай не уступит и Быку. О, Ги бы дорого дал, чтобы посмотреть этот бой!

Пришелец отмылся, побрился и приоделся. И сразу стало понятно, что он из благородных. Во-первых, превосходно знал вэльский. Значит, учился ему с детства, как и сражаться. Во-вторых, манеры. От поведения за столом до безупречной вежливости в беседе. Он даже с бойцами был обходителен, хоть и строг. Те быстро его зауважали и звали на арангийский манер — «хатеман Фрай».

При этом наёмник знал своё место — не лез в душу, не мозолил глаза. Сам находил себе занятия. То составлял опись оружия и снаряжения, то гонял подопечных до седьмого пота, то проверял посты и состояние стен.

Одна беда — Анабель. Шестнадцать лет дурёхе — засиделась в девках. А тут этот Фрай — учтивый, сильный, таинственный. Ни дать ни взять беглый принц. Так и млеет с него, кошка шомрова. Мужа бы ей найти, чтоб забрал из Хэмптуна — для её же блага. Ги получил ряд приглашений от бывших кредиторов отца и держателей соседних фьефов. Как сойдёт с дорог распутица, надо бы съездить. Авось подсобят в этом щекотливом деле. А пока оставалось надеяться на благоразумие арангийца.

До сих пор оно его не подводило. Де Лер, содрогнувшись, вспомнил ту ночь в конце осени, когда Глен впервые явился ему во сне. Наутро, хорошенько всё обдумав, Ги велел Хиттеру собираться в дорогу.

…

В условленном месте — берёзовой рощице на краю леса — их ожидали. Монах — пьяный, дородный, с тройным подбородком. Да двое молодцов с дубинами наперевес.

Монах указал на повозку, запряжённую рыжим мулом.

— Эти.

Толстый палец нетвёрдо обвёл два пузатых пивных бочонка. Один побольше, другой поменьше. Гийом кивнул арангийцу. Тот спешился и ухватил здоровый. Крякнул, подымая. Рыцарь забрал второй — тоже на диво увесистый.

— Он велел передать, — сказал на прощание жирдяй в рясе. — Ключ. Найди Ключ.

— Какой ключ?

— Когда увидишь Ключ, ты поймёшь, что это он.

Ги, нахмурившись, развернул Парзифаля к замку. Наёмник водрузил ношу на спину мерина и побрёл за господином. До самого Хэмптуна де Лер не слышал от него ни слова и был благодарен за это молчание. Все бы так!

Назавтра он призвал к себе Лотара.

— Отправь гонца к бе́йлифу. Я готов уплатить льеф.

Лицо кастеляна вытянулось. Насладившись его замешательством, Ги добавил:

— Также сообщи кредиторам, что де Лер возвращает долг. Всё до медяка. Бирки в этом мешке.

Кустистые брови Лотара сдвинулись к переносице. Он склонил седую голову и проговорил:

— Мой господин… Я верен вам так же, как вашему отцу, и не давал повода усомниться в моей верности, — голос дрогнул. — Но я обязан спросить. Откуда взялись деньги?..

Гийом вперил в него гневный взор. Старик дёрнулся, как от пощёчины, но продолжил:

— …и что на самом деле произошло на охоте?

К горлу рыцаря подкатил ком. «Нельзя… Никому, даже Лотару… — билось в голове. — Глен узнает, Глен всё узнает, и я… не смогу защитить…»

— В память об отце я прощу твою дерзость, Лотар. Но лишь в этот раз, — процедил Ги сквозь зубы. И швырнул под ноги кастеляна мешок с бирками. — Ступай с глаз моих.

Старик, тихо вздохнув, наклонился, подобрал мешок и стиснул его побелевшими пальцами.

— Стой, — бросил Гийом. Лотар замер. — Отныне ты занимаешься хозяйством и закупками. Всем, что касается обороны, ведает арангиец. Люди, оружие, караулы, стены, ворота. Дела и ключи передашь сегодня. Иди.

Лотар двинулся по коридору привычной упругой походкой, но рыцарь видел, как ссутулились его плечи. Он выждал, когда шаги кастеляна стихнут, и уткнулся в дрожащие ладони. «Мы на войне, — прошептал держатель Хэмптуна. — Они должны подчиняться, чтобы выжить. Я уберегу их…»

— И от себя тоже?

Он рывком обернулся. За плечом никого не было. Лишь тьма в углу сверкнула изжелта-карими лисьими глазами. Пальцы Ги сложились для тройного знамения, но тут же безвольно разжались. Создателю нет дела до про́клятых. А вот мёртвым — есть…

Кстати о мёртвых. До зимы требовалось решить ещё одно дело. Гийом откладывал его, сколько мог, но время пришло. Долго сидел в оружейной, но в итоге не надел ни кольчуги, ни шлема. Лишь мечом опоясался да кликнул Хиттера Фрая.

Час спустя они уже покачивались в сёдлах над белёсым от инея полотном тракта. Арангиец зябко кутался в шерстяной плащ.

— Опять даже не спросишь, куда путь держим? — не стерпел Гийом.

Наёмник криво ухмыльнулся.

— Куда путь держим, господин?

— В деревню Вайдбриг.

— Не знаю такую.

— Тамошние вилланы убили моего отца.

Хиттер Фрай затих и подобрался, как зверь перед броском.

— Говорить с ними буду, — объяснил де Лер. — А ты по сторонам поглядывай.

Арангиец кивнул. И мигом расслабился. Ги даже завидно стало. «Храни нас Создатель, — подумал он, сглотнув, — отступника и язычника».

В деревне Вайдбриг на герб